Перспектива смерти
Шрифт:
Поляков промолчал. Он медленно закурил сигарету и посмотрел на майора. В его глазах он увидел решительность и силу. Он понял, это очень серьезный противник. И просто так отболтаться от него будет трудно.
– Ну, так Поляков, что скажешь. Будешь со мной сотрудничать, или упрешься рогом?
– Да, майор. А ты не очень-то изобретателен. Говоришь – деньги этот засранец нам отдал. Говоришь – по его показаниям мы вымогали. Говоришь пять штук баксов. Да, дело конечно интересное. Но я так тебе скажу – не отломится тебе от этого ничего.
Майор вскинул брови. Толстяк недоуменно посмотрел на Виктора и с шумом выпустил дым от сигареты изо рта.
– Это почему?
– Да потому. Ты же сразу мне вон сказал – для галочки все это затеял. Разнарядка и прочее. Никто, понимаешь, никто не оценит твоих потуг, пять штук баксов это вообще ерунда какая-то. Ни оружия тебе, ни наркотиков, ни постоянной сети. Мелко. Пять штук баксов – да тебе в центре выговор за это влепят, а со мной придется тут возиться. Да и Казанцев тоже – гусь еще тот. Его на испуг или как меня вон на доводы – не возьмешь.
– Да, как я понял – ты в отказ пошел.
– Нет. Почему же в отказ. Просто я тебе так скажу. Я никаких денег не брал. За это я тебе ответить могу. Хоть перед кем. Никаких денег я не брал и ничего, о них не слышал. А то, что говорит твой дед – горец, фуфло. Он просто со злости нас с Казанцевым оговаривает.
Контрразведчик тяжело вздохнул. Бросил окурок на пол и вновь растоптал его ботинком.
– Значит, говоришь, Казанцев твой тоже не виновен. И тоже ничего не знает. Да. Вы конечно земляки. Конечно из одного управления. Но как я вижу – ты своего дружка то плохо знаешь.
Поляков насторожился, но ничего не ответил. Майор хлопнул по столу ладошкой и встав крикнул:
– Егоров, позови капитана.
Поляков услышал, как что-то грохнуло в коридоре. Через некоторое время в кабинет зашел Казанцев. Он заискивающе улыбался. Поляков удивился. В руках у капитана был автомат. На поясе висела кобура с пистолетом.
– Ну, что капитан, как договаривались. Но тут вот заминка. Твой то напарник в отказ пошел. Мне видно и впрямь придется вас задержать. До разбирательства. Пока. Так, что ты зря вон так улыбаешься.
Казанцев удивленно посмотрел на Полякова. Поставив автомат в угол, он сел рядом с ним на табуретку. Обняв за плечо, спросил:
– Ты, что Витя, с ума сошел? Ты что уперся?
Поляков сбросил его руку с плеча и зло ответил:
– Я с ума не сходил. Ты, о чем это?
Контрразведчик улыбнулся и ехидно сказал:
– Вот, вот я ему о том же. А он не в какую.
– Виктор, да хватит. Кончилось все. Я уж и домой хочу. Командировка завтра заканчивается. Брось. Пиши рапорт, все как было и мы с тобой, едем домой.
Поляков пристально посмотрел ему в глаза:
– Что значит, как было?
– А-то и значит. Пиши, нам с тобой этот ваххабит дал пять тысяч долларов. Передал их тебе, при очередной встречи. А ты как честный офицер отдал их мне, на сохранение. И сейчас вот мы передаем деньги сотрудникам ФСБ по полной программе. Точка. Все.
Поляков встал с табуретки и сжав кулаки грозно сказал:
– Ну, ты и сука! Ну, ты и сволочь! Мразь!
Виктор сильным ударом в челюсть свалил Казанцева с табуретки. Пнув, его в живот ногой – набросился сверху и начал душить. Контрразведчик, опешив, завопил как ограбленная торговка на рынке:
– Егоров, Егоров ко мне! Ко мне!
Толстый майор выскочил из-за стола и пытался разнять, дерущихся. Но их тела, сплелись в борьбе и оттащить друг от друга было делом нереальным…
Виктор, очнулся как после страшного сна. Он лежал на чем-то твердом. Гудела голова. В полумраке он никак не мог разобрать, где находится. Поляков почувствовал, что у него замерзли ноги. Поджав, он потрогал озябшие ступни. Ни ботинок, ни носков не было.
Пытаясь разглядеть помещение, он пролежал еще какое-то время. Это была комната без окон. Лишь слабый кусочек дневного света пробивался, откуда-то из-под потолка. Ребристая сетка на маленькой форточке.
Скорее всего, комната находится в подвале – решил Виктор.
Поляков вдруг сильно захотел есть. Чувство голода уныло толкнуло в желудок. Виктор вздохнул, сглотнул слюну и облезал губы.
Интересно – пристрелил он или нет того лжегаишника на дороге. А второй, которым прикрылся – жив ли он?
Мысли крутились в голове кашей. Чувство голода немного отступило – ну вдруг захотелось курить.
– Да, что я как родиха? То, то, то это? – спросил Виктор шепотом сам у себя.
Он закрыл глаза. Вытянулся на кровати и застонал. Гудела голова.
Ольга. Возможно, они держат ее, где-то рядом, в этом доме. Возможно, она в соседней комнате. Знать бы где. Ольга. Только бы она была жива!
А, что, если они уже ее убили?! Что если они вытянули из не деньги! Просто она стала им не нужна. Пристрелили и бросили в Енисей, а то и в тайге. Где ее тело, вообще не найдут. Тайга рядом. Здесь, в этом поселке рядом с городом, она подходит близко. Чуть проехал и все, такой бурелом – ногу сломаешь.
Ольга. Нет. Она жива. Нет. Главное, не терять надежды. Нет. Она жива. Оля. Олечка.
В раздумьях Виктор пролежал еще, какое-то время. Сколько он определить не смог. Может быть час. А может и минут двадцать.
Тут взаперти и без света – время текло по особым законам. Его нельзя была ощутить – увидев стрелки на циферблате.
Время – оно неподвластно, не каким законам. Оно существует само по себе. Оно главное в этом мире. Это оно решает – кому, сколько и когда. Время возможно – это и есть Бог!
– Господи прости меня грешного! Чушь какая, лезет в голову! Так и с ума сойти можно, – прошептал Виктор.