Перерождение

Олника

Вера проводила его серьезным задумчивым взглядом. Ясности в отношениях между этими молодыми людьми не прибавилось, напротив, все показалось еще более странным.

В клинику Алексей приехал вовремя, а иначе у него и не бывает, усмехнулся он, если только не вмешиваются чрезвычайные обстоятельства, как в тот злополучный день.

Поднявшись в отделение, он вручил матери букет ее любимых желтых хризантем, одарил соседок по палате, не забыв наведаться к лечащему врачу и персоналу, и, попрощавшись со всеми, подхватил вещи Маргариты Львовны и повел ее к выходу. Довольная своим сыном, Маргарита Львовна, как всегда

гордо подняв голову улыбалась окружающим и желала скорейшего выздоровления. Кажется, за две недели она успела перезнакомиться со всем отделением, что ничуть не удивило Алексея, знавшего, что его мать знают все, и она тоже знает все обо всех.

Дом встретил Маргариту Львовну привычным теплом, радостной улыбкой выбежавшего навстречу Николая Николаевича и накрытым по случаю столом. Слегка прищурив глаза, хозяйка ревностно окинула стол, сразу заметив несоответствие в сервировке и, успокоившись, похвалила мужа, вопросительно ожидавшего оценки его труда.

— Коленька, я смотрю, и не нужна скоро буду в этом доме, вы и без меня прекрасно справляетесь, — притворно вздохнула она, обнимая любимого мужчину.

— Ритуленька! Золотце мое! Ну куда же мы без тебя! Думал, не дождусь, места не находил! Лучше бы мне в больнице валяться! — едва не пустил слезу Николай.

— Конечно лучше, — рассмеялась Маргарита Львовна. — Там, во-первых, некогда скучать, процедурами замучают, а во-вторых там такая компания большая, шумно и весело!

За шутками и дружескими подколками прошел обед. Все переместились в гостиную. Она было небольшой, но имела камин, что было гордостью Николая Николаевича, который терпеть не мог искусственные камины. Он самолично после покупки дома и небольшой его перепланировки устроил в доме это чудо, а комната, где оно разместилось, соответственно стала гостиной. Теперь они часто проводили здесь время, наслаждаясь теплом живого огня. Так и сейчас, подвинув поближе кресла, они расселись возле растопленного камина, устремив взгляды на горящие поленья. Каждый думал о своем и также каждый мог задать друг другу множество вопросов, но все молчали. Никто не хотел нарушить спокойного очарования долгожданных посиделок. Здесь смешалось и успешно прошедшая операция, и еще не утоленное желание родителей подольше пообщаться с так редко приезжающим сыном, и чувство вины Алексея за долгое отсутсвие и скрытые от родителей события в своей жизни, и стремление матери вывести на откровенность сына и в то же время понимание бесперспективности такого шага, и многое другое. День плавно приближался к вечеру, за окном сгущались зимние сумерки, а они все так же сидели у огня, иногда перекидываясь ничего не значащими фразами. И никому из них не хотелось нарушать сложившуюся атмосферу домашнего покоя.

— Алеша, ты сегодня у нас? — как бы между делом спросила Маргарита Львовна, не отводя взгляда от огня. Она уже успела во время обеда перекинуться с Николаем и знала, что прошедшей ночью Алексей ночевал у себя. Маргарита Львовна была проницательной женщиной и сопоставив вчерашнюю встречу с Натальей с ночным отсутствием сына, сделала определенные и почти правильные выводы.

— Думаю, нет, — улыбнулся Алексей. Мне кажется, вы не будете сегодня скучать без меня. — И, посерьезнев, обратился к матери, — Мама, мы поговорим позже, обязательно поговорим, не волнуйся, не переживай. У меня все хорошо,

и нет причин для беспокойства.

Маргарита Львовна облегченно вздохнула и расцвела искренней улыбкой, а Николай Николаевич благодарно взглянул на сына, успокоенный его заботой о матери. Он ведь чувствовал тревогу своей любимой жены и не знал, как ее развеять. А сыну хватила для этого пары фраз.

Алексей, как и обещал, позвонил Вере, как только выехал. Дорога между его домом и родительским занимала около получаса и приехал он к себе еще не поздно. Вера встретила его напряженным встревоженным взглядом, не решаясь заговорить.

— Что случилось? — сразу задал вопрос Алексей,

Вера секунду задержалась, но все же ответила:

— Наташа еще не вернулась, я беспокоюсь.

Алексей не стал выяснять причин, почему уехала, почему не отвезли-не встретили, а спросил четко и по делу:

— Номер телефона оставила?

— Нет.

— Когда уехала? Куда? На чем? Одна? Говорила ли когда вернется?

Вера, уже знакомая с методами решения Алексеем возникающих проблем, сначала решим, потом разберемся, потом накажем или похвалим, так же по существу ответила:

— Уехала утром вскоре после вас. Сказала, занятия с десяти. От машины отказалась, спросила как проехать на автобусе. Показала ей остановку, назвала маршрут, расписание и конечную остановку в городе. Уехала одна, я сама посадила ее на девятичасовой автобус. Время в пути 25–30 минут. Сказала, что занятия в колледже до трех, с четырехчасовым должна была вернуться. Сейчас пять. Можно подождать на остановке, возможно с пятичасовым приедет. Если нет, можно в город на конечную поехать и там подождать. Я так и хотела сделать. Минут через двадцать автобус подойдет.

— Вера, я сам поеду, вы здесь оставайтесь. Если разминемся, позвоните мне.

— Конечно, Алексей Николаевич! И еще… у нее пальтишко… а сегодня морозец. Я предложила ей шубку, но она отказалась, — виновато опустила голову Вера.

— Вера! Прекратить! Вы не виноваты ни в чем! Это я должен был подумать, а не бросать девочку, не поговорив толком. Не волнуйтесь, все образуется. Вы вот пирожков с брусничкой не сделаете? — Алексей подмигнул Вере и вышел.

— Хитрец, — подумала Вера, — но пирожки будут.

Наташа не приехала и с этим автобусом, и Алексей поехал в город. На остановку он прибыл за десять минут до отправления, но в автобусе Наташи тоже не было. Решив подождать десять минут, Алексей остановился так, чтобы видеть вход и внимательно смотрел за подходящими к автобусу людьми. К сожалению, она не появилась. Автобус отошел, а Алексей, уже заранее решившись, поехал по адресу, где находилась «дачка» Наташи. Это было близко от конечной, где он ждал Наташу. Доехал он минут за пятнадцать и, уже подъезжая, увидел свет в окнах.

— Все правильно, приехала за вещами, — досадливо подумал он, — Мог бы предусмотреть, что она с приема из больницы и вещи все здесь. Надо же ей во что-то переодеться. Идиот, чем думал!

Он постучал в дверь, как и ожидалось, открыла Наташа, удивленно взглянув на него.

— Добрый вечер, Наташа. Можно войти?

— Конечно! — она слегка отступила, пропуская его внутрь.

Алексей вошел, окинул взглядом интерьер «дачки» и остановился на упакованных вещах.

— Наташа, ты документы на эту «дачку» взяла с собой?