Первопричина 3: СССР, любовь и магия
Шрифт:
Как интересно. Есть, конечно, вероятность, что Булатов и Казаркин не кто-нибудь, а КГБ под маскировкой и их за мной следить поставили. Но и ладно, пусть следят. Если таким образом, то я даже не против.
****
Заезжаем в первый же попавшийся бар, мужики делают заказ на всех. Сидим, пьём пиво, Булатов безалкогольное, потому как за рулём, едим чебуреки, общаемся и тут… Как будто кольнуло что-то. Вытаскиваю телефон, снимаю блокировку и с ужасом смотрю на пропущенные вызовы, коих аж четыреста штук. Двадцать от Резнова, семь от Горностаева, по тридцать от
Сглатываю, поворачиваюсь к Казаркину, тот видя моё лицо сразу подрывается и… В его кармане звонит телефон, он отвечает и морщась говорит что со мной всё в порядке. Заверяет товарища полковника что сейчас же меня домой доставят. Морщась смотрит на меня…
— Да, Игрорёк, влипать в неприятности твой талант. Звони домой, пока она КГБ не подключила.
— Мне кажется словами тут не поможешь. Мужики, хана мне.
— Спокойно…
— Надо по пути в цветочный магазин заехать. Блин, забыл с беззвучного снять.
— Ничего, — ржёт Булатов. — Если что, мы тебя в больницу доставим. Иваныч, пора ехать, а то нашего героя отряд ОМОНа не спасёт.
— Да блин…
Глава 7
Дом. Лена.
Не находя себе места брожу по дому, на каждый шорох бегу к окну, смотрю и вот уже в который раз пытаюсь дозвониться до этого оболтуса. Безуспешно… Гудки идут, никто не отвечает.
От этого в голове роятся разные глупые, нехорошие и даже страшные мысли. Успокоить себя даже алкоголем не получается. Да и как тут успокоишься? Мерзавец просто взял исчез с остановки. Как говорит школьный вахтёр, которого я задолбала, вот Игорь просто стоял, держал книги, закрывая обзор камеры не спеша проехал грузовик и всё. Его нет. Наверное те алкаши из ресторана нашли его и увели. Сейчас он избитый валяется где-нибудь в подворотне. Ему больно, он зовёт меня… А меня нет рядом.
— Да как вообще я его одного отпустила? Это же какой дурой надо быть…
Или он сам с кем-нибудь подрался? Или запил? Он же здесь один, его буквально оторвали от родителей, его выдернули из привычного мира. А я, самый близкий ему человек, веду себя как свинья. Спорю, устраиваю сцены ревности, скандалы, напилась.
— Но что я могу сделать? С ним случилось запечатление. Он теперь не отталкивается, а наоборот с каждым днём тянется ближе. И скоро, если я не ошиблась и ничего не придумала притянется.
От таких мыслей становится страшно и невероятно стыдно. Стыдно перед Ольгой, перед Игорем, перед собой. Я ведь на тридцать лет старше. На тридцать! А ему ещё и семнадцати нет. И если здесь это норма, то как я Ольге в глаза смотреть буду? Да меня же лечить надо.
А может нет? Может быть не было никакого запечатления? Может быть я столько прожила одна, что сама придумала?
Да хоть бы это было так. Пусть всё это пройдёт. Пусть он начнёт бояться меня. Пусть будет таким как все. Потому что мне страшно. Я не готова.
Но… Это всё глупости. Если бы он был таким как все, не моим,
он бы на третий день сбежал. А он нет. Он всё ближе… Он… Он с каждым днём светится ярче и ярче. Вкуснее пахнет. Я как дура смотрю на на него и боюсь моргать, потому что боюсь того что моё сероглазое чудо вдруг исчезнет. Я боюсь спать, потому что боюсь проснуться и не найти его. Я люблю его.
— Я схожу с ума. Да где ты есть? Где ты, уродец?!
Смотря в окно ещё раз набираю номер, слушаю гудки и как только они прекращаются, бросаю телефон. Сажусь и глядя в окно подпираю руками голову.
Мысль о том что я его никогда больше не увижу, набатом бьёт в голове. Чудовищные в своём абсурде предположения заставляют вздрагивать.
Хватаю телефон, пролистываю журнал вызовов и понимаю что звонить больше некому. Есть один номер, но туда пока лучше не звонить. Там всё серьёзно. Только в крайнем случае…
И все молчат. Начальник милиции молчит, директор школы тоже молчит. Одна только ненавистная мне Татьяна Ивановна, чтоб она бородавками пошла, вместе с классом не пошла, а побежала искать Игоря. И не находит. Или… Эта сука нашла его. Она увела его к себе! Увела и теперь пытается соблазнить. Я прям вижу как привязанный к стулу Игорь, с кляпом во рту мотает головой, а эта шалава ходит перед ним голая.
— Где живёт эта лохудра? Я примчусь к ней и всю дурь из неё выбью. Где? Ну держись…
Понимая всю глупость, глубоко вздыхаю, бросаю телефон на стол и тянусь к сигаретам. Закуриваю…
— Ладно, ты сам напросился. Я сейчас сама искать пойду. А когда найду… Прячься лучше, Игорёк. Ты не знаешь на что способна разъярённая женщина. Я ведь и убить могу.
Убить пока неизвестно кого не получается. Сверкнув маячками у автобусной остановки останавливается милицейская машина. Из неё тут же выходит патрульный, открывает заднюю дверь и…
— Сучонок! —увидев выходящего из машины Игоря кричу. —Убью!
Как вылетаю из дома и оказываюсь у машины, сама не понимаю. Пытаюсь схватить Игоря, отталкиваю загораживающего его патрульного…
— Гражданка, да успокойтесь вы, — закрывая Игоря говорит судя по погонам и значку младший лейтенант Булатов. — Не надо нервничать. Всё хорошо, успокойтесь.
— Не надо меня успокаивать! — поймав пальцами за нос резко бледнеющего милиционера отвожу его в сторону и обращаюсь к Игорю. — Где ты был мерзавец? Куда ты снова вляпался? С кем ты подрался? Да сколько можно? У тебя вообще совесть есть?
— Спасибо, мужики, — доставая из багажника книги и букет цветов не обращая на меня внимания улыбается Игорь.
— Ты… Да ты… А как? А где ты был?
— В школе. Потом вышел на остановку, а тут офицеры подвезти предложили. Ну, я подумал, что с таким грузом книг в автобусе неудобно и согласился. Потом мы прокатились, в баре посидели…
— А телефон? Почему не отвечал?
— С беззвучного забыл снять, — подходя и отдавая мне цветы виновато улыбается он. — Прости, пожалуйста. Я так больше не буду.