Пещера
Шрифт:
– Павла, никого, кроме тебя… не надо!!
Его низкий голос вдруг скакнул на две октавы вверх, сделался напряженным и звонким, почти мальчишеским:
– Павла!!
Она так поразилась, что не почувствовала боли.
…Где-то на середине его рассказа она захотела отстраниться – но он не позволил. Притянул к себе крепче, положил ладонь на лоб; его прикосновение, в который уже раз, погасило лихорадочную дрожь. Или почти погасило.
– Мне как-то сложно, – она сдавленно усмехнулась, – сложно все-таки поверить… В одном клянусь – я не опасна для общества.
Последняя
Шторы, плотно задернутые, погружали комнату во мрак; толстая витая свеча догорела почти до пня. Тритан искоса взглянул на язычок пламени – отразившись в его глазах, огонек приобрел изумрудный оттенок.
– Мы имеем отрицательный опыт, Павла… К сожалению. Не вырывайся, послушай…
Она бы не вырвалась, если бы и хотела; ей было все обиднее. Часа блаженной дремы было недостаточно, чтобы собрать под одну крышу смятенные чувства. В ее жизни произошло неслыханное событие – стоит ли теперь говорить… Пусть даже о важном… Пусть даже о жизненно необходимом, но ведь хочется просто молчать…
– Павла, ну что ты… Иди ко мне. Я расскажу тебе… считай, что сказку. Давным-давно…
Она покорилась. Положила голову на его плечо и закрыла глаза.
– Давным-давно… в одной провинции жил и работал хороший врач. Работал со случаями так называемого антивиктимного поведения – когда некто, кому природа отвела роль жертвы, с ролью этой не смиряется… Не на уровне сознания – на уровне рефлексов. Добрый Доктор – а ему дали потом такую кличку – сумел вычленить… Грубо говоря, он размножал «везучесть», состригая ее со счастливчиков, будто волосы…
Павла машинально коснулась ладонью собственных волос, небрежно разметавшихся по подушке.
– …и стал раздавать направо и налево, из лучших, вероятно, побуждений… Через некоторое время в провинции начались… видишь ли. Хищники, совсем было настигавшие слабеющих жертв, вдруг получали от судьбы по носу: потенциальным покойникам фантастически везло. Хищники бесились… для них это, видишь ли, болезненно. Вроде как неразделенная страсть; напряженность в Пещере нарастала до определенного предела, а потом выплеснулась… нет, Павла, не смотри так. Выплеснулась в дневной мир… Случился всплеск кровавого насилия. Все, что нарастало исподволь… Глухое раздражение, недовольство, напряжение, страх, а потом и кровь…
Павла вздрогнула; Тритан поправил одеяло, соскользнувшее с ее плеча. Прикрыл до самой шеи, снова осторожно обнял, провел ладонью по ее голой спине:
– Не вздрагивай, Павла. Не будем о… ну да ладно. Административный Совет, к чести его, не стал дожидаться прямого бунта; служба Психического здоровья провинции ушла частью в отставку, частью под суд. Добрый Доктор… гм. Осознав смысл и судьбу своего изобретения, Добрый Доктор покончил с собой. Все, так или иначе подвергшиеся влиянию его препарата, были строжайшим образом изолированы, в провинции был принял специальный закон о миграции… Это я сейчас так складно все рассказываю, а на самом деле до взрыва прошло десять смутных лет и после взрыва еще двадцать нервных. Время работало на нас…
Тритан замолчал. Увел прядь волос с ее влажного лба, безошибочно нашел бьющуюся на виске жилку; Павла замерла.
– Как ты себя чувствуешь, а?.. Ты спала… Я смотрел, как ты спала. И всю жизнь смотрел бы…
– При
– При том, – Тритан убрал руку с ее виска. Чуть отстранился; в тусклом свете его смуглое лицо казалось темным, будто старая маска из красного дерева. – С тех пор, как Добрый Доктор доказал на деле принципиальную ВОЗМОЖНОСТЬ некоего приобретенного, патологического везения… Оружие против смерти. Пропуск в бессмертие, – Тритан усмехнулся, блеснув зубами. – С тех пор очень многим эта идея ну совершенно не давала покоя. Как гвоздь… в одном месте…
– Люди прекрасненько умирают и днем тоже, – механически сказала Павла.
Тритан кивнул:
– Да… Но человеческая природа такова… Старик, засыпая, боится не проснуться. Больной, слабый боится того же… Пещера не щадит их. Да и молодые, по каким-то своим свойствам обреченные погибнуть рано… А помнишь, как ты сама ложились спать на третью ночь вашей с Ковичем гонки?..
Павла содрогнулась.
– Да-да, – как бы нехотя продолжал Тритан. – Избавление от смерти – иллюзия… Но избавление от данной, конкретной смерти в Пещере – это реальность, Павла. Вот что подарил миру Добрый Доктор… и, вероятно, в конце концов все же одумался, потому что умирая – а подробности его смерти… ну, сейчас это ни к чему… Короче говоря, некоторые ключевые моменты его открытия ушли вместе с ним.
В отдалении пробили часы – где-то там, в недрах пустого полутемного дома.
– При чем тут я? – повторила Павла тупо.
Тритан пожал плечами:
– Да при том же… В мире сразу сделалось полно людей, смысл жизни которых был – восстановить цепочку. Обрести звенья, выпавшие со смертью Доброго Доктора… Все знали – ПРИНЦИПИАЛЬНО это возможно…
На какое-то время Павла потеряла нить его рассуждений. Прислушалась к своему обновленному телу; хочется горячей воды. И хочется оказаться в своей кровати, заснуть, эдак дней на десять…
– …на сегодня существуют минимум три метода, реально позволяющие «раздевать» везунчиков, состригать с них удачливость… дело за малым. Счастливчики такого рода являются на свет исключительно редко. Парень, служивший основной моделью для Доброго Доктора, имел индекс антивиктимного поведения – двести процентов… Точнее, сто девяносто три.
Тритан замолчал, глядя в сторону, следя за капелькой воска, прокладывающей дорогу по желтому боку свечки.
– Ну? – угрюмо спросила Павла.
Тритан обернулся:
– Что – ну? У тебя, Павла, этот замечательный индекс приближается к тремстам… процентам.
– Ну? – повторила Павла глупо, как нерадивая школьница.
Тритан молчал.
Свечка зашипела. Фитилек лег на бок, в лужицу расплавленного воска, пламя сделалось высоким – и погасло, превратилось в сизый стержень дыма.
Тритан вдруг притянул ее к себе; Павла не сопротивлялась, хотя в какой-то момент ей сделалось страшно, что он захочет повторить ВСЕ СНАЧАЛА…
– Павла… – прошептал он ей в самое ухо. – Для новой реализации… проекта Доброго Доктора… до сегодняшнего дня не хватало только модели. Тебя не хватало, Павла… Поверь, если бы оказалось, что ты по какой-либо причине не пригодна… к своей гипотетической роли, я бы первый обрадовался… Но к сожалению… даже Доброму Доктору не перепадало такой удачной модели. Изучая тебя, можно открыть маленькую фабрику везения. Со вполне предсказуемыми…