Переполох в академии сиятельных лордов
Шрифт:
Обнаружив светловолосого, кареглазого родовитого представителя клана Розолс за семейным столом девицы Турин дружно испытали такую очевидную радость, поедали его такими нетерпеливыми и жаждущими взглядами, что несчастному объекту их восхищения кусок в горло не лез.
— Иве, — едва хозяин замка встал из-за стола, как Ларс, предупреждая готовые сорваться с губ девушек приглашения, подскочил, словно выстрелившая вверх пружина, — что скажешь на счет конной прогулки по окрестностям замка?
Сестры Таурин немедленно и удивительно схоже надули от неудовольствия губки. Гость прибыл всего-то на пять дней, терять время на мальчишеские забавы им казалось крайне неразумным.
Иветта прекрасно понимала, чем руководствуются обе стороны, оценивающе рассматривая одинаково умоляющие выражения в глазах Ларса и сестриц. При этом гость явно старался казаться невозмутимым, но чуть подрагивающий уголок левого века выдавал его с головой. В душе Иве шевельнулся червячок жалости, но желания наполучать тумаков от Ларса уже сегодня совершенно не было, поэтому она деловито призналась:
— У меня после обеда уроки — чтение и управление хозяйством.
Сестрицы ликующе захлопали в ладоши, осознав, что заветный приз преподнесли им на блюдце. Юный лорд обреченно сник, в полной мере предчувствуя участь жертвы. А Иве, испытывая в душе порыв ироничной вредности, решила, что так и надо этому красавчику.
«Может быть, задумается каково мне рядом с ним приходится!» — Рассуждала девушка, прыгая через ступеньку, направляясь в классную комнату.
Ее всегда учили отдельно от сестер. И предметы были совершенно иные. Если бы не кормилица, что единственная кроме родителей знала тайну наследника рода, не держать бы ей и иголки в руках. Но добрая Хильде, что с самого рождения заботилась о первенце, лечила ее, снимала мерки для портного, тайно учила ее и чисто женским занятиям.
В отличие от военных наук обучение давалось Иветте просто. Языки, управление, право, даже основы магии — в теории все необходимое для наследника любого сиятельного лорда девушка усваивала удивительно легко. И сегодня, управившись с заданиями досрочно, решила улизнуть из замка. Единственная отдушина в жизни девушки — редкие прогулки в домик лесной колдуньи. Вот уж куда Иве всегда спешила с желанием. И дело не в обычных девчачьих глупостях — приворотных зельях, омолаживающих эликсирах и гадании на суженого. Вся эта чепуха совершенно не занимала голову Иве, куда больше ее манила сама атмосфера домика лесной ведуньи. Увлекали и пленили занятия знахарки, интриговали умения и восхищали возможности, что дарили лесные травы и снадобья из них.
Лорд Таурин с присущей ему старательностью, и в этом следуя примеру отца, стремился взрастить в наследнике воина, не подозревая о том, что истинный талант у его дочери именно к лекарству. С каким упоением, не пропуская ни звука, слушала девушка рассказы лесной ведуньи, как ответственно училась определять травы, запоминала рецепты зелий.
Ведунья мгновенно распознала в наследнике рода Таурин совершенно невероятный для мужчины дар, оттого и взялась передавать мальчику свои знания. Так год за годом Иве умудрялась тайно убегать в лесную сторожку и стала истинно сведущей в знахарстве и зельеварении. Этот секрет она хранила не менее тщательно, чем тайну, навязанную ей родителями.
— Здравствуйте, милая Горма, — привычно поклонившись хозяйке лесного домика, Иве прошмыгнула внутрь. — Надо ли помочь сегодня с чем-то? Есть ли какая работа по дому?
— Присаживайся, — указав на стул рядом, улыбнулась старушка. — Пальчики у тебя ловкие, поможешь мне собрать травяные смеси от кашля.
Простое дело! Устроившись напротив жаркого очага, под треск поленьев ведунья и ее ученик принялись за дело.
— Твои сестры заглядывали накануне, — между делом сообщила хозяйка лесной хижины. — Просили приворотного зелья.
— Что все? И младшая пятилетняя Соня?
Иве слышать об этом было удивительно. Вообще, вся эта суета сестриц с замужеством казалась большой ерундой. Неужели причина в воспитании? Если бы меня воспитывали вместе с ними в детской, прививая хороший вкус, умение вести беседу, разбираться в музыке, рисовании и видах шелка, я была бы такой же… глупой девчонкой?..
«Интересно, усыпили ли они уже Ланса своими распевами?»
Краем уха она слышала разговор сестер, планировавших продемонстрировать будущему жениху свои вокальные данные. На взгляд Иве, ничего скучнее не придумаешь. Это его расплата за последний фехтовальный поединок, где он под страдальческим взглядом отца обезоружил ее в первые же минуты боя.
— Дурной пример заразителен. А твои старшие сестры помешались на мысли о замужестве.
— И с чем они ушли?
— С добротной порцией успокоительного! Что-то мне подсказывает — кое-кому оно понадобится.
Вот уж наверняка! Но жалеть Ларса совсем не хотелось, ведь Иве знала на ком он потом отыграется.
— Иве, обрати внимание на это растение? — Вырвав из глубоких размышлений, привлекла внимание девушки Горма, вертя в руках неприметную травинку.
— Что в ней особого? — Чуть потерев в руках и принюхавшись, чтобы запомнить едва уловимый аромат, откликнулась девушка.
— В моем роду ее называют — сиди-трава. Отвар из нее — лучшее средство быстро поспособствовать пищеварению.
— О!
— Что примечательно, никак распознать этот отвар невозможно. Ни вкуса, ни запаха. Даже магический анализатор его не выявит.
— Запомню. Крайне полезная травка.
Закончив составлять смеси от кашля, попрощавшись с наставницей, Иви по лесной тропинке поспешила к замку. Необходимо было вернуться засветло, чтобы не навести домочадцев на ненужные мысли. Но выскочив на опушку неожиданно увидела гневно лупящего палкой по высокой траве Ларса.
— Иве! — вскрикнул гость, с чуткостью хищника обернувшись на шорох шагов. — Как своевременно ты решил прогуляться. Можно я объясню свой побег необходимостью сопровождать тебя? Твои сестры сегодня особенно несносны!
Угрюмый вид и обреченность в голосе не пробудили в душе девушки жалость, ведь ей от пятнадцатилетнего гостя и по меркам империи уже юноши доставалось куда больше, чем последнему от ее сестер.
— Так говорить о сиятельных леди!
Первенец лорда Таурин с видом оскорбленного достоинства замер в отдалении, плотнее стянув на худеньких плечах полы широкой куртки и надвинув кепку на самый лоб. Юный Розолс мгновенно осознал допущенную бестактность — собеседник его был не кем иным, а старшим братом так измотавших его барышень. И он, несомненно, уже сейчас ощущает ответственность за сестер.