Перейти грань
Шрифт:
Лимузин мягко, словно крадучись, катился по улицам театрального района. Торн, забыв о Стрикланде, разглядывал вечернюю толпу.
– Позировать вам, вы хотите сказать?
– Ну, – начал Стрикланд, – к… не обязательно позировать, а…
– Я не хочу сниматься в вашем фильме, Рон, – прервал его Торн. – Извините, но мне кажется это неуместным.
– Вы должны, – настаивал Стрикланд. – Мне придется убедить вас в этом.
Торн повернулся к нему.
– Это почему же?
– Потому что ваше присутствие необходимо. Без него не получится сюжет.
– Какой сюжет?
– Потом увидите.
– Увижу? – насмешливо переспросил
Стрикланд поклялся про себя, что заставит Гарри Торна сидеть и смотреть на самого себя в темноте зрительного зала.
– Ладно, – сдался Торн, – может быть, я и смогу уделить вам минут пять или десять в конце недели.
– Пяти и даже десяти минут будет недостаточно, – возразил Стрикланд. – А вот два раза по полдня после обеда меня бы устроило.
– Посмотрим, – кивнул Торн. Стрикланд понял, что его прямолинейность понравилась Торну. – Когда я смогу посмотреть что-нибудь из снятого?
– Пока слишком рано. Когда Браун отправится в плавание, я займусь монтажом того, что у меня есть.
– Хорошо, – согласился Торн. – Буду ждать с нетерпением.
Подъехав к ресторану, шофер сопровождал их до входа, не боясь вымокнуть под дождем. Тут подавали бифштексы, стояли красные банкетки, на стенах висели картины на темы скачек, а пол был устлан опилками. Нижний зал ресторана примыкал к бару, где собралась многочисленная и крикливая компания нью-йоркских выпивох. Стрикланд увидел Брауна и его жену за столиком, стоявшим всего в нескольких шагах от шумного бара.
– С возвращением. – Торн пожал Брауну руку, а Энн одарил церемонным поцелуем. Затем коротким жестом подозвал к себе официанта. Тут же словно из-под земли появился метрдотель. Торн отвел его в сторону, Стрикланд придвинулся ближе, чтобы лучше слышать.
– Почему мои друзья за этим столом? – спросил Торн. Метр молча опустил голову.
– Знаете, что они говорят об этих столиках? – спросил Торн у Стрикланда, заметив, что тот прислушивается. Он сделал жест в сторону банкеток, над которыми висели акварели с изображением бегов. – «Эти лицезреют лошадей». – Точно таким же жестом он обозначил горизонталь, пересекавшую тела посетителей бара. – «А эти лицезреют задницы». Вы ведь так говорите, да, Пол?
– Я ужасно сожалею, господин Торн, – пролепетал метрдотель по имени Пол. Брауны, похоже, не слышали этого разговора. Пол провел всех в другое помещение, где и свет, и разговоры были приглушенными. Гарри шел между Оэуном и Энн, взяв их под руки.
На столе тут же появилась бутылка вина, и Торн предложил, чтобы его оценила Энн.
– Но это же чудо! – воскликнула она. – Очевидно, вам уже приходилось бывать здесь прежде? – Она бросила на Торна игривый взгляд.
За закуской Стрикланд наблюдал, как Энн кокетничает с Гарри. В ее присутствии он становился болезненно чувствительным и подавленным. Ему приходилось делать над собой усилие, чтобы не смотреть на нее все время. Застенчивость в общении с женщинами была не в его правилах. Обычно он давал им почувствовать свое внимание и предоставлял самим определять дальнейший ход событий. Браун был каким-то притихшим. Он загорел и, видимо, очень устал, и это было естественно после нескольких дней пребывания в океане. Наблюдая за ним, Стрикланд пытался определить разницу между реальным Брауном и его образом на экране.
«На экране, – думал Стрикланд, – Браун выглядит совсем неплохо, этакий прирученный тигр». Черты у Брауна были выразительные, но, пожалуй, чересчур
Тот Браун, который сидел сейчас перед ним, не казался таким уж покладистым. В его движениях чувствовалось раздражение, чего не могла зафиксировать камера при отсутствии перспективы. Без видимых причин на его лице временами появлялось болезненное выражение затравленности. «Что-то угнетает его», – отметил про себя Стрикланд. Такие вещи он обычно чувствовал безошибочно.
Вино было настолько хорошим, что Стрикланд, погрузившись в свои наблюдения, почувствовал, что улыбается, Брауну, как патрон своему любимому подопечному. Он вдруг понял, почему Брауну, несмотря на его представительный вид и симпатичную жену, отвели самый плохой столик в этом заведении. Его физиономия не отвечала манхэттенским представлениям о победителе. С первого взгляда в нем можно было разглядеть натуру наивную, услужливую, хотя и непредсказуемую.
– Молодым людям следует понимать, – говорил Гарри, обращаясь к Энн, – что частная коммерция не должна быть эгоистичной. Потому что вы не можете жить и работать только ради собственного «я», точно так же, как вы не можете жить и работать, не ставя перед собой никаких целей. Вам знакомо выражение «моральный эквивалент войны»? Его используют политики, но они не знают, что оно значит.
Даффи подошел к ним из бара, где он, очевидно, выпивал со своими собратьями по перу. Оуэн, казалось, вот-вот заснет.
– Вы знаете, – на весь зал провозгласил Даффи, главным образом, ради Торна, – когда я впервые увидел Оуэна, я сразу сказал: «Линдберг!» Я это сразу сказал.
Торн прервал свой разговор с Энн, положив руку ей на плечо.
– Даффи, неужели вы думаете, что кого-то, кроме вас, кому нет семидесяти, интересует Чарлз Линдберг? Или кому-то хотя бы известно, кто это такой?
Произнеся это, Торн посмотрел на Энн, желая убедиться, что его слова позабавили ее. Они заказали еще бутылку того же вина.
«Если Торн соблазнит ее, – думал Стрикланд, – придется искать способ, как отразить это в фильме». Мысль об этом не доставляла ему удовольствия, и он решил отнести ее к разряду маловероятных.
– Я имел в виду его личность, – пояснил Даффи. – То, как в одном человеке может воплотиться все лучшее, что есть в Америке.
В этот момент Браун («К его чести», – подумал Стрикланд), не выдержал:
– Дайте мне передохнуть, Даффи.
Когда Браун увидел, что все ждут продолжения, он принялся рассказывать им о пробном выходе в море. Вместе с Фанелли и Кроуфордом они прошли на «Ноне» до точки восточнее Блок-Айленд и назад, совершив таким образом трехдневный вояж. «В один из моментов похода, – сказал Браун, – я свалился за борт».
– Где это случилось, Оуэн? – спросила Энн.
– Возле Бриджпорта, мне кажется.
– Где же еще? – воскликнул Гарри, и все засмеялись.
Пока Браун рассказывал им историю пробного плавания, Стрикланд поймал себя на том, что опять наблюдает за Энн. Она пропустила уже изрядное количество вина. Но, продолжая флиртовать с Торном, она избегала глядеть на Стрикланда, так, по крайней мере, ему показалось. «Возможно, – подумал он, – это хороший признак». Он уже начинал выходить из себя, наблюдая, как Торн ее обольщает.