Первенец
Шрифт:
– У вас со слухом проблемы?
– зло спросил врач и подошел ближе, - снимайте белье и ложитесь на кушетку.
Зря Куна ждала, что лейтенант хотя бы отвернется. Военный раздраженно буравил её взглядом и тоже ждал. Хотелось вспылить, наговорить ему гадостей, развернуться и уйти. В конце концов, когда она вставала на учет в репродуктивном центре прошла все обследования и сдала анализы, зачем снова?
– Дарисса, это тупик, - вздохнул врач, - я не выпущу вас отсюда, пока не осмотрю. И чем сильнее вы тянете время, тем больше у меня подозрений, что осмотр крайне необходим. А для этого надо раздеться. У вас менструальная кровь идет, поэтому стесняетесь?
– Нет, - торопливо замотала головой Куна, - не поэтому. Просто неловко.
Сцена стояния друг напротив друга продолжалась. Лейтенант молчал и тянул носом воздух, а Куна уже вжала голову в плечи. Сейчас врач точно выйдет из себя и начнет орать и тогда задирать юбку придется трясущимися руками, а потом она все равно не сможет сделать то, что требует. Бежать надо, замков на дверях нет, а Наилию она потом придумает, что сказать.
– Хорошо, - неожиданно тихо ответил лейтенант и будто сдулся: плечи опустились, взгляд потух, и врач устало сел на кушетку.
– А когда начнется период?
– Уже скоро. Три дня назад ждала, живот тянет, думаю, сегодня или завтра.
– Часто бывают задержки?
– Нет, обычно день в день или раньше.
– Замерзли или перенервничали? Садитесь.
Военный показал глазами на кушетку рядом с собой и Куна села, на всякий случай, отодвинувшись подальше.
– Скорее второе.
– Жалобы есть? Слабость, недомогание, тошнота?
Больной Куна себя не чувствовала, и отвечала на каждый вопрос все смелее и смелее. Врач тоже успокаивался, но говорил по-прежнему быстро и смотрел перед собой в пустоту. И то, что раньше казалось Куне агрессией, теперь выглядело обычной нервозностью. Особенностью темперамента или эхом от личных проблем и забот.
Из кабинета лейтенант её вывел через час после того, как все-таки осмотрел и взял несколько анализов. Генерал ждал в коридоре и, кивнув на доклад, что все в порядке, взял Куну под локоть и отвел на диван.
– Что он тебе сказал?
– Хорошо питаться, гулять на свежем воздухе, не поднимать тяжестей.
Стандартные рекомендации от всех недугов, но Наилий, выслушав каждую, занервничал едва ли не сильнее лейтенанта.
– И больше ничего?
– Предупредил, что остальное только после результатов анализов.
Странный, конечно, был прием, зачем же её все-таки сюда привозили?
– Ваше Превосходство, - Куна подвинулась ближе к побледневшему и притихшему генералу, - а лейтенант Назо правда гинеколог?
Наилий вытянул спину и в голос вернулись властные нотки полководца.
– Есть сомнения?
Вот зачем рот открыла? Сейчас ляпнет что-то не то и подведет лейтенанта под проверку на служебное соответствие.
– Н-нет, - испуганно промямлила Куна и вдохнула поглубже, - просто он странный. В кабинете нет кресла, ширмы, лотка с инструментами. Лейтенант Назо брал анализы и долго раскладывал пробирки, стекла и контейнеры с тампонами на столе. А когда, наконец, подошел ко мне, то постучал согнутым пальцем по лбу, выдохнул и сказал: «Приступим, что ли».
Генерал моргнул, зажал рот рукой и закрыл глаза. Смех сначала едва прорывался сухим треском радиопомех, а потом полководец расхохотался по-настоящему. Легко и беззаботно как мальчишка, вытирая пальцами уголки глаз и сгибаясь пополам.
– Ох, Назо, - наконец, сказал Наилий, когда перевел дух, - вот так постучал, верно?
Генерал повторил жест, и ошеломленная Куна молча кивнула.
– Эриданский ритуал призыва удачи. Надо было еще под ноги поплевать, но в смотровой нельзя. Извини за обман. Лейтенант Публий Назо на самом деле полевой хирург, акушерство он изучил практически случайно. Я не могу обращаться к гражданским специалистам в обход военной медицинской службы, меня не поймут не те не другие. Ты у Публия первая пациентка. Буквально. До этого он лечил только мужчин.
Теперь картина прояснялась, но объяснений, откуда взялись сомнения в её здоровье, по-прежнему не прозвучало. Уж больно внимательно и дотошно лейтенант отнесся к приказу генерала, несмотря на все свое раздражение. Куна собралась с духом и заговорила.
– Я понимаю, но почему я не могла сама сходить к гинекологу, не упоминая твоего имени?
– Потому что, если что-то случится, я хочу быть в курсе, - спрятав улыбку, ответил генерал.
– Пойдем, я отвезу тебя домой.
Кажется, она все-таки влипла в определение «моя женщина». Осталось только решить - радоваться или плакать.
***
Лаборатория после прямого приказа «сверху» заработала в два раза быстрее, и результаты пришли на планшет Публия к вечеру этого же дня, а у генерала на столе в генеральном штабе запищала гарнитура.
– Слушаю.
– Лейтенант Назо. Ваше Превосходство, вам по порядку или начать с главного?
Любят медики резину тянуть, будто неприятную новость можно смягчить, а жизнь смертельно раненого продлить на эти несколько мгновений.
– Говори уже, - рыкнул Наилий в гарнитуру.
– Гормон на две-три недели. Да, она беременна.
Тьер, впервые мечтал выстрелить холостыми и все равно попал в десятку! Можно заливать Шуи кипятком и праздновать отцовство.
– Понял. С остальными анализами что?
– Здоровье матери в норме, а генетику ребенка я раньше начала второго триместра не посмотрю.
Снова ждать. Метаться по кабинету и поглядывать на ящик стола, где в прозрачном контейнере на крайний случай оставлено успокоительное. Ждать и бояться так, чтобы прятаться от всех репродуктологов Равэнны и просить полевого хирурга вести беременность. Почти сорок циклов назад будущего генерала Лара выбирали из тысячи эмбрионов после всевозможных анализов и прогнозов с наилучшей вероятностью. Генетический эксперимент, лабораторный мальчик, рожденный суррогатной матерью. Насмешка над природой. Зачем ему вообще оставили возможность иметь детей? Да, хотел сына, наверное, как все, но не так. Думал, когда соберется, то будет искусственное оплодотворение, все те же анализы и уверенность в здоровье ребенка. Кому теперь молиться? Несуществующим богам Дарии? Духам Эридана? Великим воинам гнарошей? Что могло получиться из комбинаций генов чудовища и ни в чем не виноватой дариссы?
– Публий, только не говори ей ничего, я сам. Даже если будет настойчиво задавать прямые вопросы. Ни-че-го! Ты меня понял?
– Так точно, Ваше Превосходство.
Глава 18 - Плохие и хорошие новости
Регина не стала устраивать допрос, где Куна была и что делала, попросила только звонить, если будет задерживаться до утра, чтобы соседка не волновалась. Куна вслух пообещала, а про себя подумала, что до утра сильно вряд ли. Не в машине же ото всех прятаться и не в воздушном катере, а в гостиницу она к генералу больше не поедет. Не выдержит снисходительных и понимающих взглядов персонала. Всем плевать есть ли у нее чувства и как долго продлятся отношения, ярлык «генеральская подстилка» камнем падает на шею мгновенно и не снять его до конца жизни. Есть дариссы, что будут гордиться статусом и стараться выжать из него максимум, а Куна кроме очередного позора на весь квартал больше ничего не получит.