Пережить все заново
Шрифт:
Полина несколько преувеличила информацию, которой обладала, но не считала себя обманщицей. Главным было заинтересовать дона Хавьера поисками Хулии. В противном случае, не имея серьезного мотива, на его помощь не пришлось бы рассчитывать. Теперь он сделает все, чтобы отыскать человека, из-за опасных и опрометчивых действий которого империя «Tota» может развалиться.
– Вы хорошо подготовились, мадам Матуа. Если помогу вам, могу ли я быть уверенным, что вы никогда не воспользуетесь имеющейся у вас информацией?
– Даю вам слово, – ответила она и опустила
Он смешно шевелил пяткой, будто рисовал в воздухе геометрические фигуры, и Полина нахмурилась, испытав странное чувство дежавю. Казалось, она уже видела это характерное движение, нервное, своеобразное, ни на что не похожее. Но быстро забыла о нем, потому что старик, проследив за взглядом Полины, поднялся и предложил пройтись. Полина подумала, что он решил проводить ее до ворот, так как посчитала беседу завершенной, но была удивлена, когда дон Хавьер повел ее глубоко в сад к беседке, за которой находилось небольшое озерцо. В голубой воде резво сновали рыбешки, небольшие, яркие, с пушистыми длинными плавниками.
– Это сиамские петушки? – Полина залюбовалась белым вуалевым хвостом самца, который важно подплыл к берегу и замер, самодовольно позволяя себя рассматривать. – Я думала, они живут только в аквариумах.
– Это и есть аквариум, – присел у кристально чистой воды дон Хавьер, проведя ладонью по поверхности.
Рыбешки засуетились и поднялись к руке, ожидая угощения.
– Прожоры, – усмехнулся старик. – И драчуны.
Приглядевшись, Полина заметила, что пруд разделен на шесть секторов, в каждом из которых жила стайка бойцовских рыб, отличающаяся друг от друга цветом и формой плавников.
– В семье может быть лишь один самец. Эти маленькие создания не терпят конкуренции и жестоко избавляются от соперников. Порой я подсаживаю к стае еще одного самца и смотрю, как новый начитает атаковать старого, желая занять его место. Глупые твари не понимают, что можно поделить самок и мирно жить в разных углах аквариума. Но вместо этого они бьются насмерть, не желая владеть лишь частью. В итоге остается сильнейший. Так и в жизни, дорогая. Всегда есть тот, кто стоит выше всех.
– Дон Хавьер, вы сейчас о себе говорите?
– О вас. Вы заплыли на мою территорию, дорогая, и угрожаете моему положению. У меня есть два варианта: либо дать вам возможность уйти из моего пруда, либо немедленно атаковать вас.
Полина ошеломленно замерла на месте, так как не предполагала подобной концовки. «Старый хрен! – выругалась она и улыбнулась: – Ничем тебя не проймешь». Дон Хавьер ответил на улыбку, положил пальцы в рот и пронзительно свистнул, подзывая к себе доберманов. Псы мгновенно оказались рядом с ним. Видимо, им хорошо было известно значение этого свиста, потому что оба, оскалившись, двинулись на Полину. Она погасила в себе желание броситься прочь, выпрямилась и бросила на старика высокомерный взгляд.
– Идемте, дорогая, – тот любезно протянул ей руку.
– Куда?
– К машине, конечно, – ответил дон Хавьер, наслаждаясь замешательством своей гостьи. – Я удовлетворю вашу
– Разумеется. Говорите.
– Вы навсегда забудете о нашей встрече и о том, кто я.
Дон Хавьер остановился на нижней ступеньке и кивнул подошедшей Инес, сеньоре в светлом костюме, которая встречала на этом же месте Полину, когда та приехала.
– И не ищите меня, я сам свяжусь с вами, если у меня будут новости о Хулии. Всего хорошего, мадам Матуа. – Он взял ее руку, галантно поцеловал и направился к дому.
Инес кивком указала в сторону ворот, словно намекнула на то, что незваных гостей здесь не любят. Полине ничего не оставалось, как направиться к своей машине, да и задерживаться здесь не было смысла. В душе остался неприятный осадок от разговора, но итогом его она осталась довольна. Теперь нужно было позвонить Тоне и отчитаться, что с ней все в порядке. Полина вспомнила злобные морды доберманов, рычащих ей в лицо, и понеслась к воротам так быстро, будто они гнались за ней.
– Прощайте, сеньора! – прокричал вслед охранник с «окультуренными» бровями, но она не ответила, прыгнула в машину и, лихо развернувшись, помчалась подальше от места, где ей в затылок, казалось, дышала сама смерть.
Дон Хавьер улыбался, вспоминая разговор с безрассудной мадам Матуа. Неспешно он вошел в дом и, пройдя огромный холл, направился к лестнице, ведущей на второй этаж. По дороге задержался у вазы с белыми лилиями, бережно подобрал опавшие лепестки и бросил короткий взгляд на портрет черноволосой девочки.
– Привет, любовь моя, – поздоровался он, улыбнувшись ей.
Затем поднялся наверх и, пройдя коридор, вошел в уютную комнату, наполненную светом. Мягкие диваны и кресла, цветы и большой балкон, с которого открывался прекрасный вид на голубую бухту. У перил стояла женщина в легком синем платье и курила.
– Где Нина? – Дон Хавьер остановился рядом и посмотрел в сторону, куда указала женщина.
Девочка играла с куклами во внутреннем дворике. Чуть в стороне в плетеном кресле сидел один из охранников, читая газету, но дон Хавьер знал, что мужчина внимательно следит за ребенком. Среди мандариновых деревьев послышался шум, охранник поднял голову и проследил внимательным взглядом за влетевшими во двор доберманами. Один подскочил к игрушкам, схватил первую попавшуюся куклу за подол платья и бросился прочь.
– Хали! – закричала Нина. – Нет!
– Это Хаба, – улыбнулся дон Хавьер, прикрикнув на пса, и тот немедленно положил на землю украденную добычу. – Слишком резвый.
– Застрели, – послышался ответ.
– Следуя твоему совету, Хулия, я должен избавиться и от тебя, – сказал дон Хавьер, заметив, что женщина напряглась после этих слов. – Ты привела ко мне Матуа, а это не входило в планы. Теперь мне придется потратить немало сил, чтобы найти того, кто ее информирует. Возможно, для этого нужно будет лететь в Париж, а ты знаешь, как я не люблю самолеты.