Перемените обстановку

Чейз Джеймс Хедли

— Я рада, что я не полицейский.

— Ну, так нас с вами пара. — После продолжительной паузы Лепски спросил:

— А что на ужин?

— Вы же только что поели, мистер Лепски.

— Неважно. Я предусмотрительный человек. Так что на ужин?

— Не знаю. Все зависит от настроения повара.

— Вот как? А если сказать ему, что я приду и подниму ему настроение, если он состряпает что-нибудь вкусненькое?

Сестра захихикала.

— Так говорить неприлично, мистер Лепски.

— Да. Сидишь тут и смотришь

на этого парня. Вы уже уходите?

— Конечно ухожу, а то вы еще вздумаете и мне поднять настроение.

— Хорошая мысль. Если бы я не был солидным женатым человеком…

Я услышал, как закрылась дверь.

Выходит, они не знают о краже колье. Пусть Лоусон видел Рею и Фела.

Лепски правильно сказал, это не имеет никакого значения. Они были переодеты и имели все шансы остаться неузнанными.

Обдумав ситуацию, я решил не подавать признаков жизни в течение еще хотя бы нескольких часов. Нельзя давать Лепски заподозрить, что я слышал его разговор с сестрой.

Я лежал тихо и думал, а время шло. Болела голова, раздражала возня Лепски. Время от времени заглядывала сестра. Наконец, появился доктор и я решил — теперь можно. Услышав, как он здоровается с Лепски, я зашевелился, тихо застонал и взглянул в склонившееся надо мной лицо, потом зажмурился.

— Он приходит в себя.

— Да ну! Вот это новость! — воскликнул Лепски.

Я вновь открыл глаза, поднес руку к голове, полной тупой боли, и потрогал бинты.

— Как вы себя чувствуете, мистер Карр? — спросил доктор.

— Где я? — Классическая реплика человека, очнувшегося от беспамятства.

— Вам незачем волноваться. Вы в городской больнице. Как вы себя чувствуете?

— Болит голова.

— Сейчас будет лучше. Только лежите спокойно, мистер Карр.

— Сидни… они его убили…

— Ни о чем не тревожьтесь. Я сделаю вам укол и вы отдохнете. Некуда торопиться. Времени сколько угодно…

— Эй! Погодите! Я хочу с ним поговорить! — с лихорадочной торопливостью сказал Лепски. — Это очень важно.

— Пока никаких разговоров с моим пациентом, — отрезал док. — Сестра…

Секундой позже я почувствовал прикосновение тампона, а потом укол иглы.

Медленно погружаясь в забытье, я подумал, что время работает на меня. Я не особенно рвался к разговору с полицией, но знал, что в предстоящей партии покера мои карты сильнее.

Меня разбудило солнце. Я пошевелился, приподнял голову, потом, моргая, огляделся вокруг. Головная боль прошла. Сознание было ясным. В противоположном конце комнаты у окна стоял высокий, худой, сильно загорелый человек, в котором я угадал полицейского. Возле кровати сидела привлекательная сестра. Она встала и наклонилась надо мной, увидев, что я зашевелился.

— Хэлло, мистер Карр… теперь лучше вам?

— Мне совсем хорошо. — Я поднес руку к голове. — Что случилось?

— Не

волнуйтесь, я позову доктора Саммерса.

Она отошла к телефону и на меня спикировал Лепски. Я увидел над собой бледные жесткие глаза, глаза копа.

— Привет, мистер Карр, — сказал он, понизив голос. — Я очень рад видеть вас снова живым. Не имеете желания поговорить?

— Кто вы… врач?

В следующую секунду сестра оттолкнула его от кровати.

— Пока нельзя, — заявила она. — Вы не будете с ним говорить, пока не разрешит доктор Саммерс.

— Вот это да! — сказал Лепски и отошел обратно к окну.

Через минуту торопливо вошел толстый, невысокий человек в белом халате.

Он пощупал мой пульс, одарил меня сияющей улыбкой и сказал, что дела у меня идут отлично и не надо ни о чем тревожиться.

— Мистер Карр, вас хотят кое о чем спросить — человек из полиции. Вы расположены говорить? Если вы чувствуете себя пока неважно, так и скажите, не стесняйтесь.

— Это насчет Сидни Фремлина? — Я говорил нарочито хриплым, едва слышным голосом.

— Да.

Я закрыл глаза и несколько секунд молчал. Я хотел показать им, что чувствую себя все еще очень плохо.

— Хорошо.

Врач повернулся и поманил Лепски.

— Только несколько минут.

Лепски подошел и встал рядом.

— Мистер Карр… могу догадаться, как вы себя чувствуете, но дело серьезное. Вы можете рассказать, что произошло. Совсем коротко… скажите только, что у вас там такое случилось, как вы попали в эту переделку.

Я отметил, что в его голосе нет враждебности, а это определенно означало, что меня ни в чем не подозревают.

Шепотом, словно находясь на пределе сил, я сказал:

— Мы с Сидни работали. Распахнулась дверь, вбежали двое — мужчина и женщина. Фремлин хотел остановить их. Женщина застрелила его, а после ударила меня.

— Над чем вы работали?

— Над эскизом для бриллиантового ожерелья.

— Есть какие-нибудь догадки, что им было нужно?

— Бриллиантовое колье.

— Какое колье?

— Мы переделывали колье в ожерелье. Колье лежало на столе… Они его забрали?

— Мы ничего не нашли, когда приехали, — сказал Лепски, наклоняясь вперед и пристально глядя на меня. — Какое колье? Сколько оно стоило?

«Пожалуй для первого раза достаточно», — решил я и обессилено закрыл глаза.

— Все, хватит, — сказал доктор Саммерс, — теперь ему нужно отдыхать.

Лепски застонал.

— Док, это убийство. Мне нужно поговорить с ним. Эй! Мистер Карр!

Я открыл глаза, уставился на него, потом закрыл их окончательно. Опять почувствовал укол и погрузился в забытье, слыша протесты Лепски.

Когда я пришел в себя, рядом сидел другой человек. Он был высокий, худой и симпатично некрасивый, с непринужденной, спокойной манерой держать себя.