Перекрёсток двенадцати ветров
Шрифт:
– Отставить ерунду, - Рат покачал головой.
– Я сказал - отставить! Я с тобой ещё поговорю, Ксанка… С обувью мы решим… Теперь актив, - он поднял свой пояс.
– У нас у всех ножи. Спички, конечно, размокли, но у меня есть кремень, кресало и трут в упаковке, а это огонь. У меня двадцать пять патрон 16-го калибра и пять полных магазинов к нарезке. Это еда и защита. Плюс - тридцать патрон у Сашки.
– Санёк, откуда у тебя пистолет?
– опомнилась Светка.
– Здоровый, как в кино…
– Это я ему дал, - Рат краем глаза увидел, что Егор никак на это не отреагировал.
– Да- вайте ещё посмотрим, что у кого есть… У меня лично вот что, - и он достал алюминиевую коробочку с притёртой крышкой.
– Это НЗ. Свечка, лупа, иголка с нитками, пара крючков, тонкая леска, медная проволока, "джигли"[16], бритвенное лезвие, пластырь. Ещё тут должны быть таблетки, разные, - Рат виновато помолчал.
– Но я понадеялся на аптечку, дурак.
– Ничего себе - дурак, - усмехнулся Сашка.
– Набор "Всё для всех" в кармане… У меня ничего полезного, только это, - он выложил пакет из прорезиненной ткани.
– Тут бинт, салфетки, йод, пантоцид[17] в таблетках, йод и пластырь. Ещё складной нож и зажигалка, только она, наверное, того.
– Ого, - Рат с уважением поглядел на Сашку.
– Всегда носишь?
– В походе - всегда, наш руководитель приучил.
Ксанка молча выложила из набедренного кармана моток тонкого троса, потом из других - большую плитку шоколада, тоже зажигалку, игольницу, флакончик с солью и ещё один - с чаем. Светка, вздохнув, достала размокшую колоду карт с фотографиями группы Smash и коробку жевательной ленты "хубба-бубба".
– Всё, - развела она руками.
– Простите неграмотную татарку. И ещё я прощенья попросить хочу… я купальник в рюкзак тайком сунула.
– Может, самолёт поэтому и упал?
– предположил Сашка.
– Егор, а ты?
– У меня ничего нет, - ответил тот тускло.
– Я в карманах ничего не держу, только мобильник и бумажник.
– Ясно, - Рат посмотрел вещи.
– Ну что ж, неплохо. Правда, еды почти нет… Ладно, одеваемся и идём.
На этот раз в замешательство пришли все, кроме Ксанки, деловито начавшей собираться, даже Сашка. Он спросил:
– Что… вот так и пойдём?
– А что такое?
– удивился Рат, собиравший ружьё. Сашка пожал плечами. Он не мог признаться, что как-то страшно просто так вот взять и уйти. Словно сам перерезаешь канат, на котором висишь. Нет, Рат был прав, конечно… но хотелось верить в то, что вот посидим тут ещё полчасика - и появится спасательный самолёт…- А, да, - Рат неправильно истолковал заминку.
– Обувка…
– Ну давай я отдам Свете свои кроссовки, - снова предложила Ксанка.
– Она же ноги побьёт.
– А ты?
– Светка насупилась.
– Нет, я не возьму. Я потерплю.
– Никому терпеть не придётся, - отрезал Рат.
– Берегите ноги вообще, если кто неходячим станет, то мы пропали начисто… Сейчас.
– Ну-ну, - скептически устроилась удобнее Светка.
Рат, не обращая на это внимания, достал свой нож и отправился к ближайшей лиственнице. Оглядываясь на ребят, он ловко вырезал из ствола четыре… подмётки. Да, больше всего это походило на подмётки. Погладил ладонью древесный ствол и, вернувшись к остальным, присел возле Ксанки, взял у неё трос. Уверенными движениями проделал по краю подмёток по десятку дырочек и начал шнуровать их тросом. Одну пару получившихся сандалий перебросил Егору, другую - Светке.
– Обувайтесь. Стираться будут быстро, но этого добра в лесу полно.
Светка ядовито прокомментировала:
– Съешь осиновой коры -И взбодрисьси до поры.Чай, не химия какая -Чай, природные дары.В ейном соке, генерал,Есть полезный минерал.От его из генераловИшо никто не помирал…Рат неожиданно ответил:– Скушай заячий помёт -Он ядрёный, он проймёт!Он куды полезней мёду -Хучь по вкусу и не мёд.Он, конечно, вкусом крутИ с него, бывалоч, мрут,Но какие выживают -Те до старости живут…[18]– Точно, - Светка хихикнула, любуясь новой обувкой.
– А ничего, очень даже эротично…
А ты откуда эти стихи знаешь?
– Играл Федота, мы спектакль зимой ставили в интернате, - отозвался Рат, вешая ружьё поперёк груди.
– Егор, обувайся.
Тот посмотрел косо и начал шнуроваться. Остальные ждали, неуверенно посматривая на тайгу, казалось, нависшую над берегом. Егор медленно встал и остался стоять, глядя на реку. Тогда Рат подошёл к нему.
– Надо идти, - коротко сказал он. Егор покривился, спросил:
– Ты знаешь… какие-нибудь молитвы?
– Рат покачал головой. Егор опустил голову, шевельнул губами: - Господи… Отче наш…
– Пойдём, - Рат положил руку ему на плечо.
Урман
– Где же солнце?
– Сашка вытер мокрое от пота лицо, безнадёжно посмотрел на сплошной полог ветвей, сплетавшихся в вышине.
– Чёрт, как грызут!
Последнее относилось даже не к комарам - вокруг висела мелкая мошка-мокрец, свирепствовавшая так, что час назад Светка заплакала. Но поскольку это не помогло, она реветь перестала и с тех пор шла на своём месте, свирепо сопя и казня мокрецов десятками.
– Солнца мы можем долго не увидеть, - ответил Рат.
– На юг мы и так пойдём.
– Откуда ты знаешь, где юг?
– поинтересовался Сашка. Рат задумался, дёрнул плечом:
– Знаю, и всё… Плохо вот что - тут все хребты идут с запада на восток. Вот так идти придётся, - он изобразил ладонью волнистую линию.
– А сейчас тихо. Иди на место.
Рат жалел, что не может идти в хвосте - в самом опасном месте. Он должен был вести отряд - не безоружной же Ксанке это доверять? Она шла предпоследней. Светка - сразу за Ратом, потом Егор, а в хвосте - Сашка. Он, конечно, был лучше других городских и сильней Ксанки, но всё-таки Рат беспокоился.
Уже полчаса они шли по жуткому царству пихт и елей, где с отмерших нижних ветвей свисали космы лишайника, а землю покрывал мох. Идти тут было нетрудно - подлесок отсутствовал, попадались только упавшие стволы - но Рат хмурился. Были причины. Земля медленно поднималась - они лезли на хребет.
Ещё через пятнадцать минут Рат остановился и выругался - тихо, но сочно. Светка охнула и спросила:
– Что?!
– Урман, - ответил Рат. Ксанка сплюнула в сторону и погрозила кулаком верхушкам деревьев. Остальные молчали непонимающе. Потом Светка тихо спросила: