ПЕРЕСТРОЙКА
Шрифт:
Дал несколько указаний своим управляющим по делам бизнеса насчёт своей предстоящей поездки в арабские страны, куда ему стало тяжело летать из-за своего веса.
Купил себе спортивный тренажёр, чтобы сбросить вес. Но всё равно нет, никакого времени, чтобы заняться собой. Много времени уходит на дела бизнеса. Больше всего своего времени приходится уделять семье.
Когда закончилась последняя передача по телевизору, Мирзо вышел на балкон подышать свежим воздухом. Ночная прохлада освежала дыхание и мысли.
Где-то под домом пел сверчок, его пытались своей песней заглушить голосистые лягушки в искусственном пруду в глубине городского парка за дорогой у старого дома.
У самого балкона шелестели листвой стройные тополя. Словно белые снежинки, парили всюду тополиные пушинки. В небе горели мириады звёзд. От удовольствия Мирзо закрыл глаза. Ему хотелось стать птицей и лететь куда-то в неизвестную даль. Видимо не зря прожил жизнь, что можно позволить себе думать о прекрасном.
"Как прекрасно это мгновение!" – подумал Мирзо и, глубоко вздохнув, наполнил лёгкие свежим воздухом, от которого приятно закружилась голова и заиграла кровь во всем теле. – "Жизнь хороша, а нам жить хорошо!".
Он открыл глаза и по старой привычке посмотрел в сторону старого гаража, который остался у него, как память о прошлой жизни. Сколько раз ему предлагали продать старую машину на металлолом, а старый гараж снести и на месте старого гаража поставить современную автомобильную парковку, с видеонаблюдением и с заправочной станцией вблизи старого дома.
Но все это старье для Мирзо, как ностальгия о прошлой жизни. Вдруг, Мирзо увидел, что воруют его старый автомобиль. Гараж замыкают на ключ, как бы он, Мирзо, сразу не смог обнаружить пропажи автомобиля. Ведь последний год Мирзо не заглядывал в свой старый гараж.
Но! Это у них не пройдёт. Мирзо ни такой человек, чтобы его могли вот так просто обмануть с кражей машины. Мирзо порылся в углу балкона, где стояла давно всем забытая старая раскладушка. Руки никак ни у кого не доходят выкинуть эту старую рухлядь на мусорную свалку. Вот сейчас в самый раз она ему пригодиться на ночь.
– Ты зачем это делаешь? – спросила его, старшая жена, глядя, как Мирзо стал собирать постель с раскладушкой. – На старости лет решил нас покинуть или на ночь, глядя, разводиться решил? Подожди! Ответь мне на вопрос!
– Нет, не волнуйся. – спокойно ответил он, старшей жене. – Просто у нас старую машину украли. Иду спать в гараж. Не пустовать же ему – каких денег он стоит! К тому же мне есть над, чем подумать наедине от вас всех.
– Так надо в ГАИ или в милицию сообщить! – забеспокоилась старшая жена. – Пускай они воров поймают и вернут нам нашу старую машину, которую давно на металлолом пора сдать. Сколько раз тебе люди предлагали…
– Зачем такое беспокойство?! – удивлённо, сказал Мирзо, направляясь к двери. – Ближайшая заправочная стация три километра от нашего дома. К тому же сейчас не выпускают такой бензин, который подходит к нашей машине. В моей машине тоже давно нет бензина. Может быть, на километр езды хватит? Только у меня в гараже в бочке имеется подходящий бензин. Так что воры далеко не уедут. Когда обнаружат, что в машине нет бензина, то обязательно вернуться за бензином в гараж. Они не могли не заметить такой большой бочки с бензином. Вот тут-то их поймаю. Ты лучше замкни гараж снаружи, чтобы воры не догадались, что там в гараже.
Старшая жена пошла следом за Мирзо и замкнула его в старом гараже. Даже на всякий случай подёргала замок, чтобы убедиться в его надёжности.
Старый замок был закрыт на верность. Никто не мог не заметно проникнуть в старый гараж. К тому же старый гараж сделан изнутри из листового металла, а снаружи обложен огромными булыжниками, словно прочным дувалом вокруг старого дома в кишлаке. Охрана гаража надёжная. Однако всю ночь жены Мирзо спали плохо.
Часто выходили на балкон и смотрели в сторону старого гаража. Но в эту ночь в городе и возле гаража, было тихо и спокойно. Даже голосистые лягушки в пруду и те притихли.
Когда утром старшая жена открыла старый гараж, чтобы выпустить мужа к завтраку, то в старом гараже не было Мирзо с раскладушкой, ни старой машины и бочки с бензином в старом гараже тоже не оказалось.
"Может быть, это к лучшему?" – подумала старшая жена. – "С ними одно беспокойство было, а толку мало. Ну, а гараж? Он больших денег стоит. Старый гараж можно продать хотя бы под снос. Деньги в доме пригодятся.".
Старшая жена закрыла старый гараж на замок и мелом крупными буквами написала на воротах гаража:
"П Р О Д А Ё Т С Я". Подумала немного и мельче буквами дописала "Сдаётся под снос на новую парковку".
"Слава Аллаху!" – подумала вторая жена, стоя на балконе. – "Теперь свободна. Займусь банковским делом.".
"Аллах услышал мою молитву!" – подумала третья жена. – "Давно хотела здесь открыть собственную школу."
– Ура! Вольная птица! – громко, завизжала младшая жена. – Теперь точно буду лучшей женщиной Востока.
Фатима ничего ни стала говорить младшим жёнам своего бывшего мужа. Она прекрасно понимала, что вся огромная семья на её плечах. Фатима впервые накрыла достархан на всю семью без присутствия мужа.
14. Чистка власти.
Оппозиция и верховная власть правительства Таджикистан сдержали своё слово. В первых числа февраля месяца 1992 года сели за стол переговоров.
Наконец-то весь народ стал стрепетом радости ждать улучшения во всей республике. Но ту, вдруг, обнаружился неожиданный конфуз. В большинстве на руководящих местах Таджикистане оказались не таджики.
Конечно, таджики были готовы смериться с таким неожиданным открытием, если бы у власти стояли русские или хотя бы представители совершенно разных национальностей.
Это бы даже выглядело вполне демократично, когда главой правительства оказывается представитель местной, основной, национальности, а в правительстве разные слои национальных меньшинств.
Но во власти Таджикистана оказались в подавляющем большинстве памирцы. Представители Горно-бадахшанской автономной области, которые и без того ни очень-то ладили с таджиками, а тут ещё оказались в своём подавляющем большинстве у власти над таджиками.
Конечно, таджикам это было, как огромная звонкая пощёчина, которую услышал сразу весь мир. Однако вины таджиков в этом не было никакой. Все эти неприятности оказались пережитками социализма.