Перекресток 177-3-14
Шрифт:
– Чего тебе, сын мой? – Вежливо спросил священник.
– Так зелья приворотного.
– Не помню, чтобы я тебе обещала зелье. – Нахмурилась я.
– Ну, так как же! – Воскликнул парнишка. – Вы же сами сказали, мол, приходи после заката, отлюби меня, и будет тебе зелье.
– А ты уже отлюбил? – Удивленно спросил священник.
– Вспомнила! – Воскликнула я, не обращая внимания на ухмыляющегося священника. – Я обещала сломать тебе ногу, если ты не уберешься из моего дома. И где в этой фразе предложение отлюбить меня?
Священник несколько
– И не стыдно тебе, сын мой, на ведьму хулу наводить? Как сказано в Псалтирь: «С самого рождения отступили нечестивые от утробы матери заблуждаются, говоря ложь».
– Это вы о чем, святой отец? – Шепотом спросила я.
– Что ложь – это универсальный грех! – Воскликнул священник. – Перед Богом все равны!
– Простите, святой отец! – Затрепетал парнишка. – Но, это же ведьма, сосуд греха и все такое.
Я хмыкнула.
– Пока я вижу грех в тебе, гордыни, например. С чего ты вдруг ставишь себя выше ведьмы? Имея к тому же неверные предпосылки и цели? Где в твоих целях путь к Богу?
– Так жениться я же хочу!
– И без приворота никак? Лжешь ведь, сын мой.
– Просите, святой отец. Бес попутал. Но жениться я все равно хочу.
– Подумай над целями своими и своими путями достижения их. А как подумаешь, приходи на проповедь и покаяние. А начет женитьбы, как узрит отец твоей избранницы, что помыслы твои потянулись к Богу, так, думаю, не станет более возражать против вашего союза. А там и я буду счастлив засвидетельствовать его перед Богом и людьми. Аминь.
Парнишка молча поклонился и ушел, а ресторан взорвался аплодисментами.
– Комплимент от шеф-повара. – Склонился в поклоне официант, ставя перед нами вазочку с чем-то безумно хрупким, сладким и даже на вид прекрасным.
Я застонала.
– Попробуй. Это очень вкусно. – Священник первым вонзил свою десертную вилку в эту прелесть, и я не могла отстать.
А потом мы гуляли по набережной. Посетили ночной рынок, где я разжилась тонким браслетом. Смотрели представление заезжих музыкантов, и ели яблоки в меду с орехами. Активно болели за ныряльщиков за жемчугом и потом купили у них две жемчужины, которые здесь же отдали ювелиру, чтобы он сделал мне сережки, ибо негоже женщине ходить без украшений.
И как-то так само получилось, что мы целовались на крыльце моего дома.
ГЛАВА 3. ВТОРОЙ РАБОЧИЙ ДЕНЬ
Я проснулась оттого, что солнечный луч настойчиво светил мне в глаз. Была я одета в черную кружевную комбинацию (единственное, что я одобрила из ведьминского гардероба), хотя я в упор не помнила, как я ее надевала. Хотя память прекрасно сохранила, как мы эту одежду снимали. Поперек моей груди лежала тяжелая мужская рука, и сам ее обладатель счастливо сопел рядом. Без рясы священник оказался бледноватым, с небольшим и уютным пузиком. Одним словом, совсем не девичья мечта.
Не успела я аккуратно выползти из постели, как в дверь задолбились. Пришлось скатиться по лестнице в ускоренном темпе.
– Госпожа ведьма, я вот вам тут червей принес, а еще мамка велела вам передать продуктов. – Мальчишка впихнул мне сверток и торопливо убежал так, что только пятки засверкали.
Мимоходом я глянула на себя в зеркало и чуть не убежала сама: всклоченные волосы, заспанные глаза и опухшая физиономия как-то не слишком вязалась с понятием «приятная женщина», а скорее походила на «ведьма после шабаша».
Сразу же закинула червяков жабе, которая маялась похмельем и была не в духе.
– Может, водички? – Участливо спросила я у нее.
Жаба задумалась. Пока она думала я ушла на кухню, чтобы разобрать сверток, где нашлись свежие (еще теплые) булочки, сметана, молоко, пяток яиц и кружок колбасы.
Тут же и Барсик прибежал, пару раз шоркнулся о ноги. Пришлось поделиться молоком, заодно и жабе налила, которая припала к блюдцу, так что только чавканье слышно было.
Аквариум теперь приобрел вид странный: сбоку высилась огромная гора медных монет, в другом углу была горка серебра, на которой гордо восседала сама хозяйка, спрятав в центре серебряной горы свои золотые запасы. Теперь их не было видно, и я даже понятия не имела, сколько она уже успела там скопить.
Я как раз дожаривала яичницу, когда спустился насупленный священник.
– Доброе утро, святой отец. – Весело поприветствовала его я и чмокнула в щеку. – Садитесь завтракать. Какие планы на день?
– В церковь пойду. – Мрачно заметил священник, послушно беря кружку с кофе. Я плюхнула ему кусок яичницы на тарелку.
– Грехи замаливать? – Хихикнула я и, увидев его перекосившееся лицо, замолчала.
Завтрак прошел в напряженном молчании. Воздух был настолько напряжен, что казалось, его можно резать ножом.
Наконец, священник произнес:
– Меня зовут Йохан. А тебя Дарья, я знаю. Собирайся. Пойдем венчаться.
– Эээ… – Начала заикаться я. – За что?
– Не могу я без Божьего благословения. Тем более, мы и так грех великий совершили. И я это… – священник замялся, – ну, там пятна крови на кровати.
– Постельное белье черное. – Меланхолично произнесла я. – Нет уж, святой Йохан, я желаю замуж по любви, с кольцом, предложением, знакомством с родителями и все такое. Если тебя совесть мучает, то иди и женись. А я вроде ведьма, в моем контракте угрызения совести не прописаны. Тем более, мне вроде замуж вообще выходить не положено.
– Ну и сиди тут как дура. – Вспылил священник. – Все равно тебя, порченную, никто кроме меня теперь не возьмет.
– Ну и посижу! – Воскликнула я, швыряя кружку в стену. – А ты катись, грехи свои замаливай. Соблазнил невинную ведьму, а теперь угрожаешь. Обманом жениться хочешь! Может, ты мне вообще приворотного подлил?!
– А может, ты мне?
– Что? Хочешь сказать, что такой как я только приворотное и поможет? Убирайся!
Священник раздраженно выбежал на крыльцо и хлопнул дверью.