Первая Стая
Шрифт:
– Я... Я сообщу начальству!
– врач все больше бледнел, отступая назад.
– Я позову охрану!
– Можешь еще маме своей позвонить, только не путайся у меня под когтями!
В том, что он сейчас же побежит ябедничать, сомневаться не приходилось. Но охрана не сумеет добраться сюда достаточно быстро, чтобы остановить меня. Я зашел в палату Кинга и притворил за собой дверь.
Он лежал в медицинском аквариуме, прозрачном и тесном, как гроб. За эти три дня он сильно сдал: понимая, что достойно умереть ему не удастся, он перестал сражаться за жизнь, за тот момент, который покажется ему подходящим
Я не позволил себе показать ему и тени жалости, мой голос звенел металлом:
– Вставай!
Он приоткрыл глаза, безжизненный взгляд остановился на мне.
– Вставай, я сказал! Я пришел, чтобы вызвать тебя на бой!
Звучало это несколько пафосно, но суть моих слов была для нас естественна: как и другие животные, мы могли драться между собой. Правда, должна быть причина: территория, самка, лидерство... Я не мог назвать причину, а Кинг в ней и не нуждался.
Я почувствовал в нем понимание, а потом - радость. Искреннюю, свободную от любых сожалений.
Он рванулся вперед, и аквариум разлетелся вдребезги. Между щелей его брони струилась густая кровь, смешанная с гноем, и я наконец осознал, какую ошибку мог бы допустить, чего я его лишал своим бездействием... Теперь я все исправлю.
Кинг стоял на ногах уверенно, он даже не казался слабым. Когда я прыгнул на него, он увернулся достаточно ловко, и я понял, что он не хочет казни - он хочет боя.
Я сдерживал себя, но не чтобы продлить процесс, а чтобы раззадорить его, заставить позабыть обо всем, кроме настоящего. Я не поддавался, однако атаковал простейшими ударами, которые Кинг мог парировать. Его мутная кровь летела в стороны, стекала по стенам палаты, но глаза зверя пылали яростью - не злобной, естественной яростью честного боя.
А потом я понял, что он на пределе, что он больше не чувствует ни боли, ни обиды, ни даже желания умереть. Он был полностью поглощен происходящим, забыл обо всем на свете... тогда я и убил его. Резко, быстро, точным ударом в сердце.
Такой удар казался мне единственным правильным, как и само решение сразиться с ним. Не в голову, не в шею, у меня не было желания уродовать его тело. Именно в сердце, потому что такие сердца не должны загнивать.
Думаю, он не успел понять, что умирает.
Пошатываясь, я направился к выходу. Я чувствовал себя очень усталым, причем не физической усталостью.
В коридоре меня ждали люди, в основном - охрана, а перед ними стоял Лименко. Он, в отличие от остальных людей, не выглядел испуганным или разгневанным.
Я выпрямился перед ним, давая понять, что готов принять любое наказание. Однако Лименко, который когда-то ненавидел меня и все ждал шанса приговорить меня к смерти, теперь лишь слабо улыбнулся:
– Ну надо же... После той твоей выходки я и предположить не мог, что ты способен на порядочные поступки. Официально мне полагается наказать тебя, устроить выговор... Ну, вот тебе выговор: ну-ну-ну, Кароль, нельзя пугать врачей.
Врач, которого я отогнал, от возмущения чуть стетоскопом не поперхнулся, но промолчал. Видимо, знал, кто такой Лименко.
– Что же до наказания... Беспокойное сейчас время, не до наказаний. Мы вычислили, где нанесет следующий удар Первая Стая. Ты отправляешься туда, чтобы возглавить отряд из зверей первой серии. Вы должны убить этих выродков.
Часть четвертая. Стая не должна исчезнуть
Я чувствовал воду - со всех сторон и над собой. Вода казалась мне мирной, хотя океан в принципе мирным не бывает. Может, это из-за контраста с моим собственным настроением.
Я волновался. Кроме меня на станции было еще девять зверей, все, разумеется, из первой серии. Итого десять - по два на каждого из Первой Стаи. Все указывало, что преимущество на нашей стороне, но я никак не мог успокоиться. Эта пятерка... в них есть что-то необычное. Не только навыки работы в команде, этого было бы недостаточно для такой слаженности. Есть что-то, чего я пока не понимаю.
Люди довольно быстро сообразили, по какому принципу нападает Первая Стая, что именно их интересует. Однако мне об этом принципе не сообщили, меня просто поставили перед фактом: надо сражаться. Так я и оказался на подводной станции, где обычно звери проходят реабилитацию после сильных ранений.
Забавно... Когда я был сильно ранен, мне не дали не только места - мне не дали времени для полного восстановления, сразу на задание бросили.
Руководство решило, что наш отряд непобедим. Уж не знаю, почему люди считают, что двое на одного - беспроигрышный вариант. Уверенность захлестнула их настолько, что они даже собирались оставить на станции весь персонал - вроде как бой пройдет снаружи, до построек вообще никто не доберется.
Но я воспротивился, заставил их провести полную эвакуацию. Безусловно, они дали мне очень сильных зверей - самых сильных, быть может, из всех. Но в Первой Стае есть нечто более серьезное, чем примитивная сила. Пока я и не мечтал понять их - я ведь ни разу с ними не встречался, а по фотографиям судить бесполезно.
Хотя... может, не так люди и наивны. Была часть плана, о которой знал только я: если все пойдет не так, я должен буду дать сигнал о запуске торпеды. Корабль, стоящий неподалеку, уничтожит всю станцию - вместе с нами. Очень хочется верить, что до этого не дойдет.
Встреча наша, надо сказать, откладывалась. Люди почему-то думали, что Первая Стая нападет незамедлительно, как только мы прибудем на станцию, но ничего подобного не произошло. Мы бездельничали уже два дня. Раз в сутки я связывался с руководством, предлагая свернуть операцию, но они упорствовали. Я считал, что Первая Стая почуяла нас, что они не нападут. Люди были о них не столь высокого мнения.
Ожидание изматывало, особенно в сочетании с волнением. Я не знал, чем себя развлечь, пока не нашел нечто вроде тренировочного зала. Здесь стояли тренажеры для разработки мышц после ранений, но они интересовали меня меньше, чем игровая площадка. Гонять мяч одному было не так уж весело, только остальные звери не спешили лишний раз пересекаться со мной. Я никого из них не видел раньше и тоже в друзья не рвался.
На третий день, во время очередной игры, у меня появилась неожиданная компания. В зал несмело зашел самый молодой из зверей, Алтай. Я его сразу запомнил по белоснежной броне; думаю, он из нового поколения, а не из тех, кого присылал на проект доктор Стрелов.