Перерожденный грех
Шрифт:
Валко с непроницаемым выражением лица сцепил пальцы рук.
— Мы представим ее для наказания перед Советом семинусов.
Ого! Ладно, это очень странно. Стремление Валко к справедливости, причем не просто казни, а осуществленной по официальным каналам, было почти невероятно. Он что-то замышлял.
— А если они решат, что она не сделала ничего плохого?
— Тогда мы привлечем к делу дилеров правосудия и Малеконсио.
Вот он, момент истины. Призрака вырастили демоны правосудия, чьей единственной целью в жизни было вершение справедливости,
Если вовлечь в конфликт дилеров и Малеконсио — высший орган власти у демонов, осуществляющий контроль над всеми их Советами — то Призрак тоже окажется в него втянут, и, вполне возможно, его заставят исполнить приговор над Син, вероятнее всего, смертельный.
Валко презирал Призрака с того самого дня, когда доктору не удалось спасти сына Валко, подстреленного серебряной пулей агента Эгиды. А когда Призрак связался с Хранителем из Эгиды, Валко еще больше воспылал от ненависти. Он с радостью посмотрел бы, как Призрака заставят убить собственную сестру.
Кон окинул взглядом комнату. В глазах каждого варга промелькнуло предвкушение, как будто в воздухе уже витал запах крови.
— Син нужна Призраку для поисков лекарства и разработки вакцины.
— Тогда, возможно, нам стоит обратиться к дилерам правосудия прямо сейчас, — вмешался Рейнор. — Если заключить демоницу в тюрьму, у нее не останется иного выбора, кроме как подвергнуться тестам Призрака.
— Думаешь, она планирует сбежать? — спросил Кон. — Но Син сама хочет положить конец эпидемии.
Голос Валко сочился скепсисом:
— У вас есть одна неделя.
— Одной недели недостаточно…
Валко поднялся.
— На эту неделю ты станешь её тенью, а после приведешь девчонку к нам. Если Призрак не успеет найти лекарство, мы позволим Совету семинусов решать, что с ней делать. Но за содеянное она предстанет перед судом.
Кон, матерясь, направился к двери, ни минуты больше не желая оставаться в этой комнате. Два присутствующих здесь клана были бомбами замедленного действия.
А с болезнью, распространявшейся быстрее чумы, мир оборотней меньше всего нуждался в гражданской войне.
Когда все ушли, Валко и Людольф остались в конференц-зале одни. Валко доверял всем чистокровным членам Совета, но с Людольфом они выросли в одной стае, и этому безжалостному ублюдку, убившему и занявшему место их альфы, а потом передавшему контроль над стаей Валко, он доверял больше всех.
Людольф откинулся на спинку кожаного кресла, его тяжелый взгляд метался от закрытой двери к Валко.
— Думаешь, они клюнули?
— Клюнули на что, Долф? — изображая саму невинность спросил Валко.
Людольф фыркнул.
— Со мной можешь не притворяться. Я слишком хорошо тебя знаю. Ты хитер и, едва узнав, что только обращенные варги подвержены чуме, тут же начал составлять план. — Людольф закинул ноги на стол. — Итак? Они клюнули?
Последовало долгое молчание,
Ко всему прочему, дампир Кон был весьма неглуп.
— Обращенные варги не особо верят в нашу заботу об их проблемах, но, полагаю, в искренность моего предложения они поверили. Потому что знают о моем желании убить Призрака. — О, да, о ненависти Валко к Призраку знали все, поэтому никто не заподозрит, что за предложением привлечь дилеров правосудия и Совет семинусов кроется нечто большее, чем стремление наказать Призрака и его сестру.
— А Син?
Вообще-то Валко не имел ничего против Син. По крайней мере, сейчас. Он даже хотел бы поблагодарить ее за создание эпидемии, убивающей обращенных варгов. Но на ее счет у него имелся план.
— Ты все еще поддерживаешь связь со своим братом?
Тонкие губы Дольфа расплылись в медленной улыбке. Его сводный брат в течение трех десятилетий скрывался за преступления, совершенные против других варгов, но они так и не потеряли контакт.
— Поддерживаю.
— Хорошо. Скажи ему, что если он отправит голову Син Призраку, да так, чтобы никто не знал, кто ответственен за ее смерть, Совет варгов простит ему все прошлые прегрешения и даст место в Совете. А если под перекрестный огонь попадет Кон, будет еще лучше.
— Ты весьма изобретателен. В возмездии обвинят обращенных.
— А мы спокойно понаблюдаем за их истреблением, если не вирусом, то нами, с полного согласия Совета семинусов. — Валко не смог сдержать в голосе нотки предвкушения.
— Ты действительно веришь, что Семинусы будут биться насмерть за какую-то женщину-полукровку?
— Конечно нет. Но они разозлятся достаточно, чтобы встать на нашу сторону, когда начнется война.
— Почему ты уверен, что она начнется?
— Потому что мы поспособствуем утечке информации о том, что заболеванию подвержены только обращенные варги, и когда убогие обращенные заголосят о теории заговора и обвинят нас в создании вируса…
— Они на нас нападут.
Дольф улыбнулся.
— И мы, наконец, получим столь долгожданный повод уничтожить этих тварей.
— И, — добавил Валко, — если дампиры встанут не на нашу сторону, сможем убрать и их. Таким образом, мир оборотней полностью очистится.
Выйдя из здания Совета через заднюю дверь, Кон почувствовал присутствие другого дампира. Прилегающая к дому территория походила на парк и занимала пол акра земли, а небольшая рощица у дальней стены дома скрывала единственный Хэррогейт в радиусе двух миль. Вокруг его ворот витал сильный запах варгов, и представитель любого вида, обладавший достаточным обонянием, чтобы его учуять, в тот же момент умчался бы со всех ног обратно в Хэррогейт или подальше от здания Советов варгов.