Perpetuum mobile (Гроза над Миром – 2)
Шрифт:
Приложился к соске, выпив изрядно воды, скоро она выйдет потом. Огляделся. Справа и слева каменные, вертикальные стены, впереди, довольно далеко, что-то вроде естественной плотины, перегородившей ущелье. Позади сухое, каменистое русло слегка поднимается вверх и исчезает за поворотом. Если бы он мог прыгать по камням наподобие горного барана, за полдня доскакал бы до реки. Вода это жизнь, это шанс на спасение. Дан грустно усмехнулся. Человеку не под силу пробраться через десяток километров камнелома. Без специального снаряжения, без страховки, поддержки товарищей. А он здесь один.
Легкие утренние облака окончательно истаяли в небе, оно стало пронзительно прозрачным. Скоро солнце начнет по настоящему жечь. А он торчит здесь, мечтая о чуде. То, что получилось когда-то, сколько же лет назад… тридцать шесть? Не выйдет сегодня.
Устав стоять, он сел, опустив голову. Все напрасно. Закрыл глаза. Свет проникал и сквозь сомкнутые веки, никуда от него не деться. Никуда… Сжал веки плотнее.
Стало темнее, словно облако закрыло солнце. Потом оно ушло, и вновь возник яркий, тревожащий свет.
Дан вздрогнул, очнувшись. Он спал?! Что его разбудило? Дико огляделся. Судя по положению солнца, прошло не больше десяти минут. Легкая тень опять накрыла ущелье. Облака так быстро в небе не бегают.
Хотя он заранее готовил себя к тому, что увидит, все же ощутил дрожь ужаса. «Все идет по плану, как сказал самоубийца, пролетая мимо десятого этажа…»
Издали пустынный дракон походил на висящую в воздухе полупрозрачную медузу. Тот же, похожий на шляпку гриба, купол, та же бахрома длинных щупалец. Она росла в размерах, росла, пока не закрыла полнеба. Не очень крупный экземпляр, размером с четыре футбольных поля. Слышался ритмичный гул всасываемого и выбрасываемого наружу воздуха. Дан сумел разглядеть в чаще гибких, свисающих вниз, отвратительно шевелящихся змей, там, где у гриба к шляпке крепилась бы ножка – темное кольцо жаберных щелей. Многочисленные конечности чудовища так же не были прозрачными. Три из них, темно-серые, с руку толщиной, сплошь покрытые мелкими белыми присосками, потянулись к Дану.
Он с трудом превозмог себя, чтобы не шарахнуться в сторону. Во-первых, уже поздно, во-вторых, это не входило в его планы. Едва сдерживая нервный смех («Ням-ням, чудик – я твой!»), он дождался, пока дракон его спеленает. Вскинув руки, схватился за дернувшееся от прикосновения щупальце. Попытался еще обвить его ногами. Пока он так барахтался, вокруг стало светло.
Окружавшие его каменные стены пропали, оставшись далеко внизу. Дан, опытный пилот, оценил высоту подъема метров в триста. Вряд ли дракон станет забираться с добычей выше. Его объятие было плотным, но не душащим, особой мускульной силой эти твари не обладали. Дан со всей мочи вцепился в щупальце, напоминавшее живой, пульсирующий канат. Хватка остальных стала слабеть и скоро исчезла совсем.
Дан стонал от напряжения. Сколько он выдержит? Щупальце, за которое он, что есть силы держался, стало вытягиваться, как готовое лопнуть. Над его головой раздался глухой, мощный вздох, и дракон стал терять высоту. Еще один тяжкий вздох и спуск резко прекратился. Дан с воплем соскользнул вниз метра на полтора. Конец!?
Вывернув шею, глянул вниз – земля оказалась ближе, чем он полагал – это придало ему сил. Дракон летел все ниже. Прошло полминуты… Онемевшие руки Дана разжались. Дальше сработали рефлексы. Сгруппировался в падении, сдвинул ноги вместе и, упав, тут же перекатился на бок. Расслабился, перевернулся на спину, пошевелил руками, ногами – целы. Долго лежал, отдыхая. В голове гудело, оттого не сразу расслышал шаги.
– Извините, что нарушил ваш покой…
Дан резко сел, встряхнув головой.
Капитан Кай стоял над ним, и лицо у него было странным.
– Мы свернули лагерь и двигались к месту новой дислокации. Я был в головной машине. Следовавшая за мной колонна без приказа изменила курс, чтобы наблюдать ваш полет. Вы нас дезорганизовали.
– Я не нарочно, – устало ответил Дан. – Глаза б мои вас не видели.
Кай подал руку, помогая подняться.
– Идемте в машину. Пора продолжить путь.
Дан принял приглашение, а что было делать? Подчиненные Кая встретили его приветливо, кто-то протянул термос с холодным соком орри. Дан поблагодарил, сделал пару хороших глотков. Жуткая кислятина, но отлично утоляет жажду. Вокруг переговаривались, вспоминая подробности необыкновенного события. Дану улыбались, хлопали по спине. «Драгон-мастер», – услышал он непонятные слова.
Горячий ветер налетел порывом, Дан ощутил его обжигающее дыхание.
– По машинам, – скомандовал Кай. – Разойдись!
Пристально глянул на Дана.
– В моей машине переоденетесь. Кондесьют я вам потом верну. Идемте же… герой.
Странно, но в его словах больше не было насмешки.
14. ЖИВИ И НЕ МЕЧТАЙ УМЕРЕТЬ
Анита не стала сразу допрашивать Юнис. Подопытныйдолжен дозреть. Вдоволь побояться, помандражировать. Горе-директора лучшей в Норденке частной школы для одаренных мальчиков и девочек заперли в одиночной камере в подвале, прямо под кабинетом Аниты. «Можно смело сказать, что я села ей на голову», – подумала Анита, устраиваясь в кресле.
Помощник принес кофе и шепотом сообщил, что новостей из Суора пока нет. Тревога, который день терзавшая Аниту, на время отступила, и она смогла сосредоточиться. Что-то явно не так, но что? Дьявол прячется в мелочах, на сей раз хитрый враг рода человеческого закопался уж слишком хорошо. Анита привыкла доверять себе. Закрыла глаза, расслабленно поникнув в кресле – полезное упражнение, спасибо той у кого научилась… Когда жгучая тоска перешла в смутную, не мешающую жить и действовать печаль, Анита очнулась.
Допила кофе, потянулась к телефону.
– Мой самолет к вылету. Когда? Вот сей секунд, чтоб был готов.
Решительно встала. Хватит распускать нюни. Время жить и время бороться. Когда она вышла из кабинета, куривший в коридоре сотрудник, ненароком встретившись с ней взглядом, поспешил с деловитым видом юркнуть на свое рабочее место.
Если женщина собралась преодолеть непреодолимые препятствия – лучше заранее убраться с ее пути.
Астер не на шутку встревожился, когда ему доложили, что Анита, бросив все дела, отбыла на Остров. Когда, спустя четыре часа она вернулась, его беспокойство усилилось.