Первое мгновение вечности
Шрифт:
— Давай уйдем отсюда, — тихо попросила она, почему-то её голос показался Поттеру очень жалобным.
Вместе они покинули подземелья и вышли на улицу. Гарри поморщился от рассеянного солнечного света — отражаясь от снега, он почти ослепил привыкшего к полутьме слизеринца.
— Я теперь понимаю, почему с годами все представители моего факультета становятся такими бледными и злыми, — задумчиво протянул он. — Попробуй-ка в течение семи лет жить в подземельях без солнечного света.
Гермиона ничего не ответила, она так и продолжала стоять спиной
— Ты в порядке? — осторожно спросил он.
— Да, — раздался тихий всхлип, и девочка поспешно провела рукой по лицу.
— Ты плачешь? — мальчик стремительно обошел подругу, оказавшись с ней лицом к лицу, покрасневшие глаза гриффиндорки были самым красноречивым ответом. — Это из-за того, что сказал Малфой? — на всякий случай уточнил он, Грейнджер сделала судорожный вдох и попыталась отвернуться, но Поттер удержал её за плечи, глядя в карие глаза девочки. — Ну скажи что-нибудь! — взмолился он, начиная паниковать.
Он понятия не имел, что нужно делать в подобных ситуациях, плачущие девчонки были вне его компетенции, поэтому он продолжал глупо таращиться на текущие по щекам Гермионы слёзы и взволнованно сопеть.
— Не понимаю я этого, — еле слышно сказала она. — Почему меня считают какой-то ущербной? Я что, чем-то хуже, если мои родители магглы? Со мной так тяжело общаться?
— Нет, — замотал головой Поттер, — не слушай ты Малфоя, он и сам-то не очень понимает, о чем говорит!
— Да, но…Гарри, кроме тебя у меня совсем нет друзей! — она громко всхлипнула, казалось, боль и неуверенность долгое время копились в ней и теперь изливались этими горькими слезами. — На Гриффиндоре все считают меня зазнайкой и стараются избегать, слизеринцы презирают из-за моего происхождения, а хаффлпаффцам и рейвенкловцам вообще нет дела до учеников с других факультетов!
Она отошла от друга и с тяжелым вздохом опустилась на заснеженную скамейку, спрятав лицо в ладонях. Гарри осторожно присел рядом с ней и ободряюще погладил её по плечу.
— Знаешь, — задумчиво сказал он, — мне в последнее время часто говорят одну и ту же фразу, — мальчик помолчал, разглядывая плачущую гриффиндорку. — Если не можешь изменить ситуацию, измени свое отношение к ней.
Грейнджер посмотрела на него с горькой улыбкой.
— Это не так-то просто, — призналась она, — мне все время кажется, что я изгой…и чтобы я ни делала, как бы ни старалась измениться…
— Не нужно меняться в угоду чьим-то ожиданиям, — перебил её Гарри, — будь собой, такой, какая ты есть, не пытайся переделать себя, — он помолчал и чуть тише добавил: — Все равно ты не сможешь угодить всем и в итоге будешь только больше страдать.
Гриффиндорка некоторое время внимательно изучала его лицо.
— Почему мне кажется, что ты говоришь не только обо мне? — осторожно заметила она.
— Наверное, потому что это правда, — мальчик усмехнулся и пожал плечами. — Я полжизни пытался быть кем-то другим, думая, что люди полюбят меня, если я оправдаю их ожидания, но это не так. — Гарри вдруг тепло улыбнулся. — Те, кому мы действительно дороги, примут нас такими, какие мы есть, не требуя ничего взамен, не ожидая, что мы будем подстраиваться под них.
— Ты сейчас говоришь об Арчере? — уточнила Гермиона, хотя и сама уже знала ответ.
— Да, — Поттер кивнул. — Честно говоря, понятия не имею, почему он дружит со мной, но Том — единственный человек, который никогда ничего от меня не ждал и не требовал. А остальные…какое мне до них дело? Разве можно назвать другом того, кто даже не видит, какой ты на самом деле?
— Тебе повезло, что у тебя есть Том, — с легкой завистью сказала девочка. — У меня никогда не было настоящих друзей,… даже когда я училась в маггловской школе, — она вздохнула. — Меня всегда избегали… Гарри?
— Хм?
— А почему ты со мной общаешься?
Мальчик удивленно поднял брови.
— А почему нет? Ты мне нравишься, с тобой интересно. Ты очень умная и любознательная, — он невольно покраснел. — И вообще, разве нужна причина, чтобы дружить с кем-то?
— Наверное, нет, — Гермиона искренне улыбнулась ему. — Значит, это и есть дружба, да? Когда ты просто любишь человека таким, какой он есть? Когда понимаешь его так же, как он тебя? — она в задумчивости сморщила лоб. — Друг это тот, кто рядом с тобой несмотря ни на что?
— Вот все-то тебе надо загнать в рамки энциклопедии, — недовольно пробурчал Поттер. — Забудь ты уже об этом и не обращай внимания на тех, кто хочет причинить тебе боль, — тут он лукаво улыбнулся. — Будь собой, иначе ты перестанешь нравиться Тому.
— Что? — удивленно спросила гриффиндорка, окончательно забывая о своих печалях.
— А ты не знала? — делано удивился Гарри. — Ты единственный человек, который вызывает у Тома столько эмоций.
Гермиона густо покраснела, отчего тут же начала злиться.
— В смысле, я его раздражаю? — недовольно уточнила она.
— Ты ему интересна, а его вообще мало кто интересует, — Поттер пожал плечами. — Он хоть и ворчит постоянно, но ему нравится, как ты мыслишь, иначе он бы игнорировал тебя так же, как и всех остальных. Поверь мне, одно то, что Том обратил на тебя внимание, уже говорит о твоей неординарности.
— Вот уж глупость, — скрывая смущение за высокомерием, хмыкнула Грейнджер. — Можно подумать, меня волнует мнение твоего самовлюбленного приятеля!
Гарри рассмеялся, радуясь, что подруга вновь стала прежней, да и сам он почувствовал, как с плеч свалилась тяжесть собственных сомнений и страхов, разговор с Гермионой расставил по местам все спутанные мысли и принес в душу небывалое спокойствие и уверенность. Теперь он точно знал, что последнее, о чем стоит беспокоиться, это ожидания окружающих. Впрочем, он всегда это знал, в конце концов, нужно быть немного эгоистом, ведь не зря же Шляпа определила его на Слизерин.
— Ну что? — бодро сказал он, поднимаясь на ноги. — Остаемся собой и к черту всех, кто не согласен?