Перекрёсток судьбы

Леди Селестина

– Я сам, - категорично заявил Джеймс, делая попытку встать. Вышло это у него с третьего раза.

– Ты и говоришь-то с трудом, что уже говорить о ходьбе. Нет уж, я выполню свои обязанности.

– Пф, у меня есть это, - Поттер сунул ей под нос родовой перстень и прежде, чем Лестрейндж успела что-либо сообразить, провернул кольцо, активизируя портал к Поттер-мэнору.

Появились они в холле, жутко напугав при этом своим пьяным бредом домовиков. Дальше Джеймс помнил происходящее смутно, лишь несвязные отрывки.

Споткнувшись, он упал на ковер, утягивая за собой девушку, а потом…

Поттер

не знал, кто первый к кому потянулся, но они начали целоваться. Безжалостно и яростно.

***

– Мерлин, моя голова… - простонал Джеймс и попытался встать. Подняться у него не вышло по одной простой причине – кто-то прижимался к нему сбоку, нахально закинув сверху ногу. Поттер грешным делом подумал, что это Нарцисса, но быстро отмел эту мысль. Его жена сейчас в Хогвартсе.

Очередная попытка выбраться принесла свои результаты. Приняв полусидячее положение, Джеймс туманным взглядом окинул весь тот хаос, что творился в комнате. Вещи чуть ли не на люстре висели. Везде всё валялось, свидетельствуя о жаркой ночке. Переведя взгляд на кровать, Поттер тут же отметил черные кудри на белых простынях. Услужливая память сразу начала подбрасывать фрагменты вчерашнего вечера.

Джеймс мысленно простонал. Он просто не мог поверить в то, что это происходит на самом деле. Угораздило же его так напиться!

– Лестрейндж, - голос был хриплым ото сна, а в горле пересохло.

Беллатриса завозилась, и на Поттера уставились её темные глаза. По взгляду было видно, что Белла не понимает, где находится, и как здесь оказалась, притом в такой компании.

– Поттер, - губы искривились в ухмылке. – Что ты здесь делаешь?

– Вообще-то, - в голосе звучало ехидство, - это мой дом, а это, - выразительный взгляд на постель, - моя кровать.

– Мы… - Лестрейндж приподняла покрывало, вопрос так и застыл у нее в горле.

– Полагаю, что так, - недовольный кивок. Джеймс счел лучшим обуздать свою гриффиндорскую половину – крики сейчас ни к чему. В эту ситуацию он угодил из-за огневиски, и нет причин отбрыкиваться. Что случилось, то случилось.

Сейчас главное - сделать так, чтобы об этом никто не узнал. Ни ему, ни Лестрейндж не нужны проблемы.

– Знаешь, Поттер, если бы мне кто-то сказал о том, что я буду пить с тобой за здоровье сына Сириуса, а потом проснусь с тобой в одной кровати, я бы прокляла наглеца.

– Я бы поступил так же.

Оба одновременно кивнули и, не сговариваясь, выбрались из постели и начали одеваться.

Через десять минут со сборами было покончено, и каждый привел себя в относительный порядок. Домовик принес антипохмельное зелье и по чашке кофе.

– Передай Нарциссе мое приветствие, - после кофе заявила с ухмылкой Белла и, воспользовавшись камином, переместилась в Лестрейндж-мэнор.

***

Следующий месяц прошел в душевных терзаниях. Джеймс корил себя за свою импульсивность и жаловался на судьбу, сведшую его в тот вечер с Беллой. Совесть не давала ему покоя, и он даже не представлял себе, как посмотрит в глаза Нарциссе. А дни летним каникулам неумолимо приближались.

– Мистер Поттер, вы не будет против, если я уйду сегодня пораньше? – прозвучал совсем рядом мягкий голос его секретарши. Миссис Глории Круз было около сорока, она была невысокого роста, с серыми глазами за стеклами очков и всегда добродушной улыбкой.

– Конечно, нет. Можешь идти, Глория, - кивнул Джеймс. – Ах, да, и прими мои поздравления – я слышал о том, что у твоей дочки родился сын.

– Да-да, такой симпатичный, весь в отца, - с любовью в голосе ответила та.

Не успела дверь за секретаршей закрыться, как в кабинет без стука вошла Беллатриса. Она окинула помещение брезгливым взглядом и подошла к Джеймсу. Тот сидел молча, не зная, что могло привести к нему сестру Нарциссы. Работа, или Темному лорду что-то понадобилось от него, а Лестрейндж выполняет роль гонца?

– Что вас привело ко мне, миссис Лестрейндж? – официально начал Поттер.

– Пф, не стоит этого, - непринуждённый взмах рукой.

– Хорошо, - Поттер был напряжен. – И всё же - что тебя привело ко мне?

– Милорд велел передать тебе это, - перед Джеймсом лег запечатанный конверт.

– Странно, что он это сделал через тебя. Не проще было вручить мне в руки или прислать совой?

Беллатриса безразлично пожала плечами, говоря этим, что не в ее компетенции обсуждать приказы Темного лорда.

Поттер не спеша взял конверт и, вскрыв печать, достал оттуда письмо. На пергаменте каллиграфическим почерком было написано, что Волан-де-Морту нужно, чтобы Джеймс запросил в архиве свидетельства о рождении Невилла Лонгботтома и Гарри Блэка.

– Зачем ему это? – озвучил свой вопрос Поттер.

– Не знаю, - тут же ответила Белла, вот только Джеймс не поверил в ее искренность. Она определенно что-то знала. – Может, для дела какого-то.

– Для этого потребуется время.

– Я никуда не спешу, - откликнулась Беллатриса, откидываясь на спинку стула.

– Ладно, - нахмурился Поттер. Почему именно к нему с такой странной просьбой обратился Темный лорд, для Джеймса не было секретом. Он, как работник Аврората, возглавляющий один из отделов, имел право запросить в архиве такие сведения. Вопрос в том, зачем ему это нужно?

Оставив леди Лестрейндж в своем кабинете, Поттер отправился за документами. В архиве ему пришлось заполнить форму, после чего копии бумаг были у него на руках.

– Держи, - протянул он их Белле.

Взяв документы, Лестрейндж поднялась и направилась к выходу, но, уже взявшись за ручку, остановилась. Обернувшись, она окинула Поттера внимательным взглядом с ног до головы и хмыкнула.

– Чем ты занимаешься сегодня вечером? – вопрос прозвучал для Поттера неожиданно. И тут в его глаза бросился насмешливый взгляд Лестрейндж и то, как она провела языком по своим губам. Намек был понят.

Джеймс хотел ответить, что его это не интересует, но запнулся на полуслове. Мысль о том, чтобы провести время в обществе этой искусительницы, его не прельщала. Да что там – вызывала тихий ужас. Вот только у Лестрейндж было то, что ему нужно. Информация. Поттер не хотел врать самому себе, но он переживал за Сириуса и его с Эванс сына, и то, что Темный лорд им так заинтересовался, не вызывало приятных ощущений. В голове крутилось, что Блэку и его семье угрожает опасность, и следовало узнать, в чем она заключается. Лестрейндж и Малфой были самыми близкими к Лорду.