Первый Архонт
Шрифт:
Ваэль взяла несколько дней на размышления, дав Лассаэру дозволение отправиться на разведку. Вернувшись в свои покои, эльф разложил перед собой искусно изготовленные реплики доспехов, что он носил дольше, чем был способен помнить. Не смотря на абсолютную точность, которой он достиг, потратив на изучение ковки далеко за десяток лет, доспехи все равно не могли сравниться с теми, что он носил прежде. Но сегодня, сейчас, Лассаэр решил, что они подойдут как никогда лучше. Эльф был способен облачиться в боевое снаряжение почти так же быстро, как иные надели бы ночную рубашку, но все же делал это медленно и церемонно. Доспех идеально подошел ему, но Лассаэр все равно чувствовал себя не в своей тарелке. Он сделал несколько разминочных движений и убедился,
Прибыв на куртину, обращенную в сторону казавшихся бесконечными пустошей, Лассаэр обнаружил там того, кого, как ни пытался, не мог воспринимать всерьез.
— Ты идиот, если собираешься отправиться туда в одиночку. И что это за рухлядь ты на себя напялил? — удивительно спокойным голосом обратился к эльфу Думгни.
Лассаэр не нашелся с ответом, а потому решил просто пройти мимо, но дворф преградил ему дорогу.
— Эй! Я не шучу. Нас ждет тяжелая битва, а один из… — Думгни зажмурился, словно съел целый лимон, и нехотя выдавил: — …лучших воинов собирается просто подохнуть в пустошах.
Лассаэр даже слегка проникся теплыми чувствами.
— Не переживайте, господин. Со мной ничего не случится. И смею напомнить, что я отправляюсь на разведку как раз для того, чтобы предотвратить грядущую битву.
Думгни сплюнул.
— Превентивным ударом? Это еще больший идиотизм. Ваэль мне рассказала. Если вы хотите что-то там важное уничтожить, то ничто не справится с этим лучше старой доброй дворвьей артиллерии.
— Я ничуть не сомневаюсь в огневой мощи ваших орудий, но, при всем уважении, Вас не было в битве за Те Шуль. Уже тогда Король Гордыни обрушил на войско Ареса ураган из пламени и камня, который превосходил бы по огневой мощи вашу артиллерию, будь ее даже в десять раз больше. А в тот момент в его руках была только одна печать. Сомневаюсь, что с тех пор он стал слабее.
Думгни Железокованный долго и весьма злобно смотрел на Лассаэра. Но в итоге не выдержал и отступил.
— Смотри там не сдохни, эльф.
После столь своеобразного прощания Лассаэр сбросил со стены веревку, привязанную к толстенному штырю, вмурованному в крепостную стену. Когда дворф убедился, что эльф благополучно добрался до низа, он тут же перерубил эту веревку топором. Немного насладившись звуками устроенной внизу бойни, что доносились до него с небольшой задержкой, Думгни направился поговорить с Ваэль.
— Достопочтимая Ваэль, Владычица времен, — церемониально начал он. — Не соизволите ли Вы все же рассказать мне происходящие в мире новости, дабы я мог оценить ситуацию и принять в происходящем непосредственное участие?
Девушка недоверчиво посмотрела на внезапно переменившегося в поведении собрата.
— Ну по-другому же Вы не хотите со мной разговаривать, — тут же объяснил дворф, немного наклонив вбок голову.
Лассаэр, расправившись с толпой бездумных сородичей… бывших сородичей, отправился на встречу горизонту. Впервые за долгое время, с тех самых пор, как прибыл в крепость Ареса, он почувствовал себя свободным. Ничего не нужно было больше говорить, выдумывать… Наконец-то можно было снова стать собой. И хотя он все еще изучал характер нового себя, поскольку был уверен, что на него, хоть и не заметно, влияет воля Первого Архонта, он все равно был рад воцарившемуся на душе покою.
Продвигаясь вперед, эльф испытывал одновременно и чувство ностальгии, и странное чувство неправильности. Казалось, будто сама реальность этого места противится ему, и такое он ощущал впервые, направляясь в пустоши, а не наоборот. Это напомнило ему о необходимости как можно быстрее найти какой-нибудь отряд блуждающих здесь демонов, возглавляемых кем-то разумным. Потому как сам, лишенный магии, он не был способен прокладывать маршруты в междумирье.
Междумирье — тайные тропы, сотканные из безумия и магии, с помощью которых демонические орды передвигаются между мирами. Они были сконструированы таким образом, чтобы путники, зашедшие сюда случайно, обязательно попадали в царства наиболее или, напротив, наименее подходящие их душам в зависимости от случая. На поддержание этих путей уходило неимоверное количество энергии, и поэтому, как правило, активными оставляли только те, что вели в мир, который Короли или кто повыше избрали следующей целью. Ступить на тропу было достаточно легко, ведь они размывали границы мироздания, с которым соприкасались. А потому как для навигации необходимы были магические способности и знания, как их применить, на эти пути слишком часто ступали безмозглые твари и потерявшие рассудок демоны, живущие на окраинах, и, не способные выбраться, сбивались в стаи и блуждали по пустошам междумирья.
Лассаэр не был способен выбирать направлений. Лишенный магии, он даже не смог бы понять, окажись он уже на тропе. Но среди разведчиков, вернувшихся с донесениями, не было способных магов. Лассаэр в целом сомневался, что смог бы разыскать хоть одного волшебника родом из этого мира, которому хватило бы способностей прокладывать пути. А потому эльф сделал вывод, что как разведчики, так и армия демонов, все находились на материальном плане. На всякий случай Лассаэр решил обзавестись проводником, дабы и самому не оказаться в бесконечных пустошах или лабиринтах.
Удача быстро улыбнулась эльфу, и он наткнулся на один из отрядов разведки. Он сразу узнал символы, которые несли на себе встреченные ему демоны. Рыцари Пепла. Когда-то каждый, вступивший в эти ряды, клялся в верности лично Лассаэру. Ныне же названный Бог Войны должен был сражаться с теми, кого когда-то обучал. Немного поразмыслив и оценив способности отдыхающих разведчиков, Лассаэр решил выйти к ним в открытую.
Воины, увидев древний доспех, рыжие волосы, клинок и манеру держаться, тут же пришли в смятение. Формально они считали его пропавшим без вести. В период войны за Землю многие могущественные демоны перестали существовать или сошли с ума и исчезли, а потому пропажа величайшего демона-дуэлянта хоть и ошеломила всех, но все же не была невероятной. И теперь, видя своего старого господина, демоны не представляли, что им делать. Неподчинение ему грозило низвержением, а подчинение — войной с новым Королем.
— Господин! — пророкотал один из закованных в громоздкую броню верзил.
— Господин?! Дезертир! Схватить его, — ткнул в сторону Лассаэра другой, самый мелкий из демонов. Его тонкие, похожие на ветви кустов руки и ноги были покрыты обрезками железа не толще человеческого волоса.
Самый высокий из демонов, пятирогий, худой и паривший над землей даже в состоянии покоя, принял вертикальное положение.
— Прежде, чем решать, что делать нам, — медленно говорил он, — сначала убедитесь, что перед нами не подражатель, — он жестом велел обоим заговорившим атаковать Лассаэра.
Верзила взял свой топор, что был длиннее Лассаэра на добрую половину его роста, и ударом в землю направил огненные трещины в сторону эльфа. В этот момент тонкорукий демон рванул вбок, чтобы застать противника врасплох аккурат в тот момент, когда он будет занят уклонением от атаки здоровяка.
Лассаэр увидел брешь между всполохами пламени в движущейся на него волне и, сделав легкий шаг, остановился как раз там, куда собирался ударить второй демон. Едва мечи нападающего оказалось в паре сантиметров от его шеи, эльф, немного сдвинувшись и чуть вынув свое оружие из ножен, сломал нос мелкому демону рукоятью клинка. Не соизволив дождаться криков худого, эльф бросился вперед, шагая точно по выброшенным из земли осколкам, и вмиг оказавшийся на плече у верзилы, прервал его череду побед (потому что проигравшие / умершие демоны низвергаются вниз, и начинают все сначала).