Первая белая книга "На пути в неизвестность"
Шрифт:
— Я попробую ответить на вопрос, который ты задавал Салли?
От этих слов меня бросило в холодный пот: «мастер Серо и вправду мог нас дослушивать!»
Чувствуя взгляд учителя на своей спине, я принялся догонять Салли, впереди нас снова ждало заматывание бинтами, ночной город и конечно же поджог.
Глава 5 "Ночное приключение"
Крыши Гротеска.
Город медленно начал погружаться во тьму, а крыши домов встречали наши тени клубами белого густого дыма, струящегося из дымоходных труб. Мы аккуратно бежали в полумраке, не толкая
Ранее помощник, к которому нас отправил учитель, не гнушаясь разного рода бранных слов объяснил нам, как пользоваться зажигательными бомбами. Эти были не большие, показавшиеся, после мешочков с камнями, совсем легкими, шары, с два моих кулака не больше, заполненные какой-то дурно пахнувшей смесью. Как до этого осыпая нас угрозами говорил помощник, нам стоило ими пользоваться с просто невероятной осторожностью, дабы не поджечь самих себя.
Теперь, я бежал по крыше, во тьме, чувствуя на своей груди холод от стекла, из которого и были сделаны эти самые бомбы. Напряжение все не спадало, хотя я прекрасно ориентировался в нашем городе, все прокручивая в голове картинку с картой, что была на стене в комнате учителя. Каждый раз останавливаясь у очередного края крыши, я умолял судьбу благоволить мне и перепрыгивал на соседнюю, надеясь, что мои ноги не соскользнут, а я не разобью свою груз и после, не разобьюсь сам. Салли был всегда рядом и тоже тяжело дышал, казалось прямо мне в спину, но также, как и я сам, больше от волнения, чем от усталости. Дальше высокие крыши центра города закончились и начинался бедный северный район — скопление небольших лачуг, мелких базаров, разросшихся в разные стороны и конечно же амбаров, один из которых нам и предстояло поджечь этой ночью.
Я уже не думал о вопросах, которые предстояло задать по возвращении мастеру Серо и сосредоточился на нашем новом задании. Салли был также удивительно молчалив и стоял рядом со мной на краю последней высокой крыши, глядя на северный район Гротеска. Горожане, там внизу, слонялись без дела, кто-то спорил, кто-то выпивал, а кто-то просто спал прямо в своей базарной лавке, не обращая внимания на проходящих мимо рабочих из порта, нищих или пьяных жуликов, да просто зевак. В воздухе стоял стойкий запах тушеных овощей и рыбы, которой, казалось, пропахло все вокруг. Это, непременно бы нам очень пригодилось, так как наши бомбы воняли не менее ядовито, а из-за этой вони нас можно было бы обнаружить даже в такой кромешной тьме. Я понял по молчанию Салли, что пора бы брать инициативу в свои руки, тем более что мой внутренний голос был также молчалив.
Отдав свою стеклянную бомбу удивленному Салли, я всего в несколько прыжков, цепляясь за выступы и парапеты, спустился вниз на мостовую, представляющую из себя смесь грязи, рвоты и рыбных очистков. Оглядевшись и не заметив никого постороннего рядом, я поднял вверх свои руки, намереваясь ловить бомбы, что остались у Салли. Он не протестовал против моей затеи и глядя на мой еле различимый силуэт во мраке бросил первую из бомб. Мое острое зрение меня не подвело, поэтому я без проблем поймал первую, а затем и вторую, брошенные Салли бомбы. Тяжело выдохнув и улыбнувшись самому себе, я только теперь заметил, что мой товарищ уже стоял со мной рядом.
Дальше двигались не так быстро, все время озираясь и прячась за маленькими палатками этого базара и бочками, будто специально кем-то здесь оставленными тут, для нашего укрытия. Среди длинных рядов лавок и рыбных закусочных, тянувшихся до самих черных силуэтов складских построек, нам и предстояло, прячась от взглядов случайных прохожих, пробираться дальше, к поставленной нашим учителем цели. Стараясь двигаться совершенно бесшумно, я озирался по сторонам, глядя на выпивающих горожан, неволей судьбы коротающих свой недолгий век в этих провонявших тухлой рыбой трущобах. Рядом, где-то за тканью, обтянувшей одну из палаток закричала женщина, тут же, посреди мостовой, началась драка, которую свистом и улюлюканьем подбадривала толпа зевак, высыпавшая поглядеть на это пьяное побоище. Нас чуть было не заметили стражники, прибежавшие на крики, в их руках были факелы, света от которых непременно было хватило, чтобы нас обнаружить, но все их внимание было приковано к толпе собравшихся. Лязгая своими тяжелыми доспехами трое стражников пробежали мимо нас и принялись разнимать дерущихся. Толпа, раздосадованная таким быстрым завершением боя, устало разбредалась обратно, в забегаловки и лавки, где медленно вслед за дневным светом продолжила погружаться в хмельную тьму. Мы перевели дух, прячась за бочками, и осторожно озираясь, продолжили свой путь, надеясь больше никого не встретить по дороге к складам. Эти здания высились черными силуэтами над остальными постройками, так что было совершенно невозможно разобрать, в какое из строений нам нужно было попасть, да и целой ночи, наверное, бы не хватило, чтобы найти нужный нам склад в такой кромешной тьме, что тут теперь царила.
— Постой… — еле слышно прошептал мне на ухо Салли, отдернув назад за плечо, продолжив еще тише:
— Смотри, там справа, у самого дальнего дома, видишь? На самом краю?
Я присмотрелся, туда куда указывал мне Салли, и вправду заметил небольшой свет, пробивавшийся меж досок самого дальнего амбара. Там точно кто-то был, в столь позднее для работы время. Мы оба, пригнувшись и озираясь по сторонам, двинулись вдоль городской стены, туда где был свет от огня. И в этот раз Салли оказался прав, стоило нам подойти совсем близко к дому, очертания которого тонули во тьме, как из-за его угла появилась тень, заставившая нас, остановится в нерешительности и замереть, надеясь только на скрывающую нас тьму.
— Кто здесь? — хриплый голос проговорил слова в пустоту, куда-то намного левее нас.
— Я вас слышу! Выходите! — голос разразился громким кашлем и добавив несколько ругательств, наконец-таки замолчал.
— Гарри, да это чертовы крысы, уже вторую ночь подряд сводят тебя с ума! Дуй давай назад… — второй голос был куда моложе первого и говорил из-за стены, через которую пробивался свет огня.
— Кости ждать не будут! — сказал третий голос, хохотнув:
«А то мы твою долю в миг разделим, скажи Вико!»
— А то! — снова сказал второй и тоже заржал.
Силуэт во тьме так и не шевелился несколько мгновений, но наконец поняв, что никого не может разглядеть, ответил своим товарищам внутри:
— Не начинайте только игру без меня, дайте хоть поссать спокойно. Да, иду я, иду! — струя мочи звонко полилась по мостовой и темный силуэт облегченно выдохнул, потеряв всякий интерес к нашим дальнейшим поискам.
— Чертовы крысы, второй день здесь скребутся, твари. Да, когда этот Франко надумает уже, вернутся! Будто, он про нас здесь забыл?! — темный силуэт смачно сплюнул под ноги, и зайдя за угол, исчез из нашего поля зрения, еще через мгновение скрипнула дверь, теперь он вошел в амбар.
Конечно именем Франко могли звать кого угодно, но что-то мне подсказывало, что мы нашли нужное нам место. Осталось только удостовериться, что весь хлеб тут и можно было бы наконец заняться поджогом. Прислушавшись к тишине вокруг, мы, пригибаясь, добежали на щели в амбаре, через которую лился единственный лучик света. Снова прислушавшись и не услышав никаких подозрительных шорохов вокруг, принялись наблюдать через щель по очереди, за тем, что же творилось там внутри.
За маленьким столиком, прямо на начавшем гнить сером полу, сидело трое головорезов. Тот, кого называли Вико, долговязый крепыш в коричневом кожаном бушлате, натачивал свой не менее огромный меч камнем и ехидно улыбался остатками гнилых зубов, комично торчавшими из черной гниющей пустоты его рта. Второй это, наверное, Гарри, выходивший на улицу ранее, был очень тощим, седеющим и усатым, одноглазым стариком, не довольно таращимся своим единственным глазом на третьего. Последний, самый молодой из них, одетый в засаленные от жира портки, да красную рубаху, поизносившуюся от времени, с несколькими заплатками на рукавах, чистил ножом картофелину, которую только достал из костра, медленно потрескивающего там же. Его маленькие серые глазки бегали как заведённые, он не переставая дул на горячий плод, в надежде как можно быстрее его почистить. Имя третьего мы пока еще не знали, но именно это нам и не было нужно.
— Вот же дубина. Ты себе так все руки обожжешь, дурень. Подождать не можешь, пока остынет? — старик Гарри поправил широкую саблю на своем поясе и уселся к остальным за стол так, чтобы оружие ему не мешало.
— Да сколько ждать то можно? Два дня прошло, а Франко все нет. У нас столько хлеба, что можно накормить целую армию, а этот проклятый Вико не разрешает его даже попробовать! — жаловался третий, продолжая чистить свою картошку. По его, все время бегающим, глазенкам было очень сложно определить, куда именно он сейчас смотрит.