Перепутья Александры
Шрифт:
– Ничего подобного!
– Алла даже всхлипнула в попытке пронять меня.
– Спроси у своей бабки. Галина Дмитриевна явно что-то знает. Виктор без конца ей названивает, за закрытыми дверями секретничает.
Я только расхохоталась в ответ, окончательно обидев мачеху. С другой стороны, это надо совсем голову от ревности потерять, чтобы подозревать свекровь. Бабушка - поверенная в любовных делах отца? Смешнее и придумать невозможно! Я точно знала, что она не переставая пилит папу за похождения. Верит, что, коли заключили брак, нужно терпеть. Хотя чего
Случай исполнить просьбу мачехи представился через пару часов, когда порог моей квартиры перешагнула упомянутая бабушка. Узнала, что я приболела и тут же примчалась с гостинцами. Несмотря на восьмой десяток, прыткости и остроты ума этой старушке было не занимать.
– Это всё твоя неуемность, - твердила она, раскладывая на столе пироги, которые мне и за неделю не съесть.
– Работаешь, как ломовая лошадь. Между прочим, женщины в нашей семье всегда занимались мужьями и детьми, а не гнули спину на непонятно кого.
– О, да! Великая честь - воспитывать новое поколение Корнеевых!
– выразила я свое свободолюбие, пытаясь придумать, куда сбагрить все это кулинарное богатство.
– Лучше расскажи, что у вас с папой за секреты завелись, - продолжила я шутливо.
– Алла уверена, что ее брак вот-вот развалится.
Надо было видеть бабку. И творожный пирог, смачно шлепнувшийся об пол. Естественно верхушкой вниз.
– Вот коряга старая, - припечатала пойманная с поличным старушка, нагибаясь, чтобы спрятать покрасневшее лицо.
– Главную вкусноту угробила.
– Бабушка, - угрожающе протянула я, похлопывая ладонью по столу.
– Не увиливай.
От дальнейшего допроса ее спас звонок в дверь. И кого принесла нелегкая? Надеюсь, не Риту, жаждущую пожаловаться на Аллу. Иначе я сама взвою.
– Корнеева Александра Викторовна?
– спросил парень в яркой желтой униформе, странно сочетающейся с темно-рыжими волосами.
– Служба доставки. Распишитесь, пожалуйста.
– Что там?
– бабушка осторожно высунула нос в коридор.
– Бомба, - неудачно сострила я, вертя в руках продолговатую коробочку.
Так и вышло. Не в прямом смысле, разумеется. А по тому эффекту, который произвело на обеих содержимое посылки. Это оказались духи. С до боли знакомым запахом лилий, преследующим меня последние тринадцать лет.
– Боже праведный, - простонала бабка.
– Кто их тебе прислал?
Я не сразу заметила, что она прислонилась к стене и схватилась за сердце. Машинально я тряхнула коробочку и поймала квадратный листок.
"Пора покончить с закольцованным миром. Александра, я уверен, вам по силам раскрыть все тайны. Дмитрий"
Ужасно захотелось ущипнуть себя побольнее. Чтобы проснуться. Или сбросить морок. Но, увы. Реальность становилась пострашнее Потока.
Глава 14. Подруги и друг
2003 год.
Мне понадобился весь имеющийся в арсенале такт, чтобы выведать у Кондратьева историю взаимоотношений
Постепенно из разрозненных кусочков удалось составить цельную картину. Молодой человек не подозревал о существовании слепой девушки. Как все узники закольцованного мира, не мог её видеть. Зато она потеряла голову после первой же "встречи". Дмитрий устроил праздник для детворы - наколдовал качели с каруселями, чем и привлек Светино внимание. С тех пор, при каждом посещении Потока она старалась разыскать парня. Если улыбалась удача, следовала за Дмитрием по пятам, пока её не выкидывало в реальность.
Как я поняла по скупым замечаниям эскулапа, ему порядком надоела безответная любовь напарницы. Девушка напрочь забывала, для чего ее привлекли в отделение. Думала только о Дмитрии. В грош не ставила ни собственную безопасность, ни жизни пациентов. Меня же рассказ доктора поверг в уныние. Узнает Света, что её зазноба со мной любезничает, наверняка, быть ссоре. Не метлой же поганой от себя гнать сероглазого красавца, коли снова объявится. Кроме того, я не была уверена, что хочу от него избавляться.
– Света завтра возвращается, - оповестил доктор через три дня после памятного посещения Вовиного сознания.
– Проверим, может, у девочки действительно появятся новые возможности. Из-за препарата.
– Хорошо, - кивнула я, стараясь не думать об экспериментальной терапии.
Утром звонил папа. Наше хваленое лекарство вызвало побочный эффект еще у семи пациентов в других больницах. Стало быть, ухудшение Вовиного самочувствия - вопрос времени. И Макарова, кстати, тоже. Кондратьев втайне от родственников снова включил Макса в испытания. Правильно! Не мог же он пойти к ним на поклон, после того, как лично раскритиковал препарат в пух и в прах. Впрочем, обвинения в нарушении врачебной этики ему не грозили. День спустя явилась Лиза в компании потенциальной свекрови. Девушка выполнила задуманное, уговорила мать жениха подписать бумаги. Но я все равно злилась на доктора за самонадеянность.
– Вам лишь бы повод найти со мной поругаться, - парировал в ответ на упреки Кондратьев.
– Не разрешаю препарат - плохо, даю добро - опять не так. Вы уж определитесь, госпожа Корнеева.
Доставлял неприятности и командированный папой в отделение Вадим. Свято веря, что оказывает мне услугу, совал нос во все закутки. Искал компромат на заведующего. Замучил вопросами медсестер и едва отбился от Любы, попытавшейся его поколотить за излишнее любопытство.
– Нечего тут разнюхивать!
– продолжала кипеть Любаша даже сутки спустя. Она приехала в больницу после обеда. С утра провожала на вокзале сына с мамой в деревню.
– Строит из себя рыцаря на белом коне. Сколько он тут перед тобой расшаркивался, а теперь с другой девицей в обнимку сидит.