Перекрёсток вселенных
Шрифт:
— «Север 1»! — сказала она вслух, — я попала в музей! Странно одно, ракета, на первый взгляд не повреждена. А от моего совершенного полита осталась труха железной пыли в осколках льда! Но я выжила. А здесь никого.
«Ты знаешь, кто здесь обитал?»
— Да, конечно, это ведь первый экипаж! Это ведь…
«Кто?»
— История… нас разделяют шестьсот лет!
«О ком ты подумала?»
— Неважно, — ответила Тана, — я хочу попросить вас, дать мне немного времени, чтобы отдохнуть и подумать. Пожалуйста, мне нужно сосредоточиться. Я хочу побыть одна, я устала.
«Хорошо»
Женщина на всякий случай попробовала проверить систему. Она не надеялась, но должна была совершить попытку. Она хотела сообщить об угрозе
Прежде чем начать, она скрестила средние и указательные пальцы рук, пожелав себе удачи. Затем коснулась панели управления. Неожиданно послышалось звуковое оповещение. Никитина вдруг испугалась, боясь, что от старости приборы не выдержат нагрузки. Но запуск системы прошёл ровно. Наполнив отсеки кислородом, стабилизировав давление и температуру внутри корпуса, Никитина создала искусственную невесомость, чтобы подавить притяжение.
Когда отсеки согрелись, Никитина выбралась из своего громоздкого скафандра. Руки тряслись от волнения. Она старалась сдерживать себя, не выдавать истинные намерения. Она осторожно набрала сообщение. В нём она сообщила Земле об опасности.
«Связь недоступна» пронеслось в её голове.
Никитина зажмурилась, сжала кулаки. На табло высветился сигнал, что сообщение не ушло.
«Мы предупреждали» спокойно сказало нечто.
— Куда делся экипаж? — спросила вслух Тана, — что вы сделали с ним? В ракете почти не осталось топлива. Словно кто-то пытался вырваться из ловушки. Но они не пробыли здесь долго! Провизии почти половина запаса. И никого из людей! Нет даже трупов! Словно все покинули ракету и ушли. Куда? Почему?
«Мы не ведаем…»
Бросив попытки связаться с базой, Никитина отыскала аптечку и принялась обрабатывать раны. Старая ракета вполне оказалась пригодной для жизни. Передохнув, Никитина решила для начала исследовать записи. Но ничего не прояснила для себя. Все записи были повреждены.
«Что ты хотела найти?»
— Правду.
«Они не смогли справиться с управлением»
— Я бы предпочла увидеть всё своими глазами! Иначе это всего лишь догадки, — ответила Тана, — куда исчезли люди? Куда вы их дели? Должен же был остаться хоть один в живых, чтобы сжечь топливо! И вытащить остальных, если они погибли! Если бы все погибли при крушении… неужели, все пять экспедиций… бесследно!
«Мы не знаем, что здесь произошло, мы попали в твою вселенную вместе с тобой»
— Тогда помогите мне разобраться, — сказала Тана, оживляя один за другим поочерёдно старые дисплеи, — раз уж очутились здесь!
«Если все экспедиции погибли, зачем вы продолжаете повторять их путь?»
— Мы надеялись, что роботы помогут нам, — ответила Никитина, — мы полагали, что искусственный интеллект не подвержен стрессу и лучше выполнит любую работу. Мы считаем, что экзопланета пригодна для людей и хотим там обосноваться. Если что-то случиться с Землёй, у нас должен быть запасной дом. Но роботы не могли передать все детали. Поэтому я отправилась с ними.
«Расскажи, почему именно ты? Нам интересно»
— Странный вопрос. Я ощущаю себя подопытным кроликом или амёбой, которую изучают под микроскопом! Вы питаетесь моими эмоциями? — улыбнулась Никитина.
«Эмоции, чувства нам необходимы, так мы совершенствуемся…»
— У нас много общего, — сказала Никитина, — человек тоже развивается, получая знания. Но если такова ваша пища, по крайней мере это означает то, что меня вы точно не съедите! Почему именно я? Всё просто, и началось всё с того, что однажды, отец взял меня с собой на работу. Наверное, родители решили, что мне нужна смена обстановки, ведь я морально и физически ослабла… после гибели котё… после болезни. Отец мой служил мелким техником на космодроме. Занимался разной починкой и брал ночные дежурства.
В это время Никитина обнаружила пищеблок. На потёртой панели она выбрала белковый коктейль. Вскоре прозрачный пакет наполнился жёлтым жидким содержимым. Она взяла мягкий пакет в руки, слегка помяла пальцами, раздумывая. Затем решилась, коснулась губами трубки.
— Неплохо, — сказала она, сделав глоток, и продолжила говорить, потягивая энергетический напиток, — пришлось оформить мне каникулы. Конечно после, чтобы наверстать пропущенные занятия, мне пришлось немало потрудиться… мне казалось тогда, что я не выдержу свалившуюся на мои детские плечи нагрузку. Я так переживала, так психовала! Знала бы я тогда, что мне предстоит в будущем! Но не буду отклоняться от темы. Чем занимался мой отец, вам уже известно. Но как он это делал? Отец спускался в длинный туннель, специальную шахту и копался в переплетении схем и бесконечного множества проводов! Вы бы видели этих извивающихся монстров! До сих пор удивляюсь, как он ничего не путал! В шахте была небольшая площадка, которая выходила наружу здания. Даже не площадка. Это просто зазор в стене, помещение для закачки воздуха. Но с неё можно было наблюдать небольшой кусочек неба. Там-то я и проводила время. Но нет, я не играла там в свои куклы. Я несколько долгих часов, предоставленная самой себе, внимательно наблюдала за стартующими и идущими на посадку космическими кораблями. Именно там я бесповоротно влюбилась в межзвёздные корабли.
Никитина поудобней устроилась и прикрыла глаза, вспоминая детство.
— Сначала я только гадала, куда летят корабли? С замиранием сердца я разглядывала их в глубине бездонного неба. Представляла, что вот этот, сверкающий стальной обшивкой в лучах восходящего солнца, летит на Марс, а тот, что с красными огнями, на Юпитер, и как же далёк и опасен их путь. Наверное, думала тогда я, некоторые из них пролетели далёкие дали и вернулись домой лишь несколько лет спустя…
Вскоре маленькая площадка заменила мне игровую, а корабли игрушки. Я брала политы на ладонь, и держала на ручке, чтобы доставить до цели, тоесть от стены до стены, насколько выемка в здании позволяла видеть небо. Я очень старалась их не уронить. Будто от меня это зависело. Иногда их попадало в мой обзор несколько штук разом и я поочерёдно им всем старалась помочь. А потом я стала различать их. По огням, по цвету обшивки, по форме, по звуку. Конечно, отец мне ничего не рассказывал. Ему было не до этого. Да и не одобрял он моего внезапного увлечения. Информацию я сама находила. Но меня было уже не остановить. Корабли заменили мне друзей. Так незаметно они стали частью меня, а я их.
Бывало, отец дежурил ночью. И вот однажды я напросилась с ним. Никогда не забуду ту чудную ночь. Никогда более я не испытывала такого незабываемого восторга! Когда я выбежала на свою маленькую площадку, сразу впилась в чёрное небо глазами. Но меня ожидало нечто большее, чем я могла представить. Несколько политов, как яркие огни кружились над головой! Волшебные огни, новогодние гирлянды! Кто бы знал тогда, что маленькая площадка превратиться во взлётную? А корабли, подсвеченные снизу взлётными огнями, вознесутся к мерцающим звёздам, также руководимые моими руками, но уже с капитанского кресла. Я смотрела и новые мысли, новые мечты зарождались в моей юной голове. Всё шевелилось, вселенная не безмолвствовала, она ожила для меня. Прости, но я очень устала, не против, если я немного посплю?
Женщина убрала мусор, и направилась к капсуле. Когда прозрачная крышка отошла, она забралась внутрь узкого ящика. Капсула сна, обнаружив во чреве космонавта, установила необходимую температуру для комфортного сна.
«Ты мечтала отправиться в далёкое путешествие, как и мы… спасибо, нам было интересно…»
— Извините, мне нужно выспаться, у меня жутко раскалывается голова, поболтаем потом, — сказала Тана и отключилась.
Не успела Никитина окунуться в объятия Морфея, как над самым ухом раздался громкий оклик.