Переплет 13
Шрифт:
— Я знаю, — прошептала я, чувствуя жгучую боль в груди. — И я знаю, что не должна была целовать тебя, — выдавила я срывающимся голосом. — Хорошо? Я это знаю. Это было неправильно. Я понимаю. Я просто… я просто…
— Ты просто что, Шэннон? — он уговаривал.
— Я думала, я тебе нравлюсь, — выдавила я.
— Господи Иисусе, — простонал Джонни, уронив голову на руки. — Конечно, ты мне нравишься. — Он потянул себя за волосы и вздохнул. — Я думаю, чертовски ясно, что я без ума от тебя. — Выдохнув болезненный стон, он добавил: — Но в мае мне будет
— Мне шестнадцать, — прошептала я.
— Я знаю, Шэннон, черт возьми, я знаю, — простонал он срывающимся голосом. — Но я пытаюсь поступать здесь правильно.
Мое сердце неуверенно затрепетало.
Я не знала, что думать или что чувствовать.
Он отвергал меня и говорил, что я ему нравлюсь, на одном дыхании, и это было слишком для моего сердца.
— Для кого? — Я прохрипела.
— Для нас обоих, — выдавил Джонни. — Моя карьера набирает обороты, и мне нужно оставаться сосредоточенным. И ты заслуживаешь того, кто сможет поставить тебя на первое место. — Он снова провел рукой по волосам, выглядя одновременно напряженным и усталым. — Я не могу этого сделать. — Он посмотрел мне прямо в глаза и сказал: — Я хочу — я действительно чертовски хочу. Но я не в том положении, чтобы сделать это для тебя. — Тяжело вздохнув, он добавил: — Я не могу дать тебе отношения, Шэннон, и было бы эгоистично с моей стороны просить тебя о чем-то, что я не могу выполнить.
Так оно и было.
Отказ, которого я ждала.
— Я не просила тебя об отношениях, Джонни, — выдавила я, полностью униженная. — Я никогда ни о чем тебя не просила. Так что не беспокойся о том, чтобы не подвести меня, потому что этого не будет.
Джонни издал разочарованный рык. — Я не пытаюсь подвести тебя, Шэннон, я пытаюсь разобраться с этим вместе с тобой…-
— Послушай, Джонни, я действительно устала, — прошептала я, поворачиваясь лицом к окну. — Я просто хочу сейчас пойти домой.
— Давай, Шэннон, — простонал он, теперь взволнованным тоном. — Ты не можешь избежать этого.
У меня было полное намерение избегать его всю оставшуюся жизнь.
Я планировала начать избегать этого, как только выйду из этой машины.
— Шэннон, поговори со мной.
Я продолжал молчать.
— Шэннон, ну же, — умолял Джонни. — Не будь такой.
Я не думала, что есть какой-то другой способ, которым я могла бы быть, учитывая обстоятельства.
Я поцеловала его.
Он отверг меня.
Я выложилась ради него.
Он отверг меня.
Это была моя вина.
На все сто процентов.
Я приняла на себя ответственность за свое безрассудство.
Но это не означало, что я была достаточно сильна, чтобы выслушивать болезненные словесные последствия своих действий.
— Просто поговори со мной, черт возьми, — потребовал Джонни, не желая отпускать это.
— Что тут сказать? — Я прохрипела, поворачиваясь, чтобы посмотреть на него, поддаваясь его неустанному зондированию. — Ты не хочешь меня. Я слышала тебя. Я получила твоей признание.
— Ты явно этого
Когда я не ответила, Джонни буквально зарычал.
— Хорошо, если ты не хочешь обсуждать это, тогда я больше не скажу ни слова, — объявил он, вскидывая руки в воздух. — Ты этого хочешь, Шэннон?
— Это то, чего я хочу, Джонни, — прошептала я.
— Как хочешь, — отрезал он, снова заводя двигатель. — Я сдаюсь.
Его слова отказа звучали в моих ушах, а мои эмоции были в смятении, я закрыла глаза и молилась, чтобы время ускорилось.
У меня была самая сильная боль в животе, чтобы соответствовать пульсирующей боли в груди, которая, казалось, расцветала и горела с каждой милей, которую он преодолевал на часах.
Когда Джонни свернул на мою улицу, я солгала, как и каждый раз, когда он подвозил меня домой, и сказал ему, что мой дом находится на другом конце улицы, прекрасно зная, что если мой отец увидит, как я вылезаю из его машины, я буду все равно что мертва.
Однако я не ожидала, что он может снова выключить двигатель, что он и сделал.
— Ты в порядке? — спросил он, поворачиваясь на своем месте лицом ко мне.
— Да, — прохрипела я.
Он медленно кивнул. — Шэннон, послушай…
— Тебе не нужно больше ничего говорить, — быстро остановил я его, сказав. — Это больше не повторится.
Он нахмурился. — Нет, это не то..
— Мне очень жаль, — выпалила я, а затем схватилась за ручку и открыла дверь. — Мне действительно очень жаль. — Отстегнув ремень, я выскользнула из джипа и захлопнула дверь, прежде чем он успел сказать еще хоть слово.
Я не могла вынести большего.
Не сегодня.
Подавленная, я слонялась за садовой стеной моего соседа, пока не стало ясно, что Джонни ждет, пока я войду внутрь, прежде чем он уйдет, и тогда я сделала единственное, что могла: я пригнула голову и побежала по тропинке к своему настоящему дому, не смея оглянуться на него.
Проскользнув внутрь, я закрыла за собой дверь и прерывисто выдохнула, прежде чем быстро обыскать нижний этаж.
Дом был пуст.
Олли, Тадхг и Шон ходили к няне Мерфи по будням, за исключением пятниц, когда няня забрасывала их сразу домой послешколы, потому что на выходные она ездила в Беару навестить свою внучку и не возвращалась домой по крайней мере до восьми часов.
Джоуи и мама оба работали по понедельникам, а мой отец согревал табурет у букмекеров почти каждый вечер.
Ничего не изменилось.
Выкидыш или не выкидыш, моя испорченная семья продолжала жить как обычно…
Благодарная за то, что избежала еще одной бессмысленной конфронтации, я скинула туфли и поспешила вверх по лестнице, чтобы снять мокрую одежду.
У нас в подсобном помещении была подержанная сушилка, которой я не должна была пользоваться из-за того, что она сильно требовала электричества, но я собиралась воспользоваться этим вечером.