Персидская гробница
Шрифт:
– И если полиция меня распросит, ты будешь по уши в дерьме.
– Но и вы тоже, - буркнул Хелпман.
Бенджон искренне изумился.
– С чего ты взял? Я только свидетель. И ценный свидетель - ведь без меня им ничего не доказать. Так что у меня на руках все козыри. И я контролирую ситуацию. Тебе понятно?
– Тогда зачем весь этот разговор?
Бенджон вспылил и даже привстал.
– Ты каким тоном разговариваешь? Я спросил - понял?
Хелпман беззвучно шевелил губами.
– Я жду.
– Понял.
– Громче.
– Понял!
– Я не паршивый штатский, а сержант.
– Понял, сержант!
Бенджон откинулся на стуле, немного покачался, пыхтя сигарой и не сводя с Хелпмана пристального взгляда.
– Но я решил тебе помочь, Хелпман. Тебе этого не понять, но я так решил. Ты собираешься и впредь прокручивать такие штуки?
– Ну разумеется, сержант.
– Я так и думал. Значит, у нас общие интересы. Неплохо ведь звучит: общие интересы! Так вот, в дальнейшем иметь дело будешь только со мной. Понятно? И пусть Малик катится к черту. Лишние звенья не нужны. Ты роешь, я вывожу - нет ничего проще. И не советую меня дурачить.
Хелпман нервно хрустнул пальцами.
– Но как вы про меня узнали?
– А это не твое дело, - усмехнулся Бенджон.
– Запомни, у меня повсюду свои люди. Когда ты сможешь подготовить первую партию к отправке?
– Через неделю. Насколько я понимаю, Малик предложил вам постепенно переправить все?
– Так было до сих пор. На этот раз через него передашь только первую партию, ясно? Потом сошлешься на проблемы на раскопках. И остальное передашь прямо мне. Мне придется на пару дней уехать, но как только вернусь, мы возьмемся за дело.
– Да, сержант.
– Запиши мой телефон. База, 7176, добавочный 6091. Позвонишь в понедельник, шестого, ровно в полдень.
Бенджон подождал, пока Хелпман запишет, и потянулся за фуражкой.
– Надеюсь, мы договорились. И не пытайся играть со мной, Хелпман. Я тебя крепко держу за задницу. О Малике забудь. Если я узнаю, что ты был у него, полиция получит пару забавных штучек с твоими отпечатками и немало интересной информации.
– Я все понял.
– В понедельник, шестого, в полдень. Забудешь - тебе же хуже.
Бенджон распахнул дверь, стряхнул пепел на пол и оглянулся.
– Рад был познакомиться.
Едва он скрылся за углом, Хелпман закрыл и запер дверь и прислонился к ней, весь дрожа и сжимая ладонями виски. Потом тошнота и головокружение прошли, и он, пошатываясь, вернулся в комнату, где снова замер. Хелпман понятия не имел о существовании Бенджона, появление того стало страшной неожиданностью. Вспоминая свои жалкие попытки сопротивления, он содрогнулся от стыда и отчаяния. Не может быть, чтобы не было выхода!
Машинально покосившись на часы, Хелпман вздрогнул - он опаздывал. Набросив куртку, он бросился к выходу, но тут же вернулся и тщательно запер чемоданы и кейс. Повернув за угол, он вдруг замер - возле лифта все ещё стоял Бенджон. Хелпман хотел было вернуться, но тот его уже заметил. Одновременно открылась дверь лифта. Бенджон приглашающе кивнул.
– Извините, что заставил ждать, сэр, звонок не работает, - пояснил лифтер.
– Я уже сообщил в отдел ремонта.
Они вместе вошли в лифт и спустились в холл, не обменявшись ни словом.
Из своего угла Худ заметил Бенджона, выходящего из лифта с незнакомым человеком. Он следовал за ним от самой базы в том самом голубом "мерседесе", который никак не мог выбраться из пробки. И все-таки с риском для жизни Худ успел на его догнать и даже заметил, что Бенджон поднялся на пятый этаж.
Теперь тот шагал к выходу на улицу, а его спутник, длинный, широкий в бедрах и очень загорелый, направился к стойке портье. За кем из них идти? Есть ли между ними какая-то связь? Еще какой-то миг - и делать выбор будет поздно. Спутник Бенджона украдкой глянул ему вслед и подал ключ портье. Худ отметил, что тот повесил его во второй ряд сверху, на первое или второе место справа. Баньон уже вышел на улицу, блондин направился следом.
Худ выждал, пока тот тоже исчез, и с непринужденным видом подошел к стойке.
– Чем могу быть полезен, сэр?
– спросил портье.
– Как попасть на авеню Атарод? Лучше пешком.
– Минутку. Вот наш отель...
– портье склонился над планом города, объясняя маршрут, а Худ изучал расположение ключа. Дослушав, он поблагодарил и прошел через холл к проходу в бар.
Просторный зал, отделанный голубой и зеленой плиткой, был почти пуст. Пара завсегдатаев расположилась за одним из низких черных столиков. Худ сел у стойки, заказал "кампари" с содовой и неторопливо закурил. В холле как будто никто не обратил на него внимания, но минут пять стоило выждать. Персонал отеля подбирали американцы, значит и техника могла быть американской. Лучше сразу предположить наличие видеокамер.
Один из завсегдатаев, тощий обветренный мужчина лет пятидесяти, дружески кивнул ему поверх своего "мартини" и заметил:
– Сегодня как будто прохладнее.
– Еще успеет разогреть.
– Я только что из Персеполиса. Не бывали там? Если надумаете, я вам советую...
Бармен принес Худу бокал, тот выпил коктейль мелкими глотками, время от времени кивая собеседнику. Тот раздражал, но он заставил себя расслабиться. Вряд ли спутник Бенджона вышел, чтобы вернуться через пять минут. К тому же он мог не иметь никакого отношения к антиквариату.
Наконец бокал опустел.
– Дорожные чеки принимаете?
– Разумеется, - кивнул бармен.
Выписав чек и дождавшись сдачи, Худ дружески кивнул американцу и вышел. Как он и ожидал, в противоположном конце коридора оказалась дверь на лестницу. Поднявшись этажом выше, он вызвал лифт. Найти нужную дверь оказалось нетрудно: та часть коридора, где она находилась, заканчивалась тупиком.
Поблизости никого не было, только несколько горничных заканчивали уборку в соседних с лифтом номерах. Худ уверенно прошел мимо, прихватив табличку "Не беспокоить" - простейшее средство против взломщиков.