Пёс. Боец
Шрифт:
Оно бы лучше без доспехов, но кто знает, как все обернется, тем более передвигаться практически бесшумно и с настоящей легкостью для них уже давно не проблема. Да и чехол достаточно хорошо маскирует легкое позвякивание кольчужных колец, а то еще и препятствует этому. Опять же, хорошо подогнанная кольчуга, при определенных навыках ношения и без посторонней помощи позволяет носить ее достаточно тихо. Ну и немаловажно то, что для осуществления задуманного доспех просто нужен.
Держась за веревку, Виктор подтянул себя к стене и пополз вверх, упираясь ногами в малейшую неровность. С него побежали струйки воды и ему показалось, что этот шум просто оглушителен, сродни водопаду в горах.
Вверх. Перевалиться через стену. Взгляд на небосвод. Луна вот-вот появится из-за тучи, но время еще есть. Бегом к башне, кинжал уже в руке. Вот чернеющий провал арки, и он внутри. Прижаться к стене, слившись с ней воедино. Взгляд на проем ведущий на противоположную сторону и превратиться в слух.
Легкое позвякивание кольчуги и неторопливые шаги, человека исполняющую уже опостылевшую повинность. Все же с достатком у местного барона очень даже хорошо, если даже оставшиеся в замке воины облачены в кольчужный доспех. Вот дверной проем стал виден отчетливо, это луна вновь засияла на небосводе, заливая землю бледным светом. В проеме появляется тень, караульный уже внутри. Пора!
Виктор подшагивает за спину воину, перехватывает, бьет под колено, одновременно зажимает рот ладонью левой руки, гася вскрик в зародыше, и полосует кинжалом в правой по горлу. В башне слышится стук упавшего копья, хрип и бульканье, от которых кровь стынет в жилах. Но только не у Виктора, богатая практика, уже успела выработать привычку к убийству. В конце концов, уже не первый год это его работа.
Опустить тело на каменный пол. Сорвать с себя и со шлема чехлы. Подобрать копье и щит. Унять дрожь охватившую все тело, из-за бушующего в жилах огня. Сделать несколько шагов и появиться с другой стороны башни, изображая из себя караульного.
Едва он оказывается на стене, как его заливает лунный свет, и кольчуга на его плечах, отвечает на это тусклым блеском. Взгляд на площадку донжона. Прав был командир. Тысячу раз прав. Все же повезло им с Георгом. Хм. Сэром Георгом бароном Авене. Вон он караульный на самой высокой точке, глянул на мерно шагающего по стене товарища, и отвалился, направившись в другую сторону башни. Взгляд под стену. Крыши каких-то построек, судя по всему это конюшни, но это и не важно, главное, что внутри никого не видно.
Он приблизился к свисающей со стены веревке и дернул, подавая сигнал. Совсем скоро между зубцами проскользнула тень еще одного наемника, который не долго думая столь же бесшумно как и Виктор устремляется к другой башне. Вскоре место еще одного часового должен будет занять их товарищ, хоть бы не сглазить. Вот еще один, он так же устремляется в ту же сторону. Вскоре на стене оказывается весь десяток. Дело Виктора усиленно изображать из себя караульного, пока все посты не будут сменены, только после этого из арбалета будет снят тот, что находится на донжоне.
Хлопок прозвучал приглушенно и едва различимо, как и стон, и падение тела на самой высокой точке замка. Значит, с караульными разобрались и теперь пора двигать к караулке. Нужно кончать с остатками караула и растворить ворота. Пока все идет просто замечательно. Виктор издает крик филина. Это сигнал парням.
У ворот никого нет, как нет в этом и никакой необходимости. Ворота наглухо заперты, мост поднят, часовые на своих постах. Держать людей еще и здесь лишнее. Правда, в караулке никто не спит, из окошка,
Все происходит настолько же неожиданно, как и быстро. Каратая ночь воины сидят за столом и играют в кости. Внезапно дверь распахивается и в ее проеме тут же появляются четверо. Они не вламываются во внутрь. Двое стоят на колене, двое возвышаются над ними. Резкие хлопки и четверо отваливаются от стола или падают пронзенные болтами, которые с такого близкого расстояния не удержит никакой щит. Десятник с ужасом понимает, что случилось что-то невозможное и страшное, он еще успевает ухватить рожок, но больше сделать ничего не получается, ему попросту не дают на это времени.
Мгновение и вся четверка исчезает из поля зрения, стоявшие на колене, просто уходят в перекат, а на их место тут же встает другая пара. Сдвоенный хлопок и они отваливают в сторону, а их сменяют другие, с вскинутыми арбалетами, водя ими из стороны в сторону и выискивая тех, кто мог уцелеть. Караулка небольшая, состоит из одного помещения, так что она вся на виду. Не просматриваются только небольшие участки с боков от двери. Стрелки все еще стоят с готовыми к бою арбалетами, а во внутрь, перекатом влетают еще двое, с короткими клинками наготове. Но это уже лишнее. Караул прекратил свое существование.
Грохот цепей, опускающегося моста. Скрежет распахивающихся створок ворот. Приглушенный обернутыми шкурами, топот множества лошадей. Эти звуки, распространяющиеся в ночной тишине, казалось способны разбудить всех обитателей замка. Но ничего подобного не происходит. Может кто и услышал все это, и даже проснулся, но уж точно не придал происходящему особого значения. Вот если бы зазвучал сигнал тревоги, тогда совсем иное, а так… Мало ли за какой надобностью открывают ворота.
Десяток диверсантов не задерживается у ворот ни на мгновение. Их есть кому заменить. Вместо этого они уже во внутреннем дворе. Двое держат под контролем ворота, которые оставались приоткрытыми, опасности ведь никакой. Двое врываются в донжон, доступ в который так же свободный, часового же нужно как-то менять. Вот остальные помещения заперты. Но с этим потом. Главное убедиться, что все в порядке и не допустить, чтобы здесь кто-либо заперся, ведь именно эта башня и является их целью. Остальные спецназовцы уже взяли под контроль помещение казармы, но во внутрь не входят. Штурм это уже не их забота. Их задача создать максимально благоприятные условия для остальных и они свое дело проделали блестяще.
Сотня врывается в замок единым порывом. Два десятка распределяются по улицам, их задача присмотреть за тем, чтобы среди черни не нашлось особых храбрецов, решивших изображать из себя героев. Особое внимание к трактиру, где несмотря на позднее время, в окна забранные бычьими пузырями, пробивается свет. Вот дверь распахивается, а затем резко закрывается, едва выходящий замечает незнакомых всадников.
Проходит совсем немного времени и на улицу вываливаются четверо воинов, облаченных в кольчуги. По всему видать, товарищи засиделись за кружкой доброго пива. Лучше бы они этого не делали. Но как видно, выпитое туманит их рассудок. Из оружия при них обнаженные мечи и кинжалы. Едва дружинники оказываются на пыльной улице, как тут же раздаются хлопки арбалетов. Затем четверо соскальзывают с лошадей, проводят контроль и вламываются в трактир. Появляются они столь же быстро, знаками давая понять десятнику, что опасности нет.