Первопричина: Лагерь смерти
Шрифт:
— И что? — развеяв зайца кривится Маришка. — Я вот могу водой манипулировать. Сегодня в душе, шар собрала, на сто литров. И я знаю что в нём сто литров. И держала я его целый час. Я бы и дольше держала, но скучно это.
— Электричество лучше, — начиная искриться рычит Белка.
— Нет вода, — хихикает Маришка.
Обе смотрят друг на друга испепеляющими взглядами. Кривятся, тут же нехорошо улыбаются и явно готовы устроить мордобой, однако…
Мысли снова сходятся на них. И я смотрю на них и поверить не могу до чего же они обе красивые. Как куклы. Да если бы не их прошлое, и то что с ними эти уроды совершили, я бы уже ползком за ними таскался. Какие женщины, какие красавицы.
Неожиданно, девушки начинают улыбаться. Извиняются друг перед другом, сдвинув стулья садятся рядом и не моргая смотрят на меня.
— Вы чего? — сглотнув от такого внимания спрашиваю.
— Ничего, — улыбается Белка. — Вообще ничего. Просто ты ярче засветился. От этого наш спор, дурацкий, показался нам чем-то глупым. Зачем нам спорить? Мы же все вместе. Ты лучше расскажи как у тебя успехи.
— Ну, — почесав затылок начинаю. — Я… Могу… Превращать пальцы в иглы. Ага… И руку в лезвие. Ногти в когти… Ну и… Ещё могу создавать из металла: щиты, мечи, ножи, кинжалы, дротики, копья, кастеты, шипы всякие разные.
— Очень интересно, — не моргая смотрит на меня Белка. — А что ещё? Это же не всё?
— Я не знаю. Шипы… Шипы уже были… Да блин… Вы что так смотрите.
— Ты мне нравишься, — медленно вставая синхронно говорят девушки. — Очень…
— Да я некрасивый, — отступая от них мямлю. — Вы это… Прекращайте.
— За стол сядь, — так же синхронно говорят они и в добавок жутко улыбаются.
— Может не надо?
— Ты нас боишься? — ещё страшнее улыбаясь спрашивают девушки. — Почему?
— Так, шутка затянулась. Вы разыграли меня… Разыграли?
— Разыграли, — хихикают обе, садятся и обнимаются.
— Хотя, видеть испуг на твоём лице, — хмурясь кивает Маришка. — Оно того стоит.
Облегчённо выдохнув сажусь, теперь уже сам смотрю на девушек и даже собираюсь расставить все точки над «Ё» как вдруг на кухню вваливается Осип с коробкой в руках. Глядя на нас улыбаясь всхлипывает, ставит на стол коробку.
— Дети, — обведя нас взглядом начинает Осип. — Мы тут с профессором посовещались и решили… Уходить нам надо. Не место вам здесь.
— А куда? На поверхности война, мы как ты сам говорил на оккупированных территориях. Куда мы пойдём?
— В Австралию, — ворчит дед. — Я всё предусмотрел. Сегодня в газете прочитал, что Австралия далеко. Там войны нет. Люди живут спокойно. Эти кто они… Кенгуры прыгают. Коалы по эвкалиптам лазиють. Вот… Идти правда долго придётся, а потом ещё и плыть. Надо будет лодку хорошую смастерить. Но это я умею.
— Пап, — подозревая что у деда обострение улыбаюсь. — Австралия очень далеко.
— Я знаю! Знаю! Но, а как здесь? Нас найдут. Теперь нас пятеро. Сколько мы сможем здесь прятаться? А если вам с Катюшей бог ребёночка пошлёт? Тогда что? А это дело такое. Мы вот с твоей мамой тоже не собирались, оно само получилось. Уходить надо. Не место нам здесь.
— Тут я согласен. Но кроме Австралии есть варианты?
— Боюсь что нет, — «влазит, в разговор Ломакин. — Нам нигде рады не будут. Повторюсь, но куда бы мы не пришли, лучшее что нам светит это лаборатория. Осип, друг мой, пожалуйста… Нет! Михал, ты что несёшь? Бежать отсюда надо! Осип, увы, но нам бежать некуда. Мы найдём! Нет. Да!
Спор двух личностей продолжается и набирает обороты. Закрывая то один, то другой глаз, дед кричит и ругается разными голосами. Что очень жутко… Наконец, Осип заряжает Ломакину в глаз. Хватает за горло, и валит на пол. На полу же, безумный дед бьёт себя то левой, то правой рукой по лицу, катается, рычит…
— Мне страшно, — прижимаясь к Белке шепчет Маришка.
Да, действительно, жутковато. Это как сильно у человека смогла съехать крыша, чтобы вот так? Надо их… Разнять? Как разнять две личности живущие в одном теле? По углам растащить явно не получится. Да и дед здоровый, сам кому угодно наковырять сможет. Однако…
— А ну хватит! — гаркает Белка. — Взрослые люди. Один вообще профессор, а ведёте себя как дети. Встали, разошлись! Слушаем меня. Да, вы правы. Оставаться здесь нельзя. Но и бежать сломя голову неизвестно куда тоже. Надо всё обдумать, собраться, подготовиться. Сделать всё это с холодной головой, а не вот так. Согласны?
Шмыгнув носом, дед часто кивает. Извиняется перед нами и Ломакиным, обещает что больше так не будет и подходит к столу. Хитро улыбаясь открывает коробку и извлекает из неё слегка помятый, но настоящий торт.
Реакция же девушек, разная. Маришка прижимает руки к груди и кажется что сейчас расплачется. Белка смотрит с удивлением и непониманием. По её глазам видно, что торт она видит впервые и розовое нечто, с цветами из красного крема и листиками из зелёного девушка воспринимает как… Ну, минимум как салат. Хотя тут сложно.
— Светочка, — подавая Маришке нож кивает дед. — Разрежь, пожалуйста. У тебя всегда ловко получалось. Колька! Хватит с посудой играться! Выпрямляй вилку и сядь спокойно.
— А по какому случаю праздник? — подозревая каким образом дед добыл этот деликатес спрашиваю.
— Да ни по какому, — отворачивается дед. — Пожар на офицерской кухне случился. Случайно. Проводку наверное закоротило. В панике кто-то бутыль масла на пол опрокинул. Главный повар, от испуга взял и выплеснул себе в лицо горячего масла со сковородки. А потом, ты не поверишь. Газовый баллон взорвался, ага. Бывает же так?