Перстень альвов, кн. 2: Пробуждение валькирии
Шрифт:
Глитренде выкрикивал все громе и громче; его капюшон упал на спину, темные глаза сверкали, широкий рот дрожал, лицо дико исказилось. Злоба, жадность, зависть и жажда мести пылали на этом бледном лице, дрожали в каждом волоске бровей и бороды. Смотреть на него было страшно, даже холодок пробегал по спине.
Торбранд помолчал, повертел в руках кубок, словно любуясь игрой самоцветов, потом кивнул:
– Хорошо. Ты получишь тех, на кого укажешь. Если это будут мужчины не моложе двенадцати лет.
– Тогда пусть твои люди будут готовы завтра в полночь.
– В полночь?
– Да. Сегодня мы потратили слишком
– Но почему ночью?
– Я могу одолеть его чары только ночью! А утром справляйтесь как знаете.
С этими словами Глитренде вышел. Фьялли молчали, не зная, как все это оценить.
– Стойте! – внезапно вскрикнул Сигвальд Хрипун. Его давно уже мучила какая-то смутная мысль, и теперь вдруг часть Халльмундовых рассказов всплыла в голове четко и ясно. – Конунг, постой! – Сигвальд шагнул вперед и взмахнул руками, будто хотел помешать Торбранду встать с места. – Это же… это же дверг! Темный альв!
Хирдманы загудели. Фреймар ярл открыл было рот, чтобы, как всегда, возразить Сигвальду, но усомнился и смолчал.
– Дверг, дверг! – твердил Сигвальд, от волнения хрипя больше обычного. – Клянусь глазом Одина! Халльмунд же рассказывал! И Торвард ярл, все же слышали! Конунг, вспомни! Когда они с Хельги ярлом вдвоем шли к Золотому озеру, все было так же! К ним тоже пришел такой как бы человек, маленький, темный, грубый, в общем, странный. Тоже взялся проводить к Вигмару, говорил, что его род с ним враждует. И тоже мог вести только ночью, а перед рассветом исчезал и весь день они его ждали! Все так же!
Фьялли молчали, вспоминая рассказы Торварда ярла и его спутников.
– Бейнир, подтверди! – взывал Сигвальд, и Бейнир Глина с сомнением бормотал:
– Вроде… а тролли их разберут! Тот тоже маленький был и наглый до жути, но вроде лысый… И бороденка вроде не черная…
– А ты что, думаешь, они все одинаковые, как горошины? – вставил Эйнар. – Ты вон тоже с Хравном Рыжим не больно-то похож, но никто же не сомневается, что вы оба люди!
Хирдманы негромко, неуверенно засмеялись, Бейнир смущенно почесал затылок:
– Ну, я не знаю… Ведьмы их поймут!
– Ну, допустим, это дверг! – сказал Фреймар ярл. Он уже справился с изумлением и преисполнился решимости. – Ну и что? Ведь тот первый дверг сдержал слово! Он привел Торварда ярла куда обещал, к Золотому озеру.
– И превратился в камень!
– Ну и что? – с вызовом повторил Фреймар. – Торвард ярл от этого не пострадал. Пусть он приведет нас к сокровищам Вигмара, а сам пусть превращается хоть в камень, хоть в кучку дерьма. Сволочь бородатая! Уж я о нем не заплачу!
– Если бы так! Конунг! Это опасно! – Сигвальд Хрипун почти с мольбой смотрел на Торбранда, боясь, что тот послушает своего любимца, как много раз слушал его отца Хродмара Удачливого. – Тролли с ними, с сокровищами! Ты помнишь, что рассказывал мой отец! Когда он впервые вышел на это проклятое озеро! Тогда их какой-то тролль заманил в пещеру, а гора закрылась за ними! Они блуждали там и не могли выйти! Мой отец один выбрался, потому что ему не нужно было никакого золота, а двести человек так и пропали! Их сожрала гора! Оттого-то здешняя нечисть и набралась таких сил! Конунг! Если ты пойдешь туда, тебя тоже сожрут! Не делай этого! Так уж нам нужно это золото, чтоб ему пропасть!
– Раскудахтался! – с негодованием крикнул
– Я боюсь не за себя! Я пойду хоть Волку в пасть, если будет надо! Я не хочу, чтобы конунг пропал на радость здешним троллям!
– Конунг сам о себе позаботится!
Торбранд конунг молчал и покусывал соломинку. Вот уже оба молодых ярла умолкли, и хирдманы, невнятно перешептываясь, смотрели на него, ожидая его решения, а он все молчал. Наконец он медленно вынул соломинку изо рта и обвел глазами притихших людей.
– Сигвальд ярл во многом прав, – сказал он. – Это правда, что когда-то мы потеряли две сотни человек как раз таким образом. Их сожрала гора. И потому я не могу требовать, чтобы вы все пошли туда.
– А ты? Ты, конунг? – с беспокойством спросил Сигвальд.
– Я… А я пришел сюда за тем, чтобы посчитаться с местными троллями. В том числе и за тех людей, кого не смог вывести твой отец. Я не виню его за их смерть, и он это знает. Он сделал все, что мог, чтобы удержать их или найти дорогу назад, но он столкнулся с силами, которым не мог противостоять. Но сейчас все иначе. С ним не было Дракона Битвы. – Торбранд положил ладонь на рукоять меча, и белые камешки в глазах драконьей головы вдруг сверкнули особенно ярко. – Ведь этот меч вышел из подземных кузниц темных альвов. И если есть на свете ключ к подземным богатствам, то это он, Черный Дракон! И для этого мне не нужно много людей.
– Я пойду с тобой! – поспешно крикнул Фреймар, будто его могли не взять, хотя уж в его участии никто не сомневался.
– И я! – Бьяртир Лохматый, уже седой, но еще крепкий мужчина, шагнул вперед. – Если пропадать, то мне недолго и так осталось радоваться жизни!
– И я! И меня! – раздалось еще несколько голосов. Охотников было немного, но они были.
– И я пойду с тобой! – сказал Сигвальд.
– Что это вдруг? – хмыкнул Фреймар.
Но Торбранд конунг только кивнул. Сигвальд Хрипун мало походил на своего отца Эрнольва Одноглазого, но в главном повторял его: он тоже считал своим прямым долгом быть рядом с конунгом, даже если думал, что тот ошибается.
– Ну и пусть дверг! – бормотал Фреймар, уже укладываясь спать по второму разу. – Если там золотые котлы с ам… ну, со «звездным блеском», можно хоть самого Фенрира Волка в проводники взять.
Глава 6
Время в глубинах Кузнечной горы тянулось долго-долго. Хроар, Лейкнир и Хальм решили ночью выслать кого-нибудь к усадьбе и посмотреть, что делается, появились ли уже фьялли. Но как угадать, когда наступит ночь? Утомленные переживаниями, страхом и бегством, женщины и дети кое-как устроились, расстелив одеяла прямо на камнях, а мужчины еще долго сидели у медленно тлеющих костров, вполголоса переговариваясь. Говорить громче боялись: каждое из сказанных в пещере слов подгорное эхо повторяло десятками голосов, и люди, разговаривая, невольно вертели головами: так и казалось, что какие-то темные духи прячутся за камнями, за выступами скал, за поворотами подземных проходов и подают оттуда голоса, то ли дразня, то ли пугая, то ли сговариваясь напасть…