Перемена погоды
Шрифт:
То флирт иль сосиску жуёт серый кот?
Намёк на минет или съела козявку?
***
Корзина с грибами, что ставят к окну,
стога, из которых надёргали сена,
и пробки шампанского в тихом углу,
как горка залуп, обнажившихся членов.
***
Когда
тогда я встречусь с дьяволом иль Богом.
Пока ж со мной лекарства и врачи,
ведь не написаны семь книг, и с переводом!
Медово-одуванчиковая
Вы, как одуванчик пуховый и мудрый,
иль словно сирень, кучеряшек копна,
как вылитый мёд, что замёрз этим утром,
обвив Ваш овал среди нового дня.
Видна пара ног под недлинною юбкой,
чьё устье разреза так манит углом.
Вы кажитесь гордой и смелой, не хрупкой.
Как Вы мне, так я Вам ещё не знаком.
Ваш абрис с изгибами, горками, кроной,
имеющий грацию и эпатаж,
увенчан весомой, незримой короной.
А я сзади Вас, как воспитанный паж.
В янтарно-молочных спиралях, кружочках
маяк рассыпает пружинистый свет.
Наверное, светитесь каждою ночкой,
с луной составляя волшебный дуэт…
Юлии Шестаковой
Питательная влага
Без влаги твоей в организме так сухо
и вянут мои вдохновения все.
Питья такового нет в целой округе.
И жажда верблюжья пылает во мне.
Мне грезятся сочности из углубленья,
что хмелем втекают в уста и нутро,
что радуют плавным и вкусным теченьем,
особенно, если чуть сдвинуть бедро!
Питательный сок, как священный источник,
какой предназначен для ангелов лишь.
Родник сей – красивый и гладенький сочник,
пикантней ещё, если в очи глядишь!
Коньячные ломки без лакомки этой.
Голодный поэт лучше будет терпеть,
чем пить из ручьёв, луж других этим летом.
Чем сточные воды, так лучше уж смерть!
Просвириной
Блаженство между первым и шестым позвонками
Вы – атлас по всем анатомиям счастья,
по всем биологиям, книгам, делам.
В моих снах лишь Вы – неизменный участник.
Снотворное пью, чтоб подольше быть там.
Но сон – это только воздушная ложность,
какую вдыхать, осязать, пить нельзя.
Опять и опять всё страдает подкожность!
Вас так не хватает в разлучных часах!
Я жажду с каким-то любовным безмерьем,
к Вам тихо подкравшись, нагую обнять,
привзять Вас почти за загривок, с доверьем,
любя положить на живот, на кровать.
Потом упоённо поглаживать спину,
затем целовать от всех пальчиков ног
и вверх подниматься от парной низины,
до Вас восходить, как искуснейший Бог!
Мечтаю при фаре луны, перед ночью,
стремясь проявить откровенность, любовь,
опять отыскать ту заветную точку
средь шейных, солёненьких чуть позвонков…
Просвириной Маше
ОбниМашечка
Из гладкой, послушной, душевной дворняжки
в колючего волка дичаю средь дня.
Без ласки, ошейника, рисовой каши
уже превращаюсь в подобье зверья.
В таком состоянии всё мне погано,
взираю на толпы, как будто на жертв,
что овцами блеют бездумно и странно,
в которых не дрогнет разумности нерв.
Желаю – не стать раздирающим зверем!
Лишь с Вами моё благородство росло
и мысли светлели, рождалась и вера
при каждом моменте, в любое число!
Мутация эта противна до жути.
Неужто в опасность для всех превращусь?
Но, коль Вас увижу, как Господа, чудо,
опять в добряка, ангелка обернусь!
Просвириной Маше