Переплет 13
Шрифт:
Три собаки — черта, которую провел мой отец.
Мои родители превратили один из гаражей в домашний тренажерный зал для тренировок. Они поддерживали мой образ жизни и поощряли мои мечты, даже если не всегда соглашались с моими методами их реализации.
Несколько лет назад у нас также была отдельная пристройка, в которой находились джакузи и сауна. Это было спасением после матчей.
Наши ближайшие соседи жили в полутора милях вниз по дороге, так что это довольно уединенное место. Дом находится на
Несмотря на то, что я скучал по шуму и суете Дублина и потратил целых два года, пытаясь привыкнуть к тишине, я не мог отрицать, что то место, где я жил сейчас, было чертовски красивым.
Не “поместье”, а просто хорошее место для жизни.
— Давай, Джонни, — умолял Гибси. — Ты уже несколько недель в ужасном настроении.
— Интересно, почему, — проворчал я. — Послушай, парень, я знаю, что ты хочешь как лучше … — Я сделал паузу, чтобы стиснуть зубы, когда нервная боль пронзила мою ногу, — но я никуда не пойду сегодня вечером.
— Из-за Беллы? — Спросил Гибси, прислонившись к перилам. — Или из-за Шэннон?
— Из-за меня, — огрызнулся я, ощетинившись. — Потому что я валюсь с ног.
Заставляя себя не хромать, я добрался до лестницы, сделал успокаивающий вдох и поднял ногу, чтобы подняться.
Как делал раньше.
— Ты хромаешь, Джонни, — тихо признал Гибси, следуя за мной в мою комнату.
— Говори потише, — прошипел я, открывая дверь своей спальни. — Моя мама в своем кабинете.
— Ну, ты хромаешь, — возразил он странно серьезным тоном. — Ты в порядке?
— Упал на тренировке … — Я сделал паузу, чтобы поднять Сьюки на свою кровать, — Ничего, что не смог бы исправить ночной сон.
— Ты уверен, что это все? — Спросил Гибси, опускаясь на одну из подушек у телевизора — “его” подушку. — Если ты не хочешь, чтобы твоя мать знала, я могу отвезти тебя в больницу, чтобы проверить…
— Я в порядке. — Подойдя к подушке рядом с ним, я опустился рядом, только чтобы зашипеть, когда острая боль пронзила таз. — Абсолютно, блять, отлично.
Гибси покачал головой и потянулся к пульту дистанционного управления, к счастью, на этот раз держа свои мысли при себе.
Включив телевизор, он начал переключать каналы.
— Что ты хочешь посмотреть?
— Ты можешь идти, — сказал я ему, вытягивая ноги перед собой. — Я не удерживаю тебя.
— Не-а. — Встав, он подошел к PS2 и включил его, прежде чем снова сесть рядом со мной. — Я всего лишь пытался вытащить тебя из дома.
— Ценю это, — пробормотал я, беря контроллер, который он протянул мне. — Но не сегодня.
— Ты попадешь в эту команду, Джонни, — пробормотал он, настраивая игру в FIFA 05. — Ты знаешь это, верно?
Сделав успокаивающий вдох, я подавил панику, угрожающую поглотить меня, и сосредоточился на экране передо мной.
—
— Я надеюсь на это, — выпалил я, слишком сильно сосредоточившись на контроллере в моей руке. — Я действительно чертовски надеюсь, Гибс.
Иначе я бы сошел с ума.
— Ты хочешь напиться? — тогда он предложил. — Здесь — с виски твоего отца, где никакие приставалы не преследуют повсюду и не мучают тебя?
Я подумал об этом с минуту и тяжело вздохнул.
— Да, чувак, — ответил я кивком. — Я и вправду чертовски хочу.
Глава 23.Бывшие и, черт возьми “нет”
Джонни
Я снова увидел ее сегодня.
Мы пересекались не менее пяти раз в коридоре, и каждый раз она опускала голову и проходила мимо меня, даже не оглянувшись.
Это, конечно, не было чем-то новым.
Шэннон отмахивалась от меня, как от невидимки, уже больше недели.
Девять дней, если быть точным.
То, что меня игнорируют, меня не устраивает.
Для меня это незнакомая территория. И я быстро понял, что мне это ни капельки не нравится. Особенно когда человек, игнорирующий меня, был тем, кто заполнял мои мысли и сны.
Это правда. Я на самом деле чертовски мечтал о этой девушке сейчас.
Насколько это было запутанно?
Прошлой ночью, например, мне приснилось, что Шэннон наблюдает за моей игрой. Только вместо того, чтобы быть на школьном поле, мы находились на стадионе “Авива” в Дублине.
И вместо черно-белой формы Томмен я был одет в зелено-белую. На Шэннон была майка с моим именем и номером на спине, и она болела за меня на трибунах.
Мне бросили мяч, но, когда я поймал его, Шэннон заплакала. На самом деле ее лицо исказилось от боли, и она указывала пальцем на меня. Вот тогда это стало действительно тревожным, потому что, когда я посмотрел вниз, у меня не было ног.
На их месте — два пня.
Затем я начал сжиматься, съеживаясь, как жуткий парень в книгах о Гарри Поттере. Обезумевшее лицо Шэннон было последним, что я увидел, прежде чем резко проснулся.
Это было чертовски ужасно.
Я проснулся в поту и провел целых пять минут, похлопывая себя по ногам, чтобы убедить свой охваченный паникой разум, что они на месте.
Я не мог избавиться от ощущения, что это был предупреждающий знак. О чем, я понятия не имел. Но ужасное чувство страха в животе не проходило.
Это чувство не покидало меня весь день.
Кажется, я не мог избавиться от него.
Я не мог отделаться от нее.
Ничто из этого не имело для меня никакого смысла, и я понятия не имел, почему она была тем человеком, к которому я хотел пойти.