Переполох в Слоунз-Коув
Шрифт:
– Нам нужно больше времени, – прошептал он хрипло. Лайла понимала: он имеет в виду, что надо больше времени, чтобы сделать этот романтический эпизод еще более убедительным для зрителей, но ей хотелось больше времени для того, чтобы вот так побыть с ним наедине.
– Покажи мне звезды, – отозвалась она тоже шепотом.
Он молча кивнул, накинул ей на плечи свой пиджак и обнял ее.
– Вон Геркулес, – сказал он. – Он воин, охотник. И ему есть на кого охотиться в ночном небе.
– Геркулес удачливый охотник, как ты думаешь? – спросила она.
– Да, он получает все, к чему стремится.
Как Тайлер, подумала она. Пожелай он практически любую женщину, он ее получит. Но сначала он должен ее захотеть. И даже в этом случае женщине нужно смириться с тем, что он будет принадлежать ей лишь несколько недель, или несколько дней, или даже несколько часов.
Этот вечер действительно был романтичным. Но у нее ведь не должно быть романтических мыс-лей о Тайлере.
– Ух ты, я прямо уморилась, следя за вами вчера вечером, – выпалила Альма, перегнувшись через прилавок. Лайла на четвереньках искала пакеты, которые умудрилась уронить. Я много чего умудрилась потерять за последние несколько дней, напомнила себе Лайла. Разум, здравый смысл, инстинкт самосохранения. Неужели она и вправду сама целовала вчера Тайлера Уэстлейка, хотя он об этом не просил?
Когда она отыщет эти пакеты, может, сунуть в один из них голову? О чем она только думала?
– Ай! – пискнула она, наконец найдя пакеты и слишком быстро поднявшись. Голова стукнулась о край прилавка. – Альма, ты что, правда, стояла на пирсе и наблюдала за нами?
– Ну разумеется! Ты отправилась на яхту с известнейшим плейбоем Восточного побережья и хочешь, чтобы я не волновалась? И не следила за тобой? Почти все, кто сейчас в магазине, прохаживались вчера по пирсу. По телевизору смотреть нечего, сама понимаешь.
Лайла невольно улыбнулась.
– Что ж, тогда я рада, что все жители Слоунз-Коув нашли себе развлечение на вчерашний вечер.
– Ну, я бы не сказала, что все развлекались. Твои братья были готовы вызвать береговую охрану. А кое у кого из женщин был такой вид, словно они ели на обед гвозди. Я думаю, что кто-то из них вполне может пожаловать сюда сегодня утром. Тебе лучше присматривать за своей спиной... и за книгами.
– Спасибо, Альма.
Подруга продолжала внимательно ее разглядывать.
– Тебя что-то еще интересует? – спросила Лайла.
– Классно было? Лайла улыбнулась.
– Это было... – На мгновенье книжный магазин и все его посетители исчезли, и она вспомнила, что чувствовала, кружась по палубе, крепко прижатая к груди Тайлера, как его горячие губы проложили огненную дорожку по ее шее, когда он поцеловал ее на прощанье, прежде чем отвести на берег. Подняв глаза, Лайла вновь увидела любопытные лица людей, ожидающих от нее новых подробностей. Внезапно она почувствовала, что не хочет откровенничать, хотя в этом и состояла цель задуманного ими плана.
Вечер с Тайлером был слишком личным, слишком интимным.
– Это был вполне приятный вечер, – чопорно произнесла она, на что Альма фыркнула.
– Прогулка с собакой – это приятный вечер, – проворчала она. – Любимая программа по телевизору – приятный вечер. Целоваться же с Тайлером Уэстлейком – это все-таки покруче. Или парень делает это из рук вон плохо?
Лайла тут же почувствовала глубокое негодование.
– Тайлер все делает замечательно, – возмутилась она неожиданно громко.
Какая-то длинноногая и длинноволосая девица с огненными волосами метнула в Лайлу яростный взгляд и выскочила из магазина. Хорошенькая блондинка многозначительно посмотрела на Лайлу и тоже направилась к выходу. Лайла гадала, насколько хорошо эти женщины знают Тайлера. Не-трудно догадаться, что они ждут своей очереди.
– На твоем месте я сегодня бы была настороже, – прокомментировала Альма. – Я бы осталась, да надо возвращаться в свой магазинчик, пока продавцы не слопали всю голубику.
Когда Альма ушла, Лайла вдруг почувствовала себя обнаженной. На нее продолжали глазеть все: и совершенно незнакомые, и те, кого она знала всю жизнь. Всю жизнь она воспитывала в себе чувство самообладания и уверенности в своих силах. Это помогло ей исполнить мечту и открыть книжный магазин. Но сейчас все ее спокойствие улетучилось. Она не знала, что сделать, чтобы выйти из крайне неловкого положения и вернуть прежнюю атмосферу легкости и доброжелательства, царившую в ее магазине.
Дыши глубже, приказала она себе. Оставайся спокойной. Думай о книгах. Только о книгах. Это твой магазин. Твой дом. Твоя гавань.
Постепенно волнение ее улеглось. Это ее королевство, и она любит его. Она знает этих людей, своих покупателей, знает их вкусы и потребности.
Улыбка тронула ее губы. Она направилась к новой покупательнице, которой явно требовалась помощь.
Кто-то за ее спиной громко откашлялся.
– Лайла? – Похоже, откашливание оказалось не слишком эффективным. Голос Даррела напомнил что-то среднее между шепотом и скрипом двери. Он отчаянно покраснел, когда она подошла к нему.
Лайла одарила его сочувствующей улыбкой. Она по собственному опыту хорошо знала, что такое стеснительность.