Первый поход
Шрифт:
— А зачем нам то, что мы не сможем взять в поход? И то, что нам там не понадобится? Не переживайте: впереди нас ждет много новой добычи!
После отплытия трусов, армия Ли Чжонму (больше ее не называли Три армии) начала активно готовиться к походу. На корабли грузили не только войска и снаряжение, но и оборудование мастерских, даже запасы стройматериалов — старый генерал хотел сразу закрепиться на берегу.
Потом ждали хорошей погоды, и, наконец, в 12-й день восьмого месяца могучая ударная эскадра с семью с половиной тысяч чосонцев вышла из залива Асо.
Поход на Тиндэй начался.
Глава 20
Резкая
Море наелось и успокоилось.
Неровный ритм вдруг принялся ломать гармонию умиротворенных вод. Шаги. Медленные, шаркающие. Гванук с трудом повернул шею — в затылок ударила новая стрела боли.
Справа стоял Гото Арита. Практически непотрепанный бурей самурай (и, самое удивительное, почти сухой!) стоял над какой-то вынесенной на берег грудой вещей. Сверлящий взгляд его что-то выцелил. Хвать! И в руке ниппонца оказался длинный острый нож, весь истончившийся от частой заточки. Гото начал внимательно следить за блеском солнца на лезвии, повертел оружие в руках — прямым хватом, обратным… Гванук аж дышать перестал, вспомнив тот момент, когда у самурая с силой вырывали нож, а тот в исступлении орал и хотел покончить с собой.
Ниппонского пленника словно ударила волна гвануковых эмоций. Он вскинул свои черные глаза, как будто, впервые увидев сидящего неподалеку слугу. Проследил его испуганный взгляд, направленный на нож, поднял брови и хрипло рассмеялся, как старый ворон на суку.
— Беспокоишься обо мне, маленький чосонец? Это так мило. Но не стоит. Я бы уже давно это сделал… Если бы хотел.
Гото Арита стремительно шагнул к юному О и быстро, даже как-то грубовато, ощупал его.
— Цел… Пойдем туда. Там старый генерал…
— Что с ним? — Гванук взвился на ноги.
— Да с ним-то всё хорошо. Тебя ищет. Волнуется.
Сразу за выступом скалы, на небольшом галечном пляже, Гванук увидел серо-черную тушу флагманского мэнсона. Как Ри Чинъёну удалось провести корабль меж острых зубьев скал, да в такую бурю — просто представить невозможно! Ночью, в разгар шторма, О сам лично видел, как один из кораблей ударной флотилии с размаху налетел на утес — и его в щепки разнесло! Но флагман был цел. Третью корпуса лежал он на мелких камушках, и только в правом борту зияла прореха, словно, от души прошлись точильным камнем. И лишь одна мачта осталась не сломанной. Хотя, и на ней парус свисал драными лохмотьями.
Вокруг корабля муравьями суетились люди. Ли Чжонму увидел своего слугу и, Гвануку показалось, что старый генерал имел порыв кинуться и обнять его… Но сдержался. Пошел, положил руку на плечо.
— Хвала Тангуну, ты жив. Когда тебя смыло за борт, я… Мне было очень тяжело.
— Готов служить тебе, сиятельный, — Гванук с радостью рухнул на колени и опустил лицо, чтобы скрыть непозволительные слезы.
Увы, момент встречи был безжалостно оборван криками с корабля. Чосонцы как раз спускали с наклоненной палубы пуш-ку, радо чего выломали кусок борта. Кто-то выпустил канат, раздались вопли… Ли Чжонму кинулся спасать орудие.
— Много выжило? — спросил Гванук у Ариты, который уселся рядом.
— Сами не знаем. Люди только из-под скал выбрались, куда ночью попрятались — и сразу разгрузкой занялись.
— А из…
— Из «порковников»? — самурай смешно произнес чужеродное слово. — Чахун жив-здоров, вон он орет. И Ри Чинъён. Вот и всё. Да и от адмирала вашего толку не много.
— Что это значит?
Гото Арита лишь молча кивнул в сторону корабля. По пояс в воде вдоль покалеченного борта мэнсона ходил командир ударной эскадры. Ходил, гладил торчащие доски и о чем-то непрерывно причитал.
— Рассудком, похоже, повредился, — ниппонец поднял камушек и кинул его перед собой, ни во что особо не целясь. — Зря вы к нам приехали. Ками вас не пустили.
— Что?
— Ками. Это они наслали ветер. Такое уже было раньше. Море всегда защитит Ниппон.
И от горькой, беззлобной правды в его словах О Гванук внезапно разрыдался. Как мальчишка! Ведь как всё начиналось! Мудрый Ли Чжонму создал великую армию. Он смог удержать большую ее часть, несмотря на козни знатных командующих. Великий флот вывел в море семь с половиной тысяч человек, шесть тысяч из них — это было прекрасные воины, легко победившие орду вокоу. У них были по-ле-вы-е пуш-ки и малые пу-шеч-ки, запас пороха и ядер. Флот обошел Цусиму с севера, чтобы пройти подальше от Ики — еще одного острова, где гнездятся пираты. На этот раз корабли шли дружно, Ри Чинъён, следуя советам мудрого Ли Чжонму, научился отлично управлять флотом.
«Нам нужно было всего два погожих дня! — рыдал Гванук. — Два дня спокойного моря. И тогда — трепещи Тиндэй!..».
Но на вторую ночь пришел страшный шторм. Он разметал корабли, так что все они потеряли друг друга из виду. Топил их, а, когда некоторые приблизились к берегу — разбивал о скалы. Берег Ниппона оказался страшным, словно, ощерившаяся пасть чудовища, которое втягивало в себя воду, чтобы сожрать их всех. Чинъён сумел рассмотреть кусок плоского пляжа и решился провести туда свой мэнсон и выбросить его на берег. Как он умудрился провести широкое судно меж скал, Гванук не увидел; очередная хитрая волна подхватила его и швырнула в море.
— Ну, и что тут такое? — слуга даже не заметил, как подошел его господин. — Арита, опять твои неуместные шуточки? Довел мальчишку?
— Генерал! — возмущенно развел руками самурай.
Не веря своим ушам, Гванук отнял лицо от рук: главнокомандующий, действительно, стоял перед ним бодрый, энергичный и даже шутил!
— Да, как же… сиятельный… Ведь всё пропало. Всё уничтожено!
— Глупости! Это война, О. И на войне случается всякое. Надо помнить это и быть готовым к нему каждый миг. Не раскисать, не рассуждать о несправедливости — а сразу действовать! Учесть все обстоятельства, определить ресурсы, поставить цель — и бегом! Никаких лишних мыслей. Только цель и путь к ней. Понятно?