Перспектива смерти
Шрифт:
Виктор заметил, что она напряглась.
– Ну, зачем же так. Вера Григорьевна. Зачем? Все будет по всем правилам детектива. Сначала ваш труп. А послезавтра – мои сотрудники выйдут на след Полякова и в одном из заброшенных цехов – брошенного завода зажмут его. Начнется перестрелка. В результате оборотень, будет убит. Кстати он убьет одного из моих сотрудников. Вот так.
– То есть – вы собираетесь убить сначала меня. Подбросить труп. А чуть позже убить – Виктора? – Лесина спросила это и обернулась по сторонам.
Виктор поймал ее взгляд. Вера почти незаметно подмигнула
– Вы догадливы. Вера Григорьевна. Очень жаль, конечно, что придется так с вами поступить. Но просто вы сами нам не оставили никаких шансов. Начали общаться с Поляковым. Он вам выдал кучу информации, которую вы вообще не должна были знать. По сути дела, Вера, вас приговорил Поляков, скажите ему спасибо, – Безбородко кивнул на Виктора.
Поляков понял, что нужно, что-то предпринять. Он, захрипел и схватившись за горло, начал медленно пригибаться. Охранник, что почти весел на нем – опустил Виктора и испуганно встал с кресла. Поляков, дернувшись несколько раз, закатил глаза и повалился из кресла на пол.
Безбородько брезгливо посмотрел на его псевдоконвульсии:
– Пусть покуражится. Пусть комедию тут полает. Помирать-то, конечно не охота. Но каков артист! Да Витя. Да! В театре тебе надо работать, – ехидно процедил сквозь зубы Безбородько, и подмигнув Лесиной затянулся сигарой.
Затем подполковник потянулся, чтобы налить себе коньяка. Но в этот момент послышался, какой-то шум. Гул нарастал, где-то там, за окном. Задрожали стены. Все находящиеся в комнате непроизвольно повернули головы в сторону окна.
Удар и массивное стекло, огромной рамы, рассыпалось вдребезги. В помещение влетел маленький блестящий цилиндр.
Его заметил Поляков, приоткрыв глаза. Его заметили все. Странный предмет – проскользил по дуге и упал возле камина. Раздался страшный грохот. Разлетелись в сторону горящие головешки. Посыпалась посуда и стекла. Всю комнату заволокло едким, густым дымом. Резало глаза. Кашель давил горло. В этой суматохе с право, и с лево, кто-то дико кричал. Крики были везде. Виктору показалось, что комната наполнилась дикими воплями. Хотя в ушах у Полякова стоял страшный звон. Взрыв шумовой гранаты – а это была именно она, в виде блестящего цилиндра – слегка контузил Виктора.
Поляков повернулся на бок и увидел, что в метре от него, на полу лежит Вера. Вокруг нее словно ожившие стволы деревьев, топтались мужские ноги. Одни были в больших, кованых, ботинках. Некоторые в простых зимних полу сапогах. Виктор поймал себя на мысли, что в эти страшные секунды он рассматривает обувь. Словно очнувшись, он, пополз к Лесиной. Она, лежала, обхватив голову руками.
Он рванулся и как пес на цепи дернулся назад. Пристегнутая к столу рука не давала ему сделать движение дальше. Виктор, что есть силы, потянул на себя чугунный стол. Он перевернулся. Бутылки, а вернее осколки от них посыпались на ковер. Коньяк вино, и еще, какая-то жидкость стекала на дорогой ворс персидского ковра. Мелкие стекла хрустели в пылу борьбы и возни. Ничего толком в дыму нельзя было разобрать.
Виктор кашлял. Слезы заволакивали глаза. Скорее всего, кто-то из штурмовавших помещение – швырнул и гранату со слезоточивым газом, потому как Виктор услышал хоть и слабый, но хлопок взрыва.
Раздалась автоматная очередь. За ней несколько одиночных пистолетных выстрелов. Крики. Опять дикие крики. Шум борьба. Треск дерева. Опять взрыв. Опять крики и вновь стрельба. Одиночные, пистолетные хлопки и вновь короткая автоматная очередь.
Виктор стянул наручник с чугунной ручки и освободившись подполз к Вере. Он навалился на нее сверху – прикрыв ее своим телом. Она сначала вздрогнула, но в следующую секунду притихла. Поляков крикнул ей на ухо.
– Это я Вера! Лежи смирно! Лежи тогда пулей не зацепит. Пронесет! Не дергайся!
Вера лежала. Она, как показалось Полякову – даже перестала дышать от страха. Виктор втянул носом воздух. Он, прижался лицом к ее волосам. Почувствовал запах, карамели и какого-то слегка горького привкуса.
Виктор вдруг подумал – а чем же, она моет голову? Приятный шампунь на запах. Черт! Что за глупость! Что за мысли! Нашел момент! Вот тебе и сентиментальность в смертельный момент!
И вновь, как во сне. Он, отстранился лицом от волос Лесиной и посмотрел в бок. Там, на расстоянии где-то двух метров, он и увидел Безбородько.
Подполковник, лежал на спине и достав пистолет держал его стволом вверх, готовясь к стрельбе. Но на курок, он не нажимал. В дыму, Безбородько, было, очень плохо видно. Кто-то из спецназовцев даже наступил на подполковника и проскочил дальше. Виктор увидел, как Безбородько, повернувшись на бок, пополз, куда-то, в угол комнаты.
– Уйдет сука! – шепнул Виктор.
В этот момент, прозвучал выстрел, и рядом упало тело. Это был конвоир. Тот человек, который несколько минут назад вел Виктора по коридору из подвала сюда – в комнату. Конвоир, был мертв. Виктор это понял сразу. Темно красная – словно клякса от вишни, рана на лбу и глаза, остекленевшие, и безжизненные.
Рука лежала на груди – сжимая пистолет.
Виктор принял решение мгновенно. Он, оттолкнулся от Лесиной и подполз к мертвому конвоиру. Вырвал у него пистолет. Над головой вновь послышались выстрелы.
Виктор, что есть силы, пополз в ту сторону, куда минуту назад скрылся Безбородько.
Он увидел, что за камином есть небольшой закуток. Туда, судя по всему, и скрылся подполковник. Виктор передернул затвор пистолета. Вытащив обойму, проверил – сколько в ней патронов. Три. Всего три желтых блестящих гильзы и одна в стволе. И того – четыре. Четыре шанса.
Есть ли оружие у Безбородько? Возможно. Хотя он мог прятать его там, в этом закутке за камином. Виктор.
В комнате все еще шла перестрелка. Поднимать голову было опасно. Да и спецназовцы в этой заварухе, могли запросто принять его за одного из членов банды. В дыму и грохоте это было сделать очень легко. Поляков сжался словно пружина. Нужно сделать рывок. Один рывок. Даже, если Безбородько выстрелит – постараться, что бы рана была касательной. Не подставить голову. Не подставить грудь.