Первое мгновение вечности
Шрифт:
Он развернулся на каблуках и бросился в свой кабинет, остановившись у книжных полок, Арчер последовал за ним, тихо прикрыв за собой дверь. Зельевар искал взглядом нужную книгу и одновременно задавался вопросом, как во имя Мордреда, это проклятое зелье не угробило всех, кто находился в спальне вместе с Поттером.
— Атерум Фустерна, — заговорил Северус, размышляя вслух, — что переводится, как Черная Ель. Сильный яд, изготавливаемый на основе иголок Чёрной ели, ядовитого хвойного растения. В Англии она встречается крайне редко. В основном произрастает в северном полушарии и считается
Рука зельевара замерла напротив одной из книг, и он проворно снял её с полки.
— Зелье не получило широкого распространения, так как для того чтобы сделать его правильно, необходимо мастерство и немалый опыт, а отравить им можно только того, для кого оно изготавливается,… то есть яд узкого профиля, — он принялся листать страницы, продолжая рассуждать вслух. — Для изготовления Фустернатрума, в зелье добавляется от одной до шести иголок, которые в сочетании с другими компонентами создают тёмно–зеленый густой раствор, имеющий стойкий запах хвои. Наиболее эффективно зелье действует, если его вдохнуть…, — Снейп резко замолчал, — дьявол!
Том удивленно моргнул, когда профессор повернулся к нему с совершенно обезумевшим выражением на лице.
— Арчер! — рявкнул он. — Немедленно отправляйтесь в больничное крыло! Скажите мадам Помфри, чтобы она проветрила помещение и сменила постельное белье и пижаму Поттера! Скажите, что его отравили Фустенатрумом! Живо!
Если бы Снейп не знал что в Хогвартсе это невозможно, он бы подумал, что мальчишка трансгрессировал, так быстро он вылетел из кабинета. Продолжая листать книгу в поисках нужной заметки, он, не глядя, бросил в камин горсть летучего пороха и гаркнул.
— Альбус Дамблдор!
Несмотря на тяжесть отравления и состояние мальчика, приготовленный Снейпом антидот довольно быстро вывел из организма остатки токсинов. Школьная медсестра приступила к лечению мальчика, и уже через пару дней он пришел в себя, правда был несколько рассеян и очень слаб. Поппи по нескольку раз в день проверяла умственные способности своего пациента, но все тесты показывали, что мозг мальчика функционирует нормально, без каких-либо отклонений. Это было хорошим признаком.
— Если бы у него имелись серьезные повреждения, — говорила она Снейпу и Дамблдору, — мы увидели бы это сразу. Полагаю, на этот раз все обошлось, — при этом она бросала на директора испепеляющий взгляд.
Снейп сварил для Гарри профилактическое зелье, защищающее от яда Чёрной Ели, опасаясь, что мальчика снова могут отравить. Тем не менее, вопреки опасениям мадам Помфри и декана Слизерина, Поттер быстро шел на поправку и не высказывал никаких признаков повторного отравления. Ещё несколько дней мадам Помфри пристально наблюдала за мальчиком, и, наконец, когда его состояние было оценено ей как стабильно улучшающееся, к Гарри допустили посетителей.
К удивлению Поттера, в первых рядах к нему примчался не Том, а Ремус Люпин, а за ним началась бесконечная череда гостей. К тому времени, когда Арчер соизволил появиться в больничном крыле, у Гарри уже побывали все кому не лень: Драко, делающий вид, что случайно проходил мимо, Блэйз, который хотел протащить сладостей, но у него их отобрала медсестра, Гермиона, с миллионом лекций по занятиям и строгим выговором, профессор МакГонаглл, очень недовольная тем, что мальчик умолчал о своем состоянии, Флинт, грозящий придушить его, если такое повториться и даже директор Дамблдор, который был очень печален и почему-то вел себя с Поттером очень осторожно, словно опасался, что тот предъявит ему какие-то обвинения. Впрочем, Гарри больше интересовало, где же его лучший друг, а Арчер, как всегда, явился в самый последний момент.
— Я смотрю, ты доволен, — заметил Том, сидя напротив друга с язвительной улыбкой.
Гарри, развалившись со всеми удобствами, насколько это вообще было возможно на больничной койке, с удивительным аппетитом поглощал обед, состоящий из тарелки весьма безвкусной на вид каши и стакана обезжиренного молока. На замечание друга он только пожал плечами.
— Я же не специально, — он усмехнулся, — просто оказалось, что если капать в глаза эти капли, что мне дала мадам Помфри, не два раза, как она сказала, а три, то зрение улучшится.
— Значит, очки тебе больше не нужны, — заключил Арчер.
— Вроде как нет, — Поттер радостно улыбнулся, — никогда в жизни не видел мир так чётко.
— Да, — друг выдержал недовольную паузу, — достойная цена за две недели медленной смерти.
— Ты преувеличиваешь, — мальчик доел кашу и глянул на Тома, — я вовсе не собирался умирать.
— Ну да, а ты в курсе, как это смотрелось со стороны?
— Со стороны все всегда не так, как на самом деле, — легкомысленно бросил Гарри, сделал глоток молока и поморщился, — фу, ну зачем нужно было выливать туда это зелье?
— Какое зелье?
— Питательная добавка, — пояснил Поттер. — Мне сейчас нельзя ни жирного, ни сладкого, ни кислого, ни соленого, и мадам Помфри добавляет немного этого зелья мне в еду, чтобы в моём рационе было достаточно витаминов и прочей ерунды. Я, конечно, не против, но на вкус оно, как старые носки!
— Гадость какая, — признал Арчер.
Наступила тишина, Поттер выудил из-под подушки мешочек с леденцами, который Забини все-таки удалось протащить, невзирая на строгий запрет мадам Помфри, и принялся с шуршанием его открывать. Наконец Том потерял терпение.
— Ну и? Неужели ты даже не поинтересуешься, что я узнал, пока ты тут валялся?
— Хм? А ты что-то узнал? — Гарри забросил в рот леденец и вопросительно взглянул на друга.
— Ещё бы! Интересно же, кто пытался тебя отравить! — воскликнул Арчер.
— Ну и?
— Что «ну и»?
— Что ты узнал? — нетерпеливо уточнил Гарри.
— Не скажу, — Том злорадно улыбнулся, — вот лежи тут и изнывай от любопытства.
— Твоя жестокость не знает предела, — вздохнул мальчик–который–снова–выжил, — ладно, потом расскажешь.