Перемены. Адская работенка
Шрифт:
– Я живу с чародеем. Я притворяюсь. – Он сделал шаг в ее сторону и недобро оскалил клыки. – Так ты хочешь восстановить их? Или мне убить тебя и вернуть их таким образом?
Леа сощурилась:
– Ты блефуешь.
Одна из тяжелых лап моего пса поскребла по земле, словно он готовился к прыжку, и его рык, казалось… я опустил взгляд. Нет, не казалось. Земля в радиусе нескольких футов от Мыша действительно содрогалась. С клыков его начали падать на землю голубые искры, достаточно частые, чтобы создавалось впечатление, будто у него идет изо рта светящаяся
– Хочешь проверить?
Леанансидхе медленно покачала головой.
– Как Дрезден смог покорить тебя? – спросила она.
– Не он, – возразил Мыш. – Это я его покорил.
Леа удивленно повела бровью, потом пожала плечами.
– Нам надо завершить наше дело, – сказала она. – От этой перепалки никто из нас не выиграет. – Она повернулась к нам и взмахнула рукой. – В любое время, если кому-нибудь из вас захочется обратно, вам достаточно попросить. Борзые из вас всех получились бы восхитительные, – проговорила она.
Меня снова захлестнула волна боли, такой сильной, что у меня даже кричать не было сил. Миновала относительная вечность, и я снова стал самим собой. Я лежал на боку, обливаясь потом и тяжело дыша.
Мыш подошел и, счастливо виляя хвостом, потыкался носом мне в лицо. Потом обогнул меня кругом, пошмыгал носом и принялся подталкивать меня, чтобы я встал. Я поднимался медленно, мне даже пришлось опереться рукой на его широкую мохнатую спину. Очень не хватало сейчас доброго крепкого чародейского посоха – хотя бы для того, чтобы на него опираться. Пожалуй, прежде я и не думал, какое психологическое преимущество дает обладание этим резным деревянным дрыном. Но нового придется подождать месяц, если не больше – быстрее такой не изготовить. Мой старый остался в «Голубом жучке» и погиб вместе с ним.
Я поднялся на ноги быстрее остальных и пристально посмотрел на своего пса:
– Ты можешь говорить. Как вышло, что я не слышал этого прежде?
– Потому что ты не умел слушать, – просто ответила моя крестная.
Мыш вильнул хвостом и счастливо прислонился ко мне, глядя мне в глаза.
Я опустил руку ему на голову и почесал за ушами.
К черту!
Важные вещи необязательно высказывать вслух.
Все поднимались на ноги. Пошли по кругу фляги с водой, и я позволил всем перевести дух минут пять или около того. Нет смысла атаковать, если люди не успели отдышаться и даже оружия крепко держать не могут.
Я шепнул кое-что на ухо Сьюзен. Она кивнула, нахмурилась и исчезла.
Вернулась она через несколько минут и так же, на ухо, доложила мне о том, что выяснила.
– Ладно, народ, – негромко произнес я. – Собрались.
Я ногой сдвинул листву и ветки в сторону и принялся рисовать пальцем на земле. Мартин подсвечивал мою схему красным фонариком: красный свет не требует привыкания к темноте и его труднее заметить неприятелю.
– Охрана расставлена по всему периметру большой пирамиды. Девочка, скорее всего, там, в храме на вершине. Я иду туда. Я, Сьюзен и Леа – зайдем со стороны галереи, вот здесь.
– Я со Сьюзен, – заявил Мартин. – Я привык
Спорить было некогда.
– Значит, я, Сьюзен, Леа и Мартин заходим отсюда. Я хочу, чтобы, когда мы подойдем к пирамиде, все смотрели на север. Поэтому я хочу, чтобы вы, остальные, зашли вот отсюда. Вот сюда, где стоит грузовик для перевозки скота, в котором они держат пленников для жертвоприношения. Подойдите поближе и освободите их. Поднимите побольше шума и как можно скорее уносите ноги. Направляйтесь на запад. Там дорога. По дороге доберетесь до города. В городе найдете церковь. Все ясно?
Ответом мне были кивки, хотя выражения лиц я бы не назвал особенно довольными.
– Если повезет, это отнимет у них достаточно сил, чтобы мы смогли захватить храм. И еще, – добавил я. – То, что произошло в Юкатане, останется в Юкатане. Никаких шуточек насчет обнюхивания под хвостом или задирания лап, ничего такого. Никогда. Договорились?
Мне снова закивали, на этот раз не без улыбок.
– Ладно, ребята, – продолжал я. – Просто чтобы вы знали. Я у вас в долгу, друзья, в неоплатном долгу. Спасибо.
– А давай с чувствами потом, – сказала Мёрфи довольно сухим тоном. – Сначала спасательная операция.
– Вот слова истинной леди, – кивнул я и протянул руку.
Кто-то положил руку поверх моей, потом еще один, и еще. Мыш подошел и положил лапу поверх всех. И все до одного – может, за исключением моей крестной – явно испытывали испуг. Страх проявлялся в дрожи, в учащенном дыхании.
– Удачной охоты, народ, – тихо произнес я. – Пошли.
Мы еще не успели разбиться на две группы, когда кусты затрещали и из них вывалился почти прямо на нас полуодетый человек. Лицо его исказилось от отчаяния, глаза выкатились от безумного страха. Он врезался в Томаса, отлетел в сторону и упал на землю.
Прежде чем кто-то успел отреагировать, из леса в пяти футах от нас вынырнул вампир Красной Коллегии в своем истинном, кожистом обличье. Увидев нас, он застыл от удивления. В следующее мгновение он опомнился и попытался, цепляясь когтями за лесную подстилку, развернуться для бегства.
Я слышал где-то, что нет такого плана, который выдержал бы первое столкновение с врагом.
Это истинная правда.
Вампир испустил визг, от которого заложило уши, а потом разверзся ад.
Множество событий произошло в считаные секунды.
Мыш ринулся вперед и поймал вампира за ляжку прежде, чем тот успел нырнуть обратно в густой кустарник. Вампир забился и раскрыл пасть для нового вопля.
В руке у Мартина возник пистолет с навинченным на ствол шестидюймовым глушителем. Без малейших колебаний он сделал шаг вбок для верного выстрела и еще в движении нажал на спусковой крючок. Пистолет издал звук, напоминающий деликатное покашливание, и из шеи у вампира ударила струя крови. Конечности у вампира продолжали дергаться, но визг резко оборвался. Из последних сил вампир попытался прикрыться от Мартина Мышом.