Перезагрузка или Back in the Ussr Книга 2
Шрифт:
Вообще-то уже с полгода как Ленка жила на съемной квартире, но прописана все равно оставалась при общежитии. С моими доходами я мог позволить падчерице проживание в более комфортных условиях.
– Давай не будем голову ломать, - продолжила Валя.
– Ты прописывайся на даче, станешь столичным жителем, а я буду приписана к этой квартире. Жалко терять жилье, мало ли что... Даньку тоже у себя прописывай, надо будет его прикрепить к местной детской поликлинике, поставить на довольствие, чтобы получать детское питание... Хотя о чем это я! Нам теперь уже пора заканчивать с молочкой, мальчик-то растет, время переходить на пюрешки.
Лететь на самолете с пацаном супруга наотрез отказалась,
– Сережа, мы готовы. Хватит в телевизор таращиться, бери камеру и идем с нами. Сам же предлагал устроить фотосессию на природе.
Ну да, предлагал, так что теперь не отвертишься. Беру ставшую мне родной 'Практику', покрывало, большую бутыль с квасом из холодильника, сумку с едой, обуваюсь и выхожу на лестничную площадку вслед за женой и сыном. Мы решили прогуляться в сторону Суры, а заодно там же и отужинать, благо что погода располагала.
– Давай я понесу Даньку, а ты сумку, если хочешь.
– Да он легкий, не надо. Если устану - сама попрошу. К тому же сумка, мне так кажется, потяжелее будет. Так что неси еду, а я сына.
До реки добрались минут за пятнадцать. Пляж тянулся вдоль русла метров на сто, и в этот воскресный вечер здесь еще было немало отдыхающих. Солнце уже не так припекало, как днем, к тому же легкий речной бриз создавал ощущение прохлады. Мы решили расположиться чуть в стороне, ближе к зарослям осоки и камыша, где рядом в воде плескались подростки. Постелили покрывало, на него из сумки выложили захваченную из дома снедь: огурцы, помидоры, зеленый лук, бутерброды с колбасой и сыром. Ну и, конечно же, квас, который в 1976-м на вкус куда как приятнее той газированной субстанции, что продавали в 21 веке.
Сделал несколько кадров своих родных, потом попросил отдыхавшего неподалеку мужчину сфотографировать нас всех вместе.
– Валюш, раз уж я плавки захватил, может, искупаюсь?
– Иди, поплавай, а мы с Данькой вдоль бережка прогуляемся, ноги намочим.
Я с разбегу нырнул в чуть прохладную воду, нежно принявшую мое разгоряченное тело, и вынырнул метров через пятнадцать. Затем неторопясь, брассом поплыл от берега. Добрался почти до середины реки, лег на спину и погрузил взгляд в голубую бездну неба, нарушаемую редкими перистыми облаками. Здорово, так бы лежал и лежал, едва двигая раскинутыми в стороны руками и ногами. Вспомнил, что завтра до отъезда должен отдать Мясникову рукопись книги о пензенских подземельях. Все-таки сумел выкроить еще пару дней, чтобы полазить с Сергеем и Виктором по катакомбам, а затем все это систематизировать, включая рассказы диггеров. Заодно перерисовал карту подземных ходов, добавил фотографии - и весь этот материал собрался нести своему куратору.
– Помогите! Помогите, ребенок тонет!
Отчаянный женский крик вернул меня в суровую действительность. Я посмотрел в сторону берега. Там металась женщина, размахивая руками и одновременно показывая в мою сторону, только чуть правее. У берега по грудь в воде стояли трое мальчишек, и они тоже что-то кричали, показывая на то же место. А там, метрах в двадцати от берега, мальчишка лет десяти отчаянно барахтался, но чувствовалось, что силенок у него осталось немного.
Я отчаянно принялся загребать руками, пытаясь успеть, пока пацан не скроется под водой. Краем глаза заметил, что от спасательной станции с другой стороны пляжа отчаливает катер, а к воде бежали еще двое мужчин, но я по-любому должен подплыть к тонущему быстрее, чем остальные любители поучаствовать в спасении на водах.
Да твою же мать-то! Мне оставалось десятка
Ну и муть, ничего не видать. Да и солнце уже не такое яркое, как днем, поэтому на глубине в пару метров не было видно практически ни зги. Я принялся шарить вокруг себя руками. Да где же ты, горе-пловец... Чувствуя, что воздух заканчивается, всплыл на поверхность, продышался, сделал глубокий вдох и снова ушел вниз. На этот раз постарался опуститься как можно глубже. Сейчас бы фонарь и маску, да где ж их взять-то...
И вдруг я почувствовал легкое прикосновение к ноге. Развернулся в толще воды, протянул руку, и нащупал явно чье-то плечо. Ха, чье-то... Не чье-то, а того пацана, больше тут и быть некому. Стараясь не терять контакт, другой рукой схватил его за волосы, подтянул и принялся выгребать наверх. Воздух был на исходе, когда наконец я вспорол головой пленку воды и судорожно вздохнул.
– Вот он, - словно сквозь туман послышался чей-то голос.
– Он нашел его!
– Давай сюда парня.
Последняя фраза принадлежала немолодому спасателю в тельняшке, перегнувшемуся через бортик катера. Я с радостью избавился от ноши, мои мышцы ныли так, будто я пару часов пахал в тренажерном зале. В последнее время из-за поездок то в Узбекистан, то в Москву не так часто удавалось совершать утренние пробежки и заниматься с гантелями, вот мышцы и расслабились.
Прямо на борту катера спасатель принялся проводить реанимационные мероприятия, и к всеобщей радости, через минуту мальчишка отрыгнул водой и задышал самостоятельно. Только после этого я отцепился от бортика катера и медленно поплыл к берегу, где меня ждала взволнованная супруга. Она, не скрывая слез, молча прижалась к моему мокрому телу. А сзади нее на покрывале сидел Данька и с наслаждением, весь в слюнях, грыз баранку.
Все же судьба мальчонки нас волновала, и мы, чтобы окончательное успокоиться, дошли до спасательной станции. Здесь уже стояла машина 'скорой помощи', возле пациента хлопотали врачи и медсестра, но парень вроде чувствовал себя неплохо, хотя и был бледноват.
– О, хорошо, что подошли!
– оживился при нашем появлении спасатель.
– У нас же тут журнал происшествий ведется, давайте я впишу ваши данные, поскольку вы приняли непосредственное участие в спасении ребенка.
Да Бога ради, мне не жалко! Я продиктовал ему имя, фамилию, домашний адрес и телефон, после чего мы с Валей со спокойной душой отправились домой.
Во вторник утром мы были в Москве, а спустя еще несколько часов сошли с электрички на станции Переделкино. Всю дорогу Данька мирно посапывал на руках матери, зато как высадились в Переделкино - сразу зугугукал, требуя резиновое кольцо для своих прорезывающихся зубов. До нашей дачи мы добрались минут за десять, и я с легким удивлением обнаружил у забора две черные 'Волги'. У передней, прислонившись к капоту, курил сигарету мужчина южной внешности. Увидев нас, тут же затоптал окурок и, приветливо раскинув руки, двинулся навстречу:
– Сергей Андреевич, а мы вас тут второй день караулим!
Видя мое недоумение, пояснил:
– Меня зовут Ильхам Каримович, я работаю в представительстве Узбекистана в Москве. По поручению нашего дорогого Шарафа Рашидовича Рашидова позвольте преподнести вам этот скромный подарок от узбекских хлопководов.
И он с торжественным видом показал на одну из 'Волг', после чего вручил мне ключи от машины. Ничего себе, вот этого я совсем не ожидал.
– Так ведь... Он же уже дарил нам подарки, куда же еще-то?!