Первым делом самолеты! Истребитель из будущего
Шрифт:
— Не думаю, — ответил после паузы Воронов. — Насколько я помню, у нас тоже такие проблемы начались в этот же период.
— А насколько вы помните? — пробурчал Сталин, делая ударение на первом слове.
— Достаточно хорошо. Например, адмирал Кузнецов должен был жаловаться на задержки поставок плавучих кранов фирмой «Демаг».
— Да, было такое несколько дней назад. И вы на том совещании не присутствовали, — уже более спокойно произнес Сталин.
Вождь замолчал и продолжил хождение по кабинету. Наконец он тихо сказал:
— Как вы знаете, через две недели в Берлин отправляется наша делегация во главе с Председателем Совнаркома товарищем Молотовым. Меня беспокоит возможность того, что этот визит пройдет не так, как было в вашей истории. Товарищ Молотов, естественно, в курсе всех наших новых планов по подготовке к отражению агрессии и это в корне отличает его от того Молотова, который ездил в Берлин у вас. Несмотря на четкие инструкции я опасаюсь, что он, пусть даже неосознано, поведет себя не так, вызвав подозрения у Гитлера. Молотов, конечно, будет постоянно связываться со мной, но он там, а я — здесь.
Сталин вдруг остановился, поднял голову и вперил жесткий, испытывающий взгляд в Андрея:
— В общем, я считаю, что вы должны сопровождать товарища Молотова в этой поездке. Несмотря на то, что мне было очень тяжело решиться отпустить вас за границу, — честно признался Вождь. — Но я доверяю вам. Конечно, вы поедете в сопровождении усиленной охраны, имеющей самые широкие полномочия. Но я уверен, что вы не дадите ей повода к действию.
Некоторое время Андрей потрясенно смотрел на Сталина. Такого подарка он от того никак не ожидал.
— Я приложу все усилия, чтобы оправдать ваше доверие, товарищ Сталин, — ответил он наконец. — Но какие именно задачи у меня будут?
— Консультация товарища Молотова на месте. Да и просто присмотритесь к ситуации в Берлине, может быть услышите что-либо подозрительное. Ну и, раз уж вы едете, нет необходимости искать другую кандидатуру для исполнения вашего плана насчет поставок оборудования.
Воронов кивнул.
— Продумайте все связанные с этим вопросы и составьте предварительный план поездки, привязанный к официальному, — добавил Сталин. — Но на большой срок не задерживайтесь там, а то ваша девушка соскучится.
«Это была шутка или намек на то, что в Москве останется заложница? Э-эх, товарищ Сталин, в этом нет никакой необходимости!» — думал Андрей, покидая кабинет.
Воронов появился на перроне Белорусского вокзала ранним вечером 9 ноября, за час до отъезда делегации. В кармане лежал дипломатический паспорт, а рядом маячили все четверо охранников, снабженные строжайшими и широчайшими полномочиями. Которые, как подозревал Андрей, заключались в обязанности влепить «клиенту» девять грамм в затылок при малейшем подозрении на потерю контроля за ситуацией. Что ему несколько портило настроение перед захватывающей поездкой, в которой представится редкая возможность лично увидеть морды главных фашистских бонз, в том числе и самого Бесноватого. В следующий раз Воронов надеялся увидеть их всех уже в гробу.
Молотов еще не приехал, но на перроне уже собралось много провожающих из числа ответственных работников и сотрудников германского посольства. Среди них выделялся своей франтоватой черной формой военно-морской атташе фон Баумбах, оживленно разговаривавший о чем-то с адмиралом Кузнецовым. Андрей подошел к ним и поздоровался. Немец в ответ щелкнул каблуками, а нарком ВМФ просто подал руку. Покончив с церемониями, фон Баумбах продолжил прерванный появлением Воронова разговор, хвастаясь последними победами немецкого флота. Похвастаться действительно было чем, Кригсмарине недавно доставило англичанам немало неприятностей, хотя сам сияющий довольством атташе был к этим победам непричастен никаким боком. Обычная тыловая крыса, давно забывшая запах моря. Андрей, быстро устав от напыщенной речи фашиста, договорившегося уже чуть ли не до того, что якобы скоро доблестные немецкие подводники при поддержке не менее доблестных орлов Люфтваффе пустят на дно весь британский Гранд-Флит, не прощаясь улизнул, направившись на поиски своего места.
Соседом по купе оказался заместитель начальника оперативного отдела генштаба генерал-майор Василевский, включенный в состав правительственной делегации в качестве военного эксперта. Как знал Андрей, после поездки Сталин собирался назначить его начальником оперативного отдела вместо Ватутина, поручив Василевскому всю подготовку оборонительного плана. Поэтому соседство было не случайным — Вождь предложил Воронову в неизбежных во время совместной поездки разговорах удостовериться в правильном понимании генералом предстоящих событий и подкорректировать его, если потребуется. Андрей сомневался, что может что-либо подсказать способному военному теоретику Шапошниковской школы, но и просто поговорить с ним будет интересно.
Наконец на вокзал прибыл Молотов и после непродолжительной церемонии прощания все заняли свои места. Поезд тронулся и Андрей предложил Василевскому сходить поужинать в вагон-ресторан. Разговора там не получилось, так как соседями по столику оказались сопровождавшие Молотова сотрудники германского посольства, в том числе и сам посол граф Шуленбург. Немцы постоянно поднимали тосты и требовали от русских присоединиться. Надо было держать ухо востро. Василевский после третьей рюмки решительно встал из-за стола и Андрей последовал его примеру. Только в купе и удалось поговорить откровенно. Как Воронов и предполагал, генерал прекрасно представлял соотношение сил и подготовки Вермахта и РККА и четко понимал, что именно требуется от оборонительного плана на первый период войны.
— Но при всем этом я считаю, что крайне необходимо провести как минимум одну крупномасштабную наступательную операцию в первые три месяца конфликта, — заявил вдруг Василевский.
— Зачем? — удивился Андрей. — Стратегическую ситуацию это не изменит, а шансов потерять ударную группировку много.
— По двум причинам. Во-первых, попытаться перехватить инициативу, заставив противника уделить внимание и отвлечь силы на оборону. Пусть знают, что мы тоже можем кусаться. Это несколько остудит их наступательный порыв и переведет войну в более позиционное состояние, что выгодно для нас на первом этапе. А во вторых — надо же учить войска проводить масштабное наступление. Это даст нам необходимый практический опыт для следующего периода боевых действий.
— Но риск слишком велик! — возразил Воронов. — Разве у нас есть «лишние» войска, которые не жалко положить ради «тренировки»?
— Вы сгущаете краски! — не согласился с такой трактовкой генерал. — Я не предлагал принести их в жертву! Подготовка к операции должна будет учитывать все возможные варианты развития событий и включать резервы для устранения «неприятностей».
— Не знаю, не знаю, — покачал головой Андрей. Доводы Василевского не показались ему достаточно убедительными.