Перекресток Миров

Голд Джон

Надо понять, насколько плоха меткость ударов в движении, и я снова начал охоту. Низкая стойка, скорость, тихое передвижение, одно одноручное оружие. Стоял полдень, и свалка кишела крысами, которые разбились на небольшие группы. Незанятой территории тут нет, и никогда не было. Вопрос лишь в том, кто и как на меня нападет или, как и когда я атакую первым!

Колющий удар прошел мимо глаза, но пробил череп и убил крысу. Вынуть оружие одним быстрым движением…вот и выяснился недостаток. Тело двигается неправильно, совершает лишние движения, создавая шум, который привлекает других крыс.

Вы убиты.

Возрождение через 10…9…8…7…6… секунд

Непросительно! Я некомпетентный, самодовольный идиот! Да, вложить силу всего тела в удар я могу. Это движение

далеко от идеала, но лучше, чем у новичка. Но я глуп, ибо не просчитал свои собственные движения. Камень не даст отпора, труба не хлюпает кровью, стенка не издает предсмертных криков. Низкая точность, ошибка в движениях и положении тела относительно жертвы. Непростительно!

Суть смертельно колющей атаки заключается в том, чтобы нанести один удар в уязвимое место тела, не издавая лишних звуков. Вся сила вкладывается в атаку, но сознание уже готовится к возвратному движению. Левая рука вытягивается, нанося один точный удар, затем весь плечевой пояс, само плечо, локоть и запястье атакующей руки двигаются в обратном направлении. Правая рука двигается в противоположном направлении, играя роль противовеса. Для снижения шума, которое создает тело, свободную руку лучше не отводить вперед, а повернуть плечевой пояс, придерживая ее у корпуса. Все это действие должно быть совмещено с передвижением по полю битвы и минимальным расходом энергии.

Я бегал по свалке сутками, повторяя безостановочно одно и то же движение. Раз в несколько часов тело падало без сил и меня убивали вездесущие крысы. Даже умирая, я заострял внимание на одной единственной мысли: совершить возвратное движение рукой. И это был недостаток! Движение должно быть вбито в мозг на подсознательном уровне. Только так можно выйти за предел реакции сознания. Чтобы этого добиться, надо повторять это движение непрерывно, сотни тысяч раз. Пока самая мысль о нем не покажется глупой, ведь это само собой разумеющееся движение, как дыхание или биение сердца. Надо выйти за предел сознательных реакций.

Выход.

Приходится экономить медицинские гели медкапсулы. Пока медраствор откачивается, задумался, насколько сильно я отличаюсь от обычного человека? За последние шесть суток я спал около двенадцати часов прямо в игре. Утро, день, вечер, ночь – я бегал, повторяя одно и то же движение до тех пор, пока не достигал предела сил организма, и тело падало на землю от истощения. Голод, жажда, боль в стертых ногах и перегрев уже не ощущались. Падал без сил только, когда в организме не оставалось воды и солей, которые выходили из тела в виде пота. Плечо, локоть и запястье ныли с первых минут, но я лишь увеличивал темп передвижения, подстраиваясь под скорость восстановления запаса сил. Быстрее, движения четче, вплести их в ритм дыхания. Шесть суток подряд бегал по свалке, подстраиваясь под темп новой живности, которая постоянно появлялась вокруг. Крысы, живущие в окрестностях моей области возрождения, больше не казались сильными противниками. Много раз пробегал мимо них, не нанося ни одного удара, а потом, уходя от их атак, бежал дальше. Левая рука, ни на секунду не останавливаясь, двигалась в привычном ритме. Суть тренировки в том, чтобы довести движения руки до автоматизма, и сейчас бой с любым противником сведет все приложенные усилия на нет.

Капсула откачала медраствор, и, убрав его остатки в специальный сборник, наконец, вылез поспать. Может мой страх перед рабством, угрозой со стороны влияет на мое сознание? Кто в здравом уме будет тренировать одно единственное движение шесть дней подряд, не прерываясь на нормальный сон и еду?

Электронный замок снова взломали, но теперь на внешней стороне двери были видны четкие следы физического взлома. Кто-то пытался вскрыть дверь, используя лом или трубу, как рычаг, воткнув ее между дверью и дверным проемом. Разумеется, шансов у вора или нападавшего не было, но теперь он точно знает, что заблокирован именно дверной механизм.

Сон все никак не шел, царапины на двери заставляли меня сильно нервничать. Надо продумать путь к отступлению. Полез по вентиляционной трубе в сторону центральной

шахты. Ее ствол имеет тридцать метров в диаметре, от него отходит четыре технические лестницы для рабочих, проходящие вдоль всей станции. Вентиляционные трубы расходятся по восемь штук на каждый сегмент ствола шахты. Выходы для труб соединены между собой вертикальными лестницами, которые при желании можно использовать для перемещения между вентиляционными трубами. Ладони вспотели, было немного страшно, но я все-таки перебрался к лестнице для техников и начал спускаться вниз. Ствол шахты имеет в длину чуть больше двух километров и пролегает через всю станцию. Через него можно попасть на нижние уровни, где живут самый бедные, и преобладают криминальные элементы общества. А можно подняться наверх, к первому уровню, где живут самые богатые граждане колонии. Я спускаюсь вниз, потому что поток воздуха дует именно туда. А еще это проще, ведь модуль искусственной гравитации установлен там же, в самом низу, на седьмом техническом ярусе колонии.

Один раз на десять сегментов шахты встречались дроны, которые обычно проводят технический осмотр и полевой ремонт в случае необходимости. Сейчас они находятся в спящем режиме до указаний или активации аварийного режима на станции. Датчики движения, тепла и прочей активности здесь не ставят. Летающий мусор и ложные срабатывания еще никто не отменял.

Один уровень колонии - это почти триста метров вентиляционной шахты. Для неподготовленного тела спуститься по лесенкам на триста метров вниз очень сложная задача. Когда метки на сегментах шахты показали, что я уже достиг пятого яруса колонии, руки были готовы отвалиться. Черные, все в саже и грязи, они со скрипом ложились на следующую ступень, и я продвигался все ниже. Когда от усталости ноги начали соскальзывать, забравшись в ближайшую вентиляционную шахту, устроился поудобнее и уснул.

Проснувшись, продолжил спуск вниз. Если силы покинут меня раньше, чем достигну дна, всегда могу вызвать службу экстренной помощи для эвакуации. До шестого яруса осталось двести семьдесят метров спуска.

Спустившись на четыреста тридцать метров, заполз в одну из технических шахт. Маркировка на входе говорила, что она ведет в подсобные помещения. Чертежи станции не были доступны, но в сети удалось найти информацию о принципах строения станций-колоний. Технические шахты вентилируют подсобные помещения общепита, общественные системы жизнеобеспечения, склады и технические сооружения. Тут хуже циркулирует воздух, но и вероятность быть замеченным намного меньше.

После многочисленных попыток нашел открывающийся вентиляционный клапан-фильтр. На шестом ярусе живут люди, которые совершенно не следят за состоянием оборудования. Слой засохшей грязи на ободе фильтра уплотнился до такой степени, что при моих потугах его отодвинуть, даже не шелохнулся. Удача улыбнулась в тот момент, когда я наткнулся на совершенно новый фильтр. На нем стояла маркировка с указанием нынешнего года производства.

Вылез в комнату со стеллажами и стеной, увешанной каким-то хламом. Света, идущего из-за закрытой двери, едва хватало, чтобы осмотреться. Это подсобка какой-то кафешки или столовой. Повсюду стоят огромные кастрюли, казаны, мангалы и миски. Целая стена увешана сковородками самых разных форм и размеров.

Дверь распахнулась, едва я к ней подошел. Биометрические датчики доступа тут никогда не используют, только поэтому она и открылась. Прямо передо мной была пустая кухня, вправо уходил коридор с еще четырьмя дверьми. По привычки пригнулся и начал тихо пробираться на другую сторону кухни. По логике, с той стороны должен быть выход на улицы шестого яруса. Пройдя мимо оборудования для мойки посуды и разделочные стол, остановился. Прошел мимо газовых плит, задержался у стойки администратора и вышел в зал. Заведение оказалось столовой в старом советском стиле. Длинные столы с множеством неудобных стульев, столовые приборы свалены в кучу прямо перед кассами, пирамиды небьющихся стаканов и фартуки! Ретро-кафе! Эту часть одежды кухонных работников сменили на плащи из нано-тканей еще двести лет назад.