Первый человек
Шрифт:
— Без такой гордыни нельзя совершить ничего великого!
И начал носком ботинка вталкивать камешки в борозды, оставшиеся в полу комнаты с прежних времен, когда она была складом. Столкнув несколько штук, он произнес вполголоса:
— Глубина колодца, который находится на дне пещеры Ле-Гуэн, около двадцати метров. Дальше — неизвестность. Там может ничего не быть, а могут быть проходы. Будьте осторожны.
— Почему я должна быть осторожной?
— Потому что в святилище Первого Человека нельзя проникнуть, не рискуя собой.
11
Торговый центр был похож
Сам он на месте Евы согласился бы на оперную сумочку [21] . Но что понравится ей?
Де Пальма быстро прошел через отдел белья: он плохо представлял себе, как стал бы покупать такие легкомысленные вещи, и к тому же ничего не понимал в размерах. Продавщица отдела — вульгарная накрашенная блондинка с волосами цвета утреннего солнца — смотрела на него так сердито, как будто он находился на запретной территории. Он остановился перед входом в отдел дамских сумок. Сумка Евы ему не нравилась — слишком броская. Но ему хотелось удивить ее чем-то более необычным.
21
Оперная сумочка — богато украшенная дамская сумочка со специальными отделениями для театральных биноклей и вееров.
Де Пальма вспомнил маленький, послушный легкому касанию пальца компьютерный планшет Полины Бертон. Этот двойной концентрат высоких технологий потряс его. Бессур уверял, что все его собрание оперных записей можно вместить в одно такое маленькое устройство.
Это понравится Еве, решил де Пальма и пошел в отдел компьютерной техники. Но в тот момент, когда он сходил с эскалатора на нужном этаже, позвонил Местр.
— Я нашел кое-что по делу о смерти Фортена. Есть свидетель… Думаю, мы сейчас же должны встретиться с ним.
— Где?
— На Поркероле [22] .
— Красивое место. Ты поедешь со мной?
— Нет.
— Почему?
— Я сейчас в Торговом центре, делаю покупки к Рождеству.
— Тогда я сдаюсь.
— Фамилия человека, с которым ты должен увидеться, — Мартини. Это капитан порта. Он был очень близко знаком с Фортеном.
Восточный ветер отступал, но боролся за каждый клочок территории между островом Пор-Кро и островами Леванта и уносил с собой запахи эвкалипта и сосен. Пристань на Поркероле была мокрой от брызг. В конце набережной стоял белый сборный дом, принадлежащий капитану.
22
Поркероль — небольшой остров у побережья Прованса, известный остатками старинных укреплений и винодельнями.
— Рад вас видеть! — приветствовал своего гостя Мартини. Фуражка плотно сидела у него на голове. — Уже много дней я жду этой минуты.
— Почему ждете? — спросил де Пальма и выбросил сигарету.
— А чего вы хотите? Я не верю, что смерть Фортена — случайность. Это был ныряльщик, не имевший себе равных. В море для него не существовало тайн.
Капитан порта был худощавым человеком в поношенном, но имевшем приличный вид дождевике и парусиновых туфлях. Он пригласил Барона в дом. Там на синем письменном столе из огнеупорного пластика были разбросаны несколько морских карт. Ослепительные лучи солнца били в окна. Мартини опустил жалюзи и сел за стол. Де Пальма снял куртку, вынул из нагрудного кармана записную книжку и устроился напротив хозяина.
— Фортен жил здесь? — спросил он.
— Не все время. Он жил на своем корабле — на «Арануи».
Мартини часто проводил рукой по губам, как делают алкоголики, когда им хочется выпить.
— На следующий день после смерти Реми сюда приходил… как бы это сказать… один человек, — сказал он. — Парижанин. И весь такой шикарный! Он мне сказал: «Не могли бы вы указать мне корабль месье Фортена?» Я ответил, что «Арануи» находится в Тулоне, потому что его забрала морская жандармерия.
— Вы хотите сказать, что корабль месье Фортена был конфискован?
— Вот именно.
— Вы знаете почему?
— Наверное, у Фортена были долги.
— Когда у него конфисковали корабль?
— Шесть месяцев назад.
— Расскажите мне о человеке, который приходил к вам. Как он выглядел?
— Деньги у него есть: это видно по одежде. Пожилой, лет шестьдесят. Лысый, низкого роста, носит маленькие очки.
Мартини встал и взял со стоявшего на столе компьютера пачку «Мальборо».
— Так вот, — продолжал он. — Этот человек мне сказал: «Не могли бы вы, когда корабль Фортена будет возвращен, лично сообщить мне об этом?» И он дал мне карточку с номером телефона.
— Эта карточка есть у вас и теперь?
Капитан выпустил через нос струю сигаретного дыма.
— Вот она. Здесь только телефон, больше ничего нет.
— Почему вы не сказали об этом раньше?
— Я пытался, но и в полиции, и в жандармерии все меня прогоняли.
— Вы знаете, где сейчас находится корабль?
— Он стоит здесь. Люди из жандармерии привели его обратно через два дня после смерти Фортена.
— Вы сообщили об этом своему посетителю?
— Нет, — сказал Мартини.
«Арануи», красивое рыболовное судно, стояло у края мола, рядом с медленно гнившими там старыми посудинами. На очень прямом форштевне были написаны белыми буквами на ярко-красном фоне регистрационные данные судна. Стекла обоих окон капитанского мостика были разбиты; в обоих случаях трещины расходились из точки удара, как лучи звезды.
Де Пальма прыгнул на палубу. Скрипнула дверь кабины рулевого. Рядом со штурвалом, сделанным из красного дерева, лежал водолазный шлем. Фортен, должно быть, не отличался аккуратностью: рядом с навигационными инструментами валялось множество самых разных вещей.