Перепутья Александры

Бахтиярова Анна

Выпив едва ли не залпом две чашки кофе, из подъезда выбежала посвежевшей и взбодрившейся. Почувствовала придирчивые взгляды местных кумушек, уже с раннего утра восседающих на лавках. Теперь час будут чесать языками.

Ну и пусть. Поначалу я пыталась быть вежливой, но быстро прослыла ведьмой из-за цвета волос и глаз, а затем и вовсе несчастной никому ненужной дурнушкой. Поэтому теперь прохожу мимо молча, с каменным лицом.

Что бы они понимали! Это подростком я презирала свою внешность. Но не теперь. Я нравлюсь мужчинам. Иногда даже слишком.

Я знаю, как заставить их боготворить меня. Но мои отношения скоротечны. Я рву их, не дав им развиться. Потому что невозможно впустить кого-то в сердце, если оно разорвано в клочья и продолжает кровоточить. Люди ошибаются - некоторые раны не способно залечить даже время...

Вот и Алисина остановка. Чуть не проехала, задумавшись. И опаздываю как назло! В воскресное утро без пробок автобусы все равно еле ползут. Водители твердо уверены - в такой день никто некуда не торопится. Бойко стуча каблучками, пробежала вдоль длинной девятиэтажки. Краем глаза заметила калеку-попрошайку. Попыталась бежать дальше, но ноги приросли к асфальту.

Призрак Потока! Мой давний спутник! Надо же, какая встреча! И когда!

Бессмысленный усталый взгляд. Спутанные седые волосы на изрезанном морщинами лицо. Протянутая дрожащая ладонь. Сколько тебе сейчас? Я помню цифру. Но выглядишь ты старше.

Я выгребла из кошелька все деньги, на автобус у меня проездной. Вложила в грязную руку почти пять сотен. Поймала испуг и неверие в полумертвых глазах. И кроху узнавания? Нет, вряд ли. Выбравшиеся из Потока люди не помнят друг друга. За крайне редким исключением.

Я знаю, ты сам сотворил свою судьбу. И даже борьба с Перепутьями не смогла бы тебя вылечить. Лишь облегчить боль. Но и это было бы немало. В твоем случае. Но ты не смог. Не попытался. Ты так ничего и не понял. Ты сам виноват, но мне от этого не становится легче. Горький привкус на губах, очередной шип в сердце.

Потому что я еще помню тебя другим, полным жизни. Мне очень жаль. Но не каждого можно спасти, Михаил...

Глава 3. Проказы куклы

1997 год

Я топнула ногой от досады, хотя сама не понимала, кто вызывает наибольшее раздражение: шепчущий всякие гадости клоун, рвущий волосы на голове Михаил или же Варя, которой приспичило кидаться в объятия подлой иллюзии.

– Что делать? Как быть?- повторял Михаил как заведенный. Его голос отдавался по пустому залу гулким эхом. А учитывая, что мы с моим спутником отражались в десятках зеркал, мне начало казаться, что не один Михаил забрасывает меня риторическими вопросами, а штук пятнадцать. Как минимум.

– Замолкни!
– шикнула я на причитающего парня, и, видя, что это не помогает, возвела глаза к небу (пардон, к потолку) и снова повторила приказ.
– К Варе!

Под привычный грохот пушки мы провалились на новый слой. Я уже приноровилась к перемещениям и приземлялась вполне успешно. Пусть меня немного и покачивало, но очередную поверхность я встречала в вертикальном положении, в отличие от Михаила, которому удача улыбалась через раз. Вот и сейчас он жалобно поскуливал, поднимаясь с земли и потирая пятую точку.

Впрочем, и мое везение иссякло. Потому что занесло нас точно не к Варе. Зеркальный зал имел хоть что-то общее с исчезнувшей балериной. Она могла там репетировать. А зоопарк? Он-то с балетом как соприкасается?!

– Мило, - процедил сквозь зубы Михаил, продолжая держаться за ушибленное место.
– Давно мечтал пообщаться с представителями фауны. Да еще в таком количестве.

Признаться, он был прав. Куда ни глянь, повсюду клетки, в которых галдела, свистела, рычала и мычала всякого рода живность: от симпатичных попугайчиков с кокетливыми хохолками до недовольно бьющих себя хвостами львов.

– Скажи спасибо, что они в клетке, - бросила я, размышляя, попроситься на другой слой или все-таки поискать тут Варвару. Кто ж разберет этих балерин, может у них хобби такое - по зоопаркам гулять.

– Ой, не сглазь, - вдруг злорадно протянул один из попугаев - самый крупный, снежно-белый. И повторил, еще больше распаляясь.
– Не сглазь, не сглазь!

Мы с Михаилом аж задохнулись. Он от неожиданности, а я, скорее, от возмущения. Только птицы, открывающей рот не по делу, не хватало.

– Не каркай, - велела я ей, пытаясь сосредоточится на более важных делах.

– Сама не каркай, ворона, - не остался в долгу попугай.

– Корова!
– вторил милой птичке Михаил.

Это было уже слишком!

– Сам ты...
– начала я, поворачиваясь и готовясь обрушить на спутника весь накопившийся гнев, но тут же поняла, что данный "эпитет" относился вовсе не ко мне. На нас, наклонив рогатую голову, двигалась самая настоящая корова. Хотя, может, и не совсем настоящая. Разве у нормальных коров бывает глаз посреди лба, как у циклопа, и рога, напоминающие ножи тореадора?!

– Бежим!
– дурным голосом завопил Михаил, и, хватая меня за руку, кинулся наутек. Я не сопротивлялась, потому что эта представительница фауны вогнала меня в абсолютнейший ступор, лишив возможности действовать самостоятельно.

Корова, не долго думая, ринулась следом грузной трусцой. Впрочем, передвигалась она довольно бойко. Или это мы, ошалев от ужаса, двигались слишком медленно? Не важно! Главное, рогатая нечисть (а как еще назвать эту скотину?) не отставала. Копыта целеустремленно ударяли в землю, поднимая пыль.

В момент опасности в голову приходят странные мысли. Вот и мне вспомнился отечественный мультфильм про страну невыученных уроков, где двоечник встретил корову, которую на уроке назвал плотоядной. А потом меня осенило! Наверняка наш плотоядно-травоядный зверь - одно из существ, про которых рассказывал Егор! Просто коровий владелец неправильно сформулировал запрос. Вот животинка и мутировала.

Отлично, вывод сделан. Только как теперь отделаться от зловредного мутанта?