Первенец
Шрифт:
– Номер Нурия в планшете, а планшет дома остался, - ответила Куна, нехотя садясь на табурет.
– Тоже мне проблема, - фыркнула Аврелия.
– Принесла я твой планшет, держи.
Толку от планшета? Личный номер генерала она наизусть знала. Пять нолей и три пятерки - что тут запоминать?
– Я не стану звонить.
– Бред, - еще громче фыркнула Аврелия и сложила руки на груди, - бороться надо за свое счастье. Да, не такой уж перспективный у тебя Нурий, мы все-таки узнали, кто он. Рядовой водитель, казалось бы - гиблое дело, но возит не кого-нибудь, а генерала! Ты знала об этом?
Куна со стоном закрыла лицо руками. Надо запретить таким как Грация разговаривать и пользоваться Сетью! Теперь и рядового втянули в фарс, а вдруг у него своя любимая, да еще и дети, какого ей будет? Служба такая - изображать пару для любовниц генерала?
– Да знала, Аврелия, давай закроем эту тему.
Сестра вся в розовом и белом как воздушное безе вдруг стала наседать на Куну с невиданным напором.
– Нет! Раз уж ваши отношения зашли так далеко, и ты отдала ему самое дорогое, то пусть обеспечивает самым лучшим. Не беда, что рядовой, с таким командиром можно рассчитывать и на повышение, и на улучшенный паек, и на отдельное жилье, надо только ему намекнуть. Твердо.
– Я не стану с ним разговаривать, - взвилась Куна, но Аврелия вскочила с места и почти закричала.
– Дура! Всему тебя надо учить! Не смогла выбить из него достойное содержание до того, как легла в постель, сейчас наверстывай!
Мелко завитые кудряшки подскакивали пружинами, а от духоты на кухне в складках кожи на лице младшей сестры собрался тональный крем, делая Аврелию гораздо старше её шестнадцати циклов. Казалось, еще несколько слов и она схватится за ремень совсем как мать. От нервного напряжения Куну стало мелко трясти. Все ночные кошмары, слезы и раскаяние за то, что ушла, даже не попытавшись помириться, снесло ураганом. Слишком долго ей вдалбливали, как нужно жить. Хватит! Пора остановиться!
– Замолчи, - зашипела она на Аврелию, - я не стану ничего просить! А если ты еще раз заикнешься об этом, я тебя ударю.
Глаза Аврелии как в детстве широко распахнулись и губы задрожали, вот-вот заревет.
– Куна, ты чего? Я же как лучше хочу. Мужчина обязан обеспечивать свою женщину, на этом жизнь построена. Ты ему уют и семейный очаг, а он тебя одевает, кормит и в свет выводит. Так природой задумано...
– Мне плевать, - простонала Куна, - я не хочу так к нему относиться. Будто не живой цзы’дариец, а машина для производства материальных благ и удовольствий. Дрон-добытчик.
Сил давно не осталось, организм изнашивал последние резервы. Ничего ей генерал не должен, и так слишком много сделал. Самое гадкое, что может случиться - стать для него проблемой и обузой. Справится со всем сама: в Академию поступит, хорошую работу найдет, с матерью когда-нибудь помирится, а сейчас пусть оставят в покое. Разве это настолько невыполнимо? Просто не трогать, не учить, не долбить моралью и правильным отношением к жизни!
– Ну, тише, тише, что ты?
– ласково приговаривала Аврелия, поглаживая сестру по руке.
– У тебя депрессия, отвращение после близости, но оно пройдет. Ты отдохни пока, а позже подумай над моими словами. Хорошо, сестренка?
– Аврелия, я вчера отдалась совсем не Нурию.
Признание рвалось наружу, не встречая сопротивления. Если не получается переубедить или прогнать Аврелию, то лучше сказать правду и она сама уйдет. После ссоры с матерью уже не страшно. Куне так долго твердили, что она - эгоистичная дрянь, что пришло время оправдать характеристику.
– Я переспала с генералом Наилием Орхитусом Ларом прямо в патрульном катере, когда мы возвращались в Равэнну из четвертого сектора. И все мои свидания были с ним. Прости, что врала так долго.
Куна ждала самую громкую истерику в своей жизни, успела пожалеть, что призналась на кухне у Регины, рискуя её мебелью и посудой, но Аврелия просто стояла и молчала, наматывая на палец пружину локона. Матери больше нет, теперь не станет и сестры. Бездна, как же все далеко зашло. Стены шатались и воздуха не хватало. Сквозь слабость как сквозь сон колокольчиком прозвенел высокий голос Аврелии.
– Ты меня, конечно, извини, сестренка, но где ты, а где генерал? Не его уровень совершенно. Нурий - еще куда не шло, но не хозяин сектора. Ты же тусклая, невзрачная и убогая даже в чужом платье. Не прощу, что соврала сейчас, не ожидала от тебя такого, по самому больному прошлась. Делай, что хочешь, слова больше не скажу.
Аврелия развернулась, взмахнув пышным подолом розового платья, и гордо удалилась, хлопнув на прощание дверью. Радуйся, Куна, пляши, теперь ты на самом деле осталась одна.
Глава 17 - Гинеколог
Документы в Кулинарную академию приняли неожиданно быстро, оценки в аттестате с начальных образовательных курсов оказались высокими. Куна боялась, что её попросят приготовить что-нибудь для вступительной комиссии, и она от страха пересолит или не пропечет блюдо, но строгие женщины в форме высшего преподавательского состава велели нарезать лук кубиками и кольцами. Лук! Куна чуть не плакала от радости. Остановилась только, когда тронули за плечо и сказали: «Достаточно, вы приняты». Регина радовалась даже больше новоявленного курсанта академии, потащила соседку в кафе, и они полдня просидели за столиком на улице, перепробовав, кажется, все сорта мороженного. Болтали обо всем на свете и смеялись, будто проблем никогда и не было.
Равэнна согревалась последними теплыми днями перед затяжной осенью, и настроение порхало пестрыми бабочками. Удивительно, как быстро пролетела неделя, а за ней половина второй. Аврелия больше не звонила и не приходила, зато Куну навестила Грация и через дверь в барак Регины кричала, что мать ждет извинений и в интересах Куны как можно быстрее их произнести. Она не стала отвечать, пообещав мысленно, что ничего мать не дождется. По крайней мере, сейчас. В голове не укладывалось, как должны звучать те извинения, за что надо стыдиться? Недовольные вопли Грации едва затихли на улице, как в дверь снова постучали.
– Сиди, - буркнула Регина, - я её сейчас взашей вытолкаю и пинком снабжу для ускорения.
Затянув потуже хвост на затылке и одернув юбку, старшая смены вышла в коридор. Куна заткнула уши, не желая слушать очередную свару, но вместо бурного выяснения отношений, Регина негромко позвала.
– Выйди, пожалуйста, это к тебе.
На пороге барака, привалившись плечом к дверному косяку, стоял водитель Его Превосходства.
– Нурий, - кивком поприветствовала его Куна и Регина, округлив глаза, с нарочитой поспешностью подхватила сумку и плащ.