Перемена мест
Шрифт:
Прости нас, Гошка, проговорил я мысленно. Оказывается, просто неустановленные хулиганы застрелили тебя из американской автоматической винтовки. И вы простите нас, Илья Владимирович Саблин. Вас, разумеется, накрыл всего лишь очередной полтергейст. Буйство стальных пегасов на одной отдельно взятой театральной сцене. Все в порядке, граждане. Идите и проголосуйте за единого кандидата коммунистов и беспартийных. Худшее, что вам грозит, — несчастный случай. Но ведь все под Богом ходим…
— Может, все-таки передумаете теперь? — спросил я у Жанны Сергеевны. — Дело, как видите, приобретает все более опасный
— Ни за что! — вскинула головку моя птичка. — Я уже сказала, раз и навсегда. — И она вдруг взглянула на меня с испугом, словно опасаясь, будто сейчас-то Яков Семенович Штерн скурвится и пойдет на попятную.
— Очень хорошо, — кивнул я Жанне Сергеевне. — Потому что теперь, даже если бы вы передумали, я бы уже не передумал.
Птичка внимательно посмотрела мне в глаза. Я кивнул.
— Яшенька, — тихо сказала Жанна Сергеевна. — Ты делаешь это уже не только из-за меня, да?
Я смущенно кашлянул. Все высокопарные слова я истратил еще несколько лет назад, когда ухаживал за Натальей. К тому же были вещи, о которых неудобно было говорить вслух. Слова дружба, долг, ненависть теряли в весе, как только их произносили во весь голос.
Поэтому я отвечал:
— Я делаю это не только из-за вас. Еще и из-за денег. Работа у меня такая…
— Неправда, Яшенька, — убежденно проговорила птичка. — Но я тебя понимаю. Об этом нельзя спрашивать. Я дура, извини.
Я погладил ее по голове и случайно глянул на часы. Пора было уже идти и звонить этим сволочам. Поесть я так и не успел, однако есть мне почему-то расхотелось. Неужели нервничаю? Спокойно, спокойно, Яков Семенович. Инициатива пока в твоих руках, не потеряй ее…
Выйдя из дома, я снова прошел по безлюдному двору и за несколько минут добрался до метро. Ехать мне предстояло уже не до «Павелецкой», а по совсем другой ветке, до станции «Кропоткинская». Сюрприз был именно там. Обычно я держал его на крайний случай, не использовал слишком часто, опасаясь, что мой секрет раскроется. Но сейчас, по-моему, не время экономить.
Собственно, это было не мое открытие. Об одном здешнем телефоне-автомате мне рассказал мой верный лейтенант Алеша Цокин, а тому — какой-то его приятель с ГТС. Оказалось, что в городской телефонной сети существовало несколько летучих голландцев — неучтенных таксофонов древней, чуть ли не довоенной модификации, которые чудом уцелели после всех мыслимых модернизаций телефонного парка. Они были, но их как бы НЕ БЫЛО. Они давно исчезли со всех схем, данные о них потерялись в пыли архивов, а компьютерный определитель номера при столкновении с этими монстрами давал колоссальные сбои. Даже район, откуда был произведен звонок, вычислить навскидку было невозможно. Для телефонных хулиганов, любителей позвонить в супермаркет и предупредить о заложенной бомбе, такие таксофоны были бы сказочным подарком.
Но я-то не собирался хулиганить.
Нужный мне телефон располагался на фасаде старого жилого дома по улице Пречистенка. С улицы аппарат под хлипким навесом не был виден, а во дворе как раз никого не было. К тому же почти у всех в этом доме были свои телефоны, и им-то старый автомат был ни к чему… Только бы не испортился! У меня уже был случай, когда любознательная молодежь отрезала древнюю трубку. Пришлось тогда с помощью Цокина самому ликвидировать последствия аварии.
Телефон, однако, был цел. Я пару секунд послушал тембр гудка, улыбнулся и набрал номер.
Трубку взяли сразу же. Меня ждали.
— Вас слушают! — напряженно сказал чей-то голос. Это был голос уже не дежурной шестерки, а настоящего ШЕФА. Кого-то из хозяев. Босса, как выразился бы Цокин.
— Я насчет дискеты, — спокойно проговорил я. — Надеюсь, вы в курсе?
— Так, значит, это вы…
Босс, взявший трубку, кажется, тоже успокоился. Я подумал, что они наверняка боялись, что похититель может не позвонить. Сейчас они будут высчитывать, откуда говорит этот злоумышленник. Ну-ну, поищите.
— Именно я, — подтвердил я. — Поговорим об обмене?
Я просто почувствовал, как там, в особнячке на улице Щусева, мой собеседник облегченно вздохнул. Видимо, он принял меня за обычного вымогателя. Ну, не совсем обычного — удачливого. Который знал, где и что красть.
— Сколько вы хотите за дискету? — тут же поинтересовался он. — Полмиллиона баксов?
Я промолчал.
— Мало? Миллион?
Легкость, с которой этот уполномоченный босс называл такие цифры, означало одно из двух. Либо нам в руки действительно попало что-то серьезное, либо платить они все равно не собираются, а надеются отобрать похищенное просто так. Но, скорее всего, верны все-таки сразу оба этих либо. Человека, который унес что-то ТАКОЕ, невозможно оставлять в живых. А покойнику баксы без надобности.
Человек на том конце провода принял мое молчание за знак несогласия с последней цифрой.
— Ладно, полтора миллиона в мелких купюрах — и вы возвращаете дискету. Согласны наконец? Да отвечайте вы!
В голосе его мне послышалось раздражение. Как видно, ему только что донесли, что отследить телефон не удалось. Прекрасно.
Я выдержал еще легкую паузу и произнес:
— Деньги мне не нужны.
— Так что же вам нужно? — со злобным нетерпением спросил босс.
— Мне необходим, — произнес я с расстановкой, — текст романа Стивена Макдональда «Второе лицо». Того самого, который собирается издать «Меркурий». Меня вполне устроит запись на дискете.
— Что-о-о-о?!! — воскликнул босс. Такого ответа он не ожидал.
Я с удовольствием повторил свои слова.
— Вы сумасшедший? — с некоторым страхом полюбопытствовал мой собеседник. — Вы отказываетесь от полутора миллионов зеленых и просите какой-то… какое-то…
— Я просто очень люблю романы Стивена Макдональда, — мягко перебил я. — Не могу, знаете, дождаться выхода книги. Невтерпеж…
Кажется, человек на том конце провода окончательно уверился, что имеет дело с опасным психом. Хотя, конечно, в каком-то смысле я действительно был психом. Но не будем отвлекаться.
— Итак, — с нажимом произнес я. — Вы отказываетесь?
— Да нет, — покорно ответил голос в трубке. Там поняли, что сумасшедшему не надо противоречить. И правильно. — Где и когда хотите произвести обмен?
— Завтра, — коротко сказал я. И не торопясь объяснил ГДЕ. — В двенадцать ноль-ноль.
— Это невозможно! — взвыл голос. — Там всегда полно народа!
— Совершенно верно, — подтвердил я. — Но там, где мало народа, у вас может возникнуть искушение меня прикончить. А я этого не люблю.