Первая спасательная
Шрифт:
Станда проталкивается.
– Что случилось?
Пожилой шахтер хмуро оглянулся на него и ничего не ответил.
– Взорвалось там что-то, - говорит другой.
– А внизу есть люди?
– Как не быть; правда, одна вторая смена, в квершлаге. Не так уж много.
Станда пробирается вперед, чтобы увидеть хотя бы двор. Там пусто и до ужаса тихо, несколько человек стоит у санитарной машины; от копра двое ведут кого-то, ноги у него заплетаются, как у пьяного, голова беспомощно упала на грудь - вот его втолкнули в какую-то дверь, вероятно там врач.
– Это Пешта?
– спрашивают около Слайды, вытягивая шею.
– Нет, Колман.
– Ну, повезло
Из табельной выходит шахтер.
– Благослови тебя бог, Ферда! Бог в помощь, Пуркит, - кричат люди. Ты был внизу?
– Ага, был.
– А что там случилось?
– Да взрыв. Завалило новую продольную выработку. У шестьдесят третьего, знаешь? Франта остался там.
– Какой Франта?
– Брзобогатый. Я только ногу и видел.
– А Мадра там нет?
– Мадр? Разве он не поднялся?
– Рамас там?
– пронзительно кричит какая-то женщина.
– Вы не видели там Рамаса?
– Да полно вам, Рамасопа!
– уговаривают ее.Ведь ничего еще неизвестно!
На дворе - движение: на носилках несут кого-то к санитарной машине.
– Кто это?
– Блега, - отвечают люди.
– Кто?
– переспрашивают сзади.
– Какой-то Блега, - разочарованно замечает ктото.- Такого я не знаю.
У Станды от волнения колотится сердце. Вот как, значит, выглядит катастрофа на шахте; он-то думал, что из шахты повалит огонь и дым, а оказывается ничего и нет. Санитарная машина подъезжает к воротам, они распахиваются - дорогу! дорогу!
– И на теснящуюся толпу повеяло запахом карболки или еще чего-то такого. Станде становится нехорошо, он хочет выбраться из сутолоки, но не может - он стоит в первом ряду; возле него какая-то женщина изо всех сил трясет решетку и кричит: - Пустите меня, пустите, там мой муж!
– Да не кричите вы так, Кулдова, - уговаривает ее сторож по ту сторону ворот, - может, он еще выйдет.
– "Кристина" - сволочная шахта!
– рассуждае г кю-то позади Станды. Каждую неделю, сколько я знаю, в ней где-нибудь пожар случается.
– "Мурнау" еще похуже будет, - замечает другой.- Там газов полно.
– Отстань ты со своей "Мурнау", - возражает шахтер.
– Такого несчастья, какое здесь было лет пятнадцать тому назад, там никогда не случалось. "Кристина", брат, просто нужник какой-то, нет ее хуже, всякий тебе скажет.
– А ты погоди, - проворчал шахтер с "Мурнау".
– "Мурнау" еще себя покажет в наилучшем виде!
Внезапно разносятся последние, бог весть откуда взявшиеся, новости. Итак, в шахте остались Мадр, Рамас и Кулда; они будто бы живы, но до них нельзя добраться, обвалился штрек.
– А Франта Брзобогатый?
– Ах да, этот еще... Франта приказал долго жить. Его хотели откопать, одна нога еще торчала...
– Да замолчите вы, ребята! Вон жена Франты.
– Ну так что, все равно увидит, когда'его принесут. Хотели его откопать - да на голову камни так и сыплются.
– Значит, его так и оставят там подыхать?
– заволновались в толпе. Может, он еще жив... Аа, черти, пустите нас!.. Это мы еще посмотрим!.. Псы проклятые, пустите нас внутрь!
– Верните мне мужа!
– раздается женский крик.
– Это Брзобогатая, - говорят люди.
– Правильно, не сдавайтесь, милая!
У Станды взволнованно бьется сердце; его ч го-то приподнимает и несет, ему тоже хочется закричать: "Пустите нас туда, убийцы! Мы своих товарищей не оставим"...
– Пустите нас туда, - взвизгнул он, и голос его сорвался.
– Тебя там только не хватало, - засмеялся кто-то сзади.
Ну, конечно, это карлик Бадюра, сморчок несчастный. Станда сумеет сказан, ему несколько теплых слов... Но тут снова поднялась суматоха:
– Франту несут! Значит, все-таки вытащили беднягу!
Двое с безграничной осторожностью выносят кого-то на носилках из клети. По двору бежит, причитая, женщина, ее удерживают.
– Вы с ним поедете, поедете, только успокойтесь!
Медленно-медленно носилки просовывают в санитарную машину, две пары рук помогают всхлипывающей женщине войти внутрь, и вторая машина тихо подъезжает к воротам.
– Здорово его покорежило, - сочувственно произносит какой-то человек, вытирая пот, - но он еще жив.
И машина с красным крестом медленно проезжает среди расступающейся, притихшей толпы.
V!
Наконец вон оттуда, из здания дирекции, выходит несколько человек. Румяный господин небольшого роста, с белой бородкой, что идет впереди всех, - это сам управляющий всем угольным бассейном, по прозвищу Старик; на нем как-то нелепо сидит светлая шляпчонка, лицо и белые усики запорошены угольной пылью, - вероятно, спускался в шахту в полном параде и не успел еще умыться. Второй, чумазый, в шахтерской спецовке - это директор шахты, за ним шагает господин Хансен в кожаной куртке и в таком же шлеме, лоб у него ободран в кровь, под носом припудрено сажей, как у трубочиста, который во время коляды плетется где-то сзади прочих; голубые глаза под светлыми ресницами подернуты влагой, и кажется - сейчас из них польются слезы. И еще один очкастый и сильно испачканный господин, вероятно из горной инспекции, и какой-то совершенно черный штейгер, вытирающий себе лоб невероятно грязным носовым платком, - хорошенькая компания, нечего сказать; появись они в таком виде на площади - люди подумали бы, что здесь собрание трубочистов. Но сейчас все это выглядит иначе, как-то торжественно, что ли, гомон в толпе у ворот стихает, все настораживаются, и ворота распахиваются настежь.
Толпа мгновенно распадается на две части. Свои, с "Кристины", проходят во двор, остальные толкутся у входа, словно он перегорожен веревкой, вытягивают шеи и поднимаются на цыпочки. Станда вместе со всеми гордо, с важным видом шагает по двору. Да, мое место здесь, я тоже с "Кристины"! Набралось человек пятьдесят - шестьдесят, да из окрестных деревень все еще подъезжают шахтеры на велосипедах, это уже не просто толпа, - это строится некий черный батальон. Станда стоит в первом ряду и ищет глазами Хансена, вон он сидит на груде шпал, вытирает руками лицо, но только еще больше размазывает по нему угольную пыль и кровь, которая течет у него из ободранных пальцев, - смотреть страшно. Станде стыдно, что он не выносит вида крови, ему кажется, что он сейчас упадет в обморок и покроет себя позором, тем временем Старик стал перед шахтерами и снял очки в золотой оправе.
– Бог в помощь, - сказал он, близоруко озираясь, и начал усердно протирать очки.
– Бог в помощь, - нестройно загудел в ответ черный батальон.
– Шахтеры, у нас случилось огромное несчастье,-нерешительно заговорил Старик.-Произошел... произошел взрыв при проходке вентиляционной сбойки между втяжным штреком номер шестьдесят три и вытяжным номер восемнадцать. К сожалению, этот взрыв... повлек за собой несколько жертв. Забойщик Брзобогатый Франтишек... засыпан и тяжело ранен. Блега Ян... ранен довольно тяжело. Колман Рудольф, откатчик, ранен легко. Трое, к сожалению, остались пока там. Это... это Мадр Иозеф - участковый десятник, Рамас Ян крепильщик и стволовой Кулда... Кулда...