Первый подвиг Змея Добрыныча
Шрифт:
Маша посмотрела на пакет с рыбой и невозмутимо спросила: - Не приплывал ещё?
– Нет, - горестно покачала головой Фрося.
– И не приплывёт, - авторитетно заключила Маша.
– Много ты понимаешь, - сквозь зубы пробурчала Фрося.
– Я знаю, Фрось. Я точно знаю. Не приплывёт.
Фрося молчала, наклонив голову, плечи её мелко подрагивали, а на песок падали капли.
– Ну ты сама подумай - если в этом озере живёт динозавр, то почему его никто не видел?
– спросила Маша.
– Почему?
Фрося молчала.
– Да потому что он по ночам плавает, а днём спит!
– закончила свою мысль вожатая.
– Он сейчас спит и видит свои динозавровые сны. А ты здесь под зонтиком тоскуешь, а тоже должна спать.
– Маш, а как же тогда его накормить?
– в Фросиных глазах плескалось такое огромное, больше озера, отчаяние, что Маша чуть было не поверила, что динозавры и правда существуют, и один из этих и правда существующих динозавров
– Фрось, давай так - мы с тобой никому про динозавра рассказывать не будем, а то прибежит куча народу поглазеть, будут тут толпиться, шум, гам, тарарам, динозавр тогда ни за что не покажется. Мы с тобой после ужина будем вдвоём сюда приходить и приносить ему еду. Ты где его видела?
– Там, - махнула рукой Фрося.
– Вот!
– обрадовалась Маша.
– Мы будем ему что-нибудь вкусненькое приносить и туда бросать. А потом мы уйдём, а он поест.
– А почему потом?
– возмутилась Фрося. Ей так сильно хотелось снова увидеть ярко-синюю мордочку, а получается, что днём динозавра не посмотреть, и вечером тоже? Прийти, бросить еду и уйти? Несправедливо. Или Маша ей просто не верит? Маленькой её считает? Обмануть хочет? Придём, еду бросим и уйдём, пусть глупенькая маленькая Фрося думает, что динозавр поел, когда никто не видел.
– Ну как же ты не понимаешь, - устало вздохнула Маша.
– Он же стесняется.
– Стесняется?
– поразилась Фрося.
– Ну да. Потому и прячется. Фрось, ну давай уже бросим ему твою рыбу и пойдём?
– А может, вечером? Он же всё равно сейчас спит. А вечером мы с тобой придём, - хитренько попросила Фрося.
– И где мы будем твою рыбу хранить? У нас же холодильника нет. Бросай, Фрось. И пойдём. А я ему вечером мою котлету отдам.
– И мою, - добавила Фрося.
– И Егоркину.
Она рахмахнулась и закинула в озеро кусок жареной рыбы. Потом второй, третий.
– А вот это вряд ли, - усомнилась Маша.
– Что вряд ли?
– не поняла Фрося.
– Егоркину вряд ли отдашь.
– Да ты что!
– возмутилась Фрося.
– Да он совсем не жадный. Ты что думаешь, он котлету голодному как-то-там-завру не даст?
Фрося аж задохнулась от возмущения. Такое про Егорку подумать!
– Ты чего так раскипятилась?
– удивилась Маша.
– Я знаю, что Егорка не жадный. Но котлетой своей он поделиться всё равно не сможет.
– Почему?
– Потому что он в Пилюлькино. Его туда на носилках прямо из столовой унесли.
– Маш, так что ж ты сразу не сказала?
– испугалась Фрося.
– Бежим скорей!
– Бежим, - согласилась Маша.
– Только не в Пилюлькино, а в отряд. Тебя до полдника к Егорке всё равно не пустят.
Глава 6
А с Егоркой происходило вот что. Он заснул и увидел во сне подсказку. Как Менделеев с Грибоедовым. Ну или Данте*, Шлиман*, Нильс Бор* или тот дядечка, который армянский алфавит придумал*. Все вопросы, вертевшиеся в голове, когда он засыпал, вдруг дружно выстроились за руку с ответами, и маршировали перед ним. И когда Егорка проснулся, он уже точно знал, что нужно делать. Но сделать этого он не мог. Потому что проснулся Егорка не сам, его разбудили вожатые, которые его на носилки укладывали и несли в Пилюлькино. Он даже и не понял сначала, что происходит, куда его несут, зачем? В какое такое Пилюлькино? Да никакой он вовсе не больной, где это видано, чтобы здорового человека в медпункт тащить? Учения у них, что ли, по первой помощи пострадавшим? Так вроде вчера были. А сегодня цветочный день, сегодня все отряды придумывают себе цветок-символ и песню про него сочиняют. Одни "Сентябринки" ничего не придумывают, потому что сентябринки - это и есть цветы такие осенние, Инесса Валентиновна их очень любит. "Сентябринкам" хорошо, они выйдут на сцену, сами про себя споют, и ничего придумывать не надо. А остальные мучаются, цветы выбирают, слова подбирают. И вовсе никаких медицинских мероприятий на сегодня не планировали. Так зачем же его в Пилюлькино несут? И вообще зачем его несут, он что, ходить не может? От такой страшной мысли Егорка аж подпрыгнул и на носилках сел. Вожатые ему: "Лежи!", а он себя за ноги схватил и проверяет - целы, нет? Вроде ничего не болит. Егорка успокоился.
А вожатые его в медпункт принесли и доктору, которую Егорка утром Медуницей назвал, вместе с носилками сдали. Вот, мол, больной, потерял сознание в столовой. Проверьте, доктор, возможна травма. Эти дети вечно бегают сломя голову, падают, играют и сами не замечают, если что сломают. А по дороге-то, по дороге больной за ноги хватался, не иначе - болят. И с чувством выполненного долго вожатые удалились. А Егорка остался. И принялась доктор его проверять - приборами измерять, молоточком стучать, руки-ноги сгибать, а потом и вовсе попросила ей язык показывать. "Ну и кого здесь лечить надо?" - подумал Егорка, но язык показал. Смотрите на здоровье. А когда врач ему горло смотрела, Егорка прочитал у неё на кармашке фамилию: "Доктор Медуницына", и расхохотался. Доктор испугалась, стала пульс ему щупать, а глаза заглядывать, а Егорка хохочет: "Доктор Медуницына! Ой, мамочки!", ну форменная истерика. Взрослые ведь точно знают, что если человек хохочет без причины - это истерика. А дети знают, что причина всегда есть, только иногда трудно её взрослым объяснить - не поймут, обидятся, сердиться будут. И когда дети это понимают, они на все вопросы отвечают: "Просто так." Просто так - значит, нет никакой причины. Просто так смеётся. Просто так заплакал. Просто так. А взрослые умные-то умные, а в такую глупость верят - как будто что-то в жизни может без причины происходить. Ничего никогда без причины не бывает! Каждый ребёнок знает: всё происходит Почему-то или Потому что, а вовсе не просто так! И Егорка тоже это знал. Знал-то знал, но объяснить никак не мог. Ну как скажешь доктору Медуницыной, что ты смеёшься, потому что она Медуницына? Была бы она ребёнком - вместе бы посмеялись. А взрослая - нет. Обидится. Вот и выдавил Егорка дежурную отговорку: "Просто так." А раз просто так хохочет, валяется, за живот хватается - значит, надо срочно лекарство дать. Чтобы успокоился. И доктор Медуницына ласково сказала: "Сейчас я тебя лечить буду."
– Компотом?
– обрадовался Егорка.
Доктор что-то дописала в его карточку и странно улыбнулась: - Компотом, компотом.
Она куда-то вышла и вернулась со стаканом компота, а в другой руке у неё была маленькая жёлтая таблеточка, которую она ловко засунула Егорке в рот: - На-ка, запей.
Егорка проглотил таблетку, допил компот и тут же на кушетке в приёмном покое заснул. Сон у него был глубокий, ровный, но сны больше не снились и ответы не приходили. Мальчик мерно спокойно дышал, а доктор Медуницына пролистывала медицинские справочники один за другим, пытаясь найти болезнь, которая подходит ко всем Егоркиным симптомам. Лично она такой болезни не знала или знала, но вспомнить не могла. А может и нет никакой болезни? Нет, так не бывает. Здоровые люди за обеденным столом не засыпают, здоровых на носилках не приносят и без повода они не ухахатываются. Доктор Медуницына была ещё очень молодым доктором, она работала ещё первое лето и многого о болезнях не знала. Но признаться в этом никак не могла. Ведь тогда какой она доктор, если болезни не знает, лечить не умеет? Доктор судорожно листала справочники, а Егорка спал. Проснулся он вялым, заторможенным и долго не мог понять, где находится. А когда понял, собрался бежать в отряд, Фрося там заждалась его, наверное. Но доктор Медуницына его не пустила. Надо ещё понаблюдать. А чего тут наблюдать? Человек объелся, а потом расхохотался. Это не болезнь. И наблюдать тут нечего. Егорка пытался объяснить это доктору Медуницыной, но она с ним не соглашалась. А когда он спорить устал и замолчал, то вдруг понял, что ей тут просто скучно одной сидеть. Ну что ты за доктор, скажите, пожалуйста, если тебе лечить некого? Сидишь целыми днями одна, учебники по медицине перечитываешь. Даже поговорить не с кем. И когда Егорка это понял, так ему жаль сделалось этого доктора, что вот прямо хоть шарфом обматывайся и горчичники ставь. Но, с другой стороны, а кто же тогда динозавру поможет и, главное, Фросе?
После полдника Фрося пришла Егорку навестить и он с ней своими опасениями поделился - что доктор Медуницына его теперь до конца смены не отпустит, так и будет на нём учиться лечить, и учить лечиться. Фрося нахмурилась, а потом лицо её просияло: "Сидоров! Я его в 8 отряде видела!" И не успел Егорка попросить, чтобы она принесла из отряда его телефон, выбежала на улицу.
Через несколько минут доктор Медуницына вышла, и в окошко медпункта засунулась вихрастая голова.
– Тебе, что ль, помочь надо?
– спросил Сидоров и видно было, что его распирает от гордости. Он только и слышал всю жизнь: Сидоров такой, Сидоров сякой, Сидоров горе луковое, "Сидоров, ты что опять натворил?". А тут, видали - Сидоров, помоги! Не могут, значит, без Сидорова обойтись. Вот так-то!
– Мне, - кивнул Егорка.
– Постой, а это не ты ли тогда за меня в больнице получил? Ну когда Тамара тебе мой укол засандалила?
– Я, - подтвердил Егорка.
– Так это, брат, другое дело, - почему-то обрадовался Сидоров.
– Это ж теперь дело чести.
Егорка поразился, что у Сидорова есть свой кодекс чести, но промолчал, чтобы не обидеть.
– Так тебе, значит, надо, чтобы тебя отсюда выпихнули на свободу?
– Надо, - подвердил Егорка.
Вмешательство Сидорова ничего хорошего не сулило. Как тогда сказала про Сидорова Фросина крёстная мама Маруся? "Стихийное бедствие ходячее"? Или это Фросина бабушка сказала? И как этот человек-бедствие будет Егорку спасать? Медпункт подожжёт или доктора Медуницыну похитит? Ох, не стоило с Сидоровым связываться! Но показавшаяся в окошке Фрося показала ему ладонь, не волнуйся, мол, всё в порядке.