Первенцы
Шрифт:
– Он мог сказать что-нибудь еще.
– Не мог, – харкнув, возразил убийца. – Искать надо здесь. Если только белобрысый говна нам в уши не налил.
– У Куницы никто не лжет.
– Да в жопу Куницу. Я и без него справился.
– Я вижу.
– Помоги-ка лучше. Проводим господинчика в последний путь.
По ногам повеяло холодом: выбили окно. Из малого зала открывался хороший вид на реку. Гашек понял, что они делают, и почувствовал, как холодеет весь целиком.
– А башку белобрысому я все равно расплющу, – сказал тот, что постарше, когда они выбросили тело
Гашек хотел бы, чтобы Итка этого не слышала, но она слышала и понимала – все до последнего слова. Поэтому молча развернулась и кивнула: вниз, по лестнице, пока они не пошли в кабинет. Выбегая во двор, Гашек надеялся, что убийц только двое. Но он ошибся. У конюшни они столкнулись с третьим, на ходу подтягивающим штаны.
Итка со своим крюком выглядела перед ним как лисица рядом с медведем, но она рванулась, метя прямо в живот, и очутилась в крепких руках грабителя. Тот выбил инструмент из дрожащих пальцев, развернул ее к себе спиной и начал душить, не замечая ударов острых локтей. Гашек оказался проворнее, а лопата действеннее крюка.
Пока разбойник валялся на земле, они вывели так и не расседланных лошадей и вылетели из замка, не задумываясь и не оглядываясь. Даже Ворон взял такой галоп, что закладывало уши – или, быть может, Гашеку просто было страшно. Там, у малого зала, он вдруг понял, что все это время жил бок о бок с убийцей отца. И это пугало его едва ли не больше, чем мертвый Свида и ужасные крики Войцеха.
Они не заметили, как оказались возле устья Подкиртовки, впадающей в Зеленое озеро. Здесь пришлось остановиться, потому что у Ворона подогнулись ноги.
– Он отдохнет и двинемся дальше? – спросила Итка, слезая с Красавицы. Кобыла устала, но стойко несла хозяйку – эта ноша была намного легче, чем взрослый мужчина, а лошади, в отличие от старика Ворона, не исполнилось и пяти лет.
– Нет, – тихо ответил Гашек, осторожно касаясь горячей конской шеи. – Он умирает. Я его загнал.
Красавица смотрела на него печальными глазами. Итка села напротив, скрестив ноги, и долго молчала. Потом сказала:
– Нельзя его так оставлять.
Гашек согласился и велел ей отвернуться, но она этого не сделала. Он добил Ворона, отцовского коня, за которым ухаживал всю свою жизнь, собственными изуродованными руками.
Они молча сидели у озера, будто позабыв о том, что за ними может быть погоня. На противоположном берегу темнел густой хвойный лес. Через какое-то время они увидели в той стороне, откуда приехали, черный дым до самого неба, и поняли, что возвращаться некуда. Разводить костер не стали, сели поближе к теплой Красавице, но и ночь была не слишком холодная. Гашек не знал, о чем так глубоко задумалась Итка, но догадывался, что их мысли были примерно схожи: нужно решить, что делать дальше. Перебрав в голове немногочисленные возможности, он озвучил самую очевидную:
– Мы должны поехать к твоему жениху.
Она ничего не ответила. Гашек попытался снова:
– Итка, ты слышишь? В Тильбе…
– Плевать на Тильбе! – сорвалась она, не замечая, как вдруг градом полились слезы. – Они убили моего дядьку и выбросили в реку, как помои! Я никогда не смогу его похоронить, он останется беспокойным духом… Я теперь… У нас с тобой больше нет дома.
Гашек отвел взгляд. Войцех натворил в жизни много всего, хотя никогда не был злым человеком. Он был пьяницей, трусом и подлецом. Он убил Гельмута Ройду. И все-таки его было жаль. Еще сильнее жаль было Итку.
– Тогда куда? – в отчаянии спросил он, понятия не имея, что еще предложить.
Она вытерла лицо рукавом. Уже светало: первые лучи очерчивали верхушки деревьев. На озере было тихо, как среди курганов. Итка Ройда приняла решение.
– Начнем с Бронта.
– Начнем что? – не понял Гашек.
– Искать моего отца.
Где-то посреди озера выпрыгнула рыба, по воде пошли широкие, быстрые круги.
– Гашек?
– Что?
– Не молчи.
– Я не знаю, что сказать.
– Ты тоже их слышал, – напомнила она. – Слышал, о чем… о ком они говорили. Я знаю, кем был мой отец, но не знаю, почему он меня бросил. А еще я хочу понять, почему убили дядьку, Лянку и Свиду. Он может ответить на все вопросы. И ответит, когда мы его найдем.
Как только взошло солнце, они сели на Красавицу: Гашек впереди, Итка за ним. Чтобы попасть в Бронт, нужно было объехать озеро и миновать лес, на который они смотрели с этого берега. Зная, что их будут искать, они понимали, как сильно рискуют, решив сунуться в город, но Гашек не стал отговаривать: у него были свои вопросы к Марко Ройде.
– Итка, – через какое-то время задумчиво произнес он, – ты ведь слышала… Господин Войцех…
– Убил Гельмута, – закончила она. – Да, я поняла. И об этом мы тоже спросим. Но сначала найдем для тебя перчатки.
Глава 2. Королева кубков
Шел год тысяча сто тридцатый от Великой Засухи, но казалось, что Великая Засуха наступила снова. Кирта все больше отдалялась во времени и пространстве. День был не такой жаркий, как вчера, но Итка все равно дышала с трудом. Горячий воздух саднил нос и горло, а воды у них почти не было – все, что набрали в последнем пригодном водоеме, слишком быстро выпили. Красавице тоже было нелегко: она шла медленно, как будто лениво, и время от времени недовольно фыркала. Когда они наконец добрались до леса, стало полегче: деревья укрыли от солнца, дышалось свободнее. Правда, от непонятных шорохов в чаще все еще бросало в дрожь. Пережитый день и бессонная ночь давали о себе знать.
– А если они имели в виду не Марко? – вдруг спросил Гашек совершенно отвлеченно, будто говорил с деревьями. – Что будем делать, если он мертв?
Итка мимоходом сорвала сочную зеленую шишку с ветвистой ели, принюхалась, разломила ее пополам и медленно разжевала верхушку.
– Не знаю. Курган можем обосрать.
Разговор утих как-то сам собой.
Кобыла ступала почти бесшумно по мягкой, теплой земле. Ее размеренный шаг убаюкивал – приходилось с трудом разлеплять веки. Услышав свист, Итка решила, что ей почудилось, но Гашек намертво вцепился в поводья, и стало ясно: он тоже слышал. Звук повторился – это свистел человек. Они не успели подстегнуть Красавицу.