Перепутья
Шрифт:
Сердце грозило выпрыгнуть из груди.
– Лепид? Что с тобой, Лепид? – окликнул его Максим. Единственное, что он смог сделать в ответ – это ткнуть пальцем в потолок.
Максим проследил за его пальцем – и глаза его округлились в удивлении.
– Но… Как? Мы же сюда провалились… - ошарашенно пробормотал он себе под нос.
На грани поля зрения виднелись полупрозрачные тени.
Крик приближался, вызывая желание заткнуть уши и орать погромче – только бы его заглушить.
Хотелось убежать. Хотелось спрятаться куда подальше, закрыть глаза и притворяться, что ничего не происходит. Притворяться, что он сидит в каморке дома и ждет, пока вернется Квинт, чтобы его напугать.
Все смазалось в одну точку – и растянулось до бесконечности.
Подгоняемые криками, они бежали по коридорам неизвестно куда, пока остатки сил не покинули их, вынуждая перейти на шаг. Марк не знал, сколько прошло времени. Марк не знал, где они находились. Марк не знал ничего.
Они не отходили друг от друга ни на шаг и постоянно держались за руки. Так было спокойнее.
Где-то там остались Квинт и Публий.
Где-то там непонятно где.
Проходы менялись. В одно мгновение они вели в одно место, в следующее – в совершенно другое, и никакой нож и никакие засечки на стенах не могли им помочь.
Смутное ощущение постепенно переросло в уверенность.
Это место было живым и играло с ними.
Крики то приближались, то отдалялись – и в этом не было никакой системы. В одно мгновение оглушающие – в следующее едва слышные, где-то на грани восприятия. Максим и Нонния тоже их слышали – и это было единственным, что давало хоть какое-то успокоение.
Они не знали, где они. Не знали куда идут. Не знали, куда придут. Но не останавливались ни на минуту.
Направления менялись непредсказуемым образом. В один момент они шли вверх – в следующий уже понимали, что идут вниз.
Когда в одном из окон они увидели не ставшую уже привычной черноту, но лунный свет – Марк не поверил своим глазам.
Когда они с Максимом вместе выбили окно какой-то подвернувшейся скамьей и выбрались из проема, царапая себе руки и ноги осколками толстого стекла – Марку пришлось щипать себя каждые несколько мгновений, чтобы убедиться, что это не сон.
Ему казалось, что он сходит с ума.
Если бы рядом все это время не было Максима и Ноннии он бы так и решил.
Стоило ему только вдохнуть свежий ночной воздух – его захлестнула эйфория. Которая быстро сменилась леденящим душу ужасом.
Ни Квинта, ни Сципиона на улице не было.
Как только Марк это осознал, он попробовал забраться назад, через выбитое окно – но Максим схватил его за тунику, вытащил наружу и высказал ему все, что о нем думал. Колени продолжали предательски трястись – и теперь Марк точно знал, что причиной этому был страх и только страх.
В лунном свете они плелись через темный лес обратно в город. В безопасность. В то время, как Квинт и Сципион остались там.
Квинт и Сципион остались там – и Марку хотелось надеяться на то, что они смогут найти выход сами. Так он успокаивал свою совесть. Оправдывал свой страх. То, что просто не мог вернуться вовнутрь. Ноги отказывались нести его куда-либо, кроме как домой.
Он вошел домой и на автомате скинул сандалии.
Растрепанная и очень нервная мама в атрии ругалась на рабов. Еще недавно он бы приятно удивился, что она наконец-то начала проявлять хоть какую-то заинтересованность в их с Квинтом жизнях, но сейчас ему хотелось стать как можно меньше – и как можно быстрее проскользнуть в свою комнату.
Но брату это бы ничем не помогло.
Ему нужно было собрать все свое мужество в кулак… И просто с ней поговорить.
– Марк! – мама обернулась – и спустя мгновение заключила его в объятья, - Марк, ты жив!
Она действительно за него волновалась. Марк опустил голову, не имея больше никакой возможности справится с чувством вины. Лучше бы она как обычно не обратила на него никакого внимания.
Тогда можно было бы с чистой совестью злиться.
Злость было легче выносить, чем стыд.
– Квинт не с тобой? – мама отстранилась и заглянула ему за спину. Марк не мог заставить себя поднять голову и посмотреть ей вслед, - Марк?
Он тяжело выдохнул и отрицательно помотал головой.
– Где ты был?! – он чувствовал ее строгий взгляд макушкой.
Но ничто не могло заставить его оторваться от лицезрения собственных босых ног.
– Где. Ты. Был? – повторила мама тем самым тоном. Тем самым тоном, который значил, что не ответить на вопрос, каким бы поганым ни был ответ, будет еще хуже, чем ответить.
– Там, - неопределенно махнул головой Марк, - За городом. В разрушенном здании.
– Где Квинт?!
– Там.
– Посмотри мне в глаза.
Нехотя и очень медленно, Марк поднял голову. Мама смотрела на него со смесью беспокойства и злости – и он не мог сказать, чего в этом взгляде было больше. Наверное, второго.
– Где Квинт?
Он сглотнул огромный ком, враз перекрывший горло и только после этого смог выдавить:
– Там.
– Где “там”? – только чудом голос мамы не сорвался на крик.
– В здании.
– Ты бросил там брата?! – вскричала мама.
И Марк не выдержал:
– Под нами обвалился пол! – закричал он. В его глазах стояли слезы, - Там… Там было очень страшно! Мы испугались!
– Мы? – мама нервно нарезала круги по атрию.
– Мы, - уже тише повторил Марк, - Я, Максим и Нонния.
– Марк, ради всех богов, зачем вы туда полезли?! – сокрушенно воскликнула мама.
– Мы искали Филона…
Мама остановилась и несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула.
– Иди, - сказала она наконец, - Иди в свою комнату. Больше ты без рабов из дому не выйдешь.
Повесив голову и шмыгая носом, Марк без споров, поплелся в означенном направлении.
Без Квинта дома вмиг стало очень тихо и как-то неуютно.
Подруга (Такахаси III)