Персона нон грата
Шрифт:
Стас. Надо, надо. Посидим рядком, зашибем медком… Как в старину говорили: чем бог послал. Проходите, не сомневайтесь.
Люба удаляется на кухню, мужчины проходят в комнату.
Стас. Пожалуйста, садитесь. Неловко, знаете, получилось. Можете подумать, что я ее бью. Это ж только так — для испуга. С бабами иначе нельзя. Я хотел сказать, с женщинами.
Игоряша. Да, эмансипация дурно влияет на
Стас. И потом — парная. Ум за разум зашел…
Игоряша. В бане мылись?
Стас. По высшему разряду. Способствует, знаете… И в газетах писали: кровь начинает циркулировать, вредные вещества выходят. Ну, и пиво, конечно.
Игоряша. Пиво — это хорошо.
Стас. Пьете?
Игоряша. Нет, ну что вы! Я совсем не пью.
Стас. И я не пью. После первого июня — ни боже мой. В рот не беру. Отрава! Так если только — после бани. Кружечку-другую. Баловства ради.
Игоряша. Пиво — другое депо. В нем даже витамины есть.
Стас. Ну, а как же! И много. Я по себе чувствую.
Игоряша. Но вообще алкоголь — это яд. Он разлагает интеллект, пагубно влияет на психику. В сущности, это допинг. Для духовно отсталых.
Стас. Да… Пьянству — бой. Всем миром, как говорится…
Игоряша. Особенно нетерпимо пьянство среди наших с вами воспитанников. Алкоголизм и дети — две вещи несовместные.
Стас. Я бы этих стервецов сек. Честное слово, Игорь Иванович, была б моя воля… Помните случай с Федькой Артюхиным? Педсовет еще заседал… Вот поганец!
Игоряша. Это все влияние улицы, окружающей среды. Сначала сигарета, потом выпивка… Вы не курите?
Стас. Я?.. Как вам сказать?.. Бросаю.
Игоряша. Я тоже решил. (Достает сигареты, дает Стасу, берет сам.)
Стас. Благодарю…
Мужчины закуривают.
Игоряша. Никотин — яд. Строго говоря — наркотик. В нем навалом канцерогенных веществ.
Стас. Отрава! В туалет для мальчиков зайдешь — дышать нечем. Я бы этих подлецов сек. Больше пользы бы было. А то — сю-сю-сю, лю-лю-лю. Они и пользуются нашей добротой.
Игоряша. Телесные наказания не метод. Это варварство. Но иногда… в редких случаях… как высшая мера…
Входит Люба: она несет закуску.
Стас. А вот и Любовь…
Игоряша. Да, любовь… Кстати, о любви, Станислав Васильевич. Я ведь к вам по делу пришел. Конечно, это может показаться несколько странным…
Стас. О делах потом. Сперва выпьем, закусим… (Достает из буфета бутыль с чем-то темным.) Садись, Люба.
Игоряша. Я не пью.
Стас. А я пью? Чисто символически… за встречу… после баньки… Люба, садись.
Люба. Мне некогда. Вы уж сами.
Игоряша. Любовь Пантелеймоновна, я прошу вас не уходить. Речь пойдет о нас. Я хочу открыться. Во всем.
Люба. То есть… как?!
Игоряша. Обыкновенно. Что здесь такого? Станислав Васильевич, я люблю вашу жену.
Стас. Ее все любят, особенно дети.
Игоряша. Я — не как дети. Я — как мужчина женщину. Как Тристан — Изольду. Как Дафнис — Хлою. Как Штирлиц — свою жену!
Стас. Да. но… Штирлиц-то свою жену любил, между прочим.
Игоряша. Вот. Поэтому я и Люба решили узаконить наши с ней отношения.
Стас. От-но-ше-ни-я?..
Люба. Никаких отношений не было. Стас, поверь, я и он…
Игоряша. Это случилось летом, в пансионате. Вы тогда еще работали в пионерском лагере… А мы в это время… понимаете…
Стас. Понимаю!..
Игоряша. Духовная близость… созвучие сердец… Я увидел в Любови Пантелеймоновне глубоко страдающую, одинокую, непонятую женщину… Она тоже потянулась ко мне…
Люба. Не тянулась я!
Игоряша. Внезапно вспыхнувшая страсть, экстаз взаимопонимания…
Стас. Я-ясненько…
Люба. Что тебе «ясненько»? Все было по-другому.
Стас. При живом муже, значит… стоило ему отлучиться… (Багровеет.)
Игоряша. Станислав Васильевич, не будите в себе зверя.
Стас. Молчать! Я вас уничтожу. (Медленно встает.) Игоряша (встает, пятится). Будьте благоразумны… Люба. Стас, прекрати!
Стас(отодвигая ее). С тобой после. Сперва его тюкну.
Игоряша. Посмейте только! Я буду жаловаться! Я превышу пределы допустимой обороны! (Хватает бутыль с настойкой, угрожающе замахивается ею.)