Персидские ночи
Шрифт:
Сусанна потрогала пальцами край футболочки и кивнула:
— Да, мягонькая… Я рада, что подошло и по вкусу!
— Мне тоже, — заявила Надежда, показывая ей легкий зеленоватый костюм, почти как Женин. — Восточное гостеприимство?
— Как же иначе? Вы самые дорогие гости в этом доме!
— А есть еще гости? — спросила Женя.
— Нет, это я к слову. Может, к бассейну пойдем? Искупаемся, фруктами побалуемся и зеленым чаем?
— Можно, — согласилась Надя, а Женя поморщилась:
— Сумки надо распаковать, а не охо-ота-а-а…
Сусанна рассмеялась:
— Понимаю, устали. Сейчас позову слуг, они распакуют. Кстати, почему Кенжап не проследил за этим?
— Мы попросили. Я лично не люблю, когда в моих вещах роются…
— Какое роются? — возмутилась женщина. — Прелести наличия слуг. Короче, подъем! Быстро за купальниками и к бассейну в шезлонги, а я отдам нужные распоряжения и буквально через десять минут присоединюсь, — объявила приказным тоном. Встала и вышла, а подруги переглянулись и скорчили друг другу рожицы:
— Мадам Бен-Хаджар! Еще не жена, но уже госпожа!
— Как быстро люди портятся, просто …
— Завидно? — хихикнула Надежда.
— Угу, как же! Интересно. Вот ведь плакала о несчастной любви, понурая ходила, где деньги взять на дубленку думала, а сейчас погляди: звезда Востока! В глазах блеск, осанка королевы, одежда…
— Одалиски! И тон прапорщика, — прыснула от смеха Надя. — В чем-то ты права, но я, как бы ни изменилась Сусанна, надеюсь, наших отношений перемены в ее характере не коснутся.
Женя задумалась:
— По-моему это как раз дело десятое, главное, она счастлива, и это видно издалека.
— Дай Бог… Переодеваться-то будем?
— О! Правда, надо поторопиться, а то госпожа Бен-Хаджар будет зело недовольна и отправит на гауптвахту, — встала Женя, от души потянулась, радуясь, что все довольно хорошо складывается и у подруг, и у нее.
— На ближайший базарчик, — засмеялась Надежда, скрываясь в своей комнате.
Евгения быстро переоделась в голубенький купальник, геройски откопав его в сумке. Покосилась на кинутые на постель вещи и мысленно махнула рукой: потом уберу. Пошла к Наде, завязывая лямки лифчика на ходу. Заглянула к ней:
— Слушай, мне давно интересно, но спрашивать у Сусанны как-то неудобно.
— Чего? — поправляя бретельки, спросила девушка.
— Я о вероисповедании. Она же христианка, а он мусульманин, как они вместе-то?
— Понятия не имею, — бросила Надежда, подхватывая подругу под руку. — Во-первых, это не наше дело, во-вторых, если родичи Самшата согласились и благословили его на союз с иноверкой, значит, вопрос, что ты задала, уже не актуален.
— Да? Вообще-то ты права, — задумчиво протянула Евгения. — Сирия не Ирак, фанатиков, конечно, везде хватает, но прогрессивно мыслящих тоже. Да, наверное, этот вопрос уже давно решился.
— Наверняка, — плюхнулась в шезлонг Надя. — Обалдеть! Я в шезлонге, на краю бассейна! В Сирии! Мама!
Женя села рядом, но на стул и продолжила рассуждения, в пылу раздумий поедая засахаренные фрукты с вазы на столике:
— Здесь люди не так консервативны и более терпимы к другим вероисповеданиям. Высок процент армянского населения — христиан.
— Это ты откуда знаешь? По лицам прочла?
— В инете для малоразвитых писано.
— А-а.
— Ага! А если судить по обстановке в доме: кондишены, интерьер спален, ну и так далее, то Самшат больше тяготеет к западному образу жизни…
— Держи карман шире, — хмыкнула Надя, напялив на нос солнцезащитные очки. — И кончай политученье, дома вся эта ерундистика надоела. Дай отдохнуть от болтовни.
— Это не болтовня, а просвещение тебя, отсталой.
— Можно, я неучем поживу две недели?
— Не получится. Ты находишься на территории исламского государства, твоя самая любимая подруга выходит замуж за мусульманина.
— Новости, — фыркнула Надя.
— Не новости, но предупреждение об особенностях общения с представителями других традиций. Вечером ужин с мадам Мегерой, не забыла?
— А мне-то что?
— Да и мне тоже ничего, но Сусанну подводить не стоит. Да и вляпываться в истории неохота.
— Ты уже вляпалась. В переводчика, — хихикнула девушка. — Горячий персидский скакун! Как он жарко смотрел на тебя, а?! Не взгляд — зажигалка!
— Ну-у, так и знала, говорили о религии перешли на личности!
— Нет, Женя, признайся, ничего мальчишечка.
— Ничего, — кивнула. — Если далеко.
— Вот, Борисова! — выставила палец Рыжова. — Об этом и речь! Запомни, выучи наизусть и четко следуй инструкции: не смотреть, не улыбаться, глазки не строить! А то будут неприятности.
— Это ты мне? Я что, на больную похожа? — возмутилась Евгения. — Ты себе это скажи!
— Женя, ты понятия не имеешь, до чего арабы дурные в плане секса. Они готовы на все ради банального траха. Темпераментные, сладострастные и абсолютно невменяемые.
— Какие познания, — хохотнула девушка. — Это ты по собственному опыту?
— Да, я между прочим прошлой весной в Турцию летала…
— На два дня!
— Выше головы хватило! Шагу ступить не давали, озабоченные!
Из зарослей за спинами подруг вынырнула Сусанна и, сев в свободный шезлонг спросила:
— О чем спор?
— О менталитете местных самцов.
— Кто-то приставал? — удивилась она.
— Вот! — теперь уже Наде выставила палец Женя. — Человек удивлен подобным предположением! Значит, здесь такого нет, это тебе не Турция.
— Ой, не рассказывай сказки! …
— Серьезно, кто-то приставал? — выгнула бровь Сусанна.
— Ага, к Наде. Прошлой весной, — хохотнула Женя.
— Тьфу, Борисова! Я тебе о чем говорила?! Нет, Сусанн, ты глянь на нее! Я ей о небе, она о земле.