Peshavar
Шрифт:
– Эх, услышал бы Митра ваши слова... Или Табити... Да хоть кто-нибудь, - Сафир забавно взмахнул руками.
– Сюда идут, - проговорил Флай, слыша чьё-то присутствие за дверьми. Быстро надев вуаль, король поспешил укрыться в туалетной комнате.
– Да что такое?
– услышал он голос Сафира.
– Господин, я... простите... я... искала вас....
– ответил запинающийся девичий голос. Флай догадался, что это была служанка из харама.
– Нашла. Так что случилось?
– Госпожа не хочет... ну... понимаете... Я приготовила сахар и белки, всё, как положено, а она отказывается. Говорит, что не будет. Что в Пешаваре так не делают.
– Ну, не делают и ладно. Не волнуйся ты так. Ступай. Я сам поговорю с госпожой Сонал.
Когда девушка ушла, Флай выбрался из своего укрытия.
– Сахар и белки?
– с улыбкой спросил он.
– Это для удаления волос?
– Да, - кивнул Сафир.
– Но откуда вы такое знаете, ваше величество?
– У меня была наложница, - ответил Флай, понимая, что снова едва не выдал себя.
– Джунам?
– Да.
– Она так не делала. Наверное, я чересчур любопытен, ваше величество. Простите меня. А ещё я много болтаю. Нет, вы не волнуйтесь, я не выболтаю вашу тайну. Я просто поговорить люблю.
Флай молча улыбнулся. Он боялся ляпнуть что-нибудь ещё.
– Что ж, ваше величество, - проговорил Сафир.
– Я пойду поговорю с госпожой Сонал.
– Хорошо, - кивнул Флай.
– Мне было приятно говорить с тобой.
– Спасибо вам, ваше величество. Вы слишком добры к Сафиру.
Евнух ушёл, оставив короля в одиночестве. Но очень скоро в покои вернулись Латимор и Жюль, а вместе с ними Густав и Жорж.
– Как всё прошло?
– поинтересовался Флай.
– Амир слушал меня с довольно скучающим видом, а вот Алим был явно заинтересован, - ответил принц.
– Он поговорил с тобой?
– Пока нет, но уверен, что очень скоро поговорит.
– А я ведь не знал, что ты умеешь играть на арфе и петь.
– Играю я не очень хорошо, но простенькие мелодии получаются. Меня научила одна женщина-бард. Она иногда гостила у моей матери. А петь мне приходилось в театре, так что подобные выступления мне не впервой.
– Вы очень красиво пели, ваше высочество, - проговорил Жюль.
– Разве я не просил звать меня по имени?
– Да, прости, Густав. Конечно, по имени.
– Спасибо, Жюль. А вам, капитан, не понравилось?
– спросил принц с улыбкой.
– У вас хороший голос, - ответил Латимор.
– Благодарю.
– Ты ведь споёшь для меня когда-нибудь?
– попросил Флай.
– Конечно. А теперь я пойду в комнату, которую для меня приготовили. Может быть, и Алим как раз захочет пообщаться.
– Алим, это ведь тот самоуверенный нахальный тип, который стоял справа от мальчика, как его... Кабира?
– проговорил Жорж.
– Вообще-то да, - кивнул Густав.
– Но с чего ты решил, что он самоуверенный и нахальный? Вернее, самоуверенный ладно. Алим действительно выглядит очень самодостаточным. Но нахальный?
– А разве нет? Сразу видно, что он тут главный, а не Кабир. Так не должно быть.
– Не должно, - согласился Флай.
– К счастью, сам Кабир это уже начал понимать.
Когда Густав и Жорж ушли, капитан проговорил:
– Алима очень интересовала наша реакция на известие о вашей гибели, Флай.
– Он сомневается в том, что я действительно погиб?
– Не думаю. Скорее, его интересуют наши дальнейшие действия, потому что мы являлись приближёнными его величества. Советник и личный лекарь. Алиму важно знать, чего ожидать от нас, когда на трон взойдёт принц Густав.
– Лично я был грустный, - сказал Жюль.
– Но мне и притворяться не надо. Я переживаю за тебя, за Шепарда. И за Густава тоже. Да и за Кабира.
– Вы бы ещё иногда переживали за себя, господин Леруа, - проговорил Латимор.
– Так причём тут я?
– искренне удивился Жюль.
– По мнению Алима, ваш покровитель мёртв. И совершенно не ясно, нужны ли вы принцу. Может быть, вы будете только мешать. А если учесть ваше происхождение и вашу фамилию... Вы принадлежите к роду, который может претендовать на трон Нэжвилля. Так может, от вас лучше избавиться?
– Артур, что ты такое говоришь?
– Жюль уставился на друга широко распахнутыми глазами.
– Капитан прав, - сказал Флай.
– Все мы сейчас ходим по краю.
Вдруг король прислушался.
– Что-то не так?
– заметив это, спросил капитан.
– Какую комнату выделили Таво?
– Насколько я сумел понять, соседнюю.
– Значит, мне не мерещится. Я слышу его и Жоржа за стеной. Ой.
– Что?
– Мне кажется, к ним кто-то зашёл. Я могу ошибаться, но, по-моему, это Алим.
– А разговор вы слышите?
– Нет, к сожалению, только присутствие.
Латимор подошёл к открытому окну, выглянул и прислушался.
– Здесь слышно, но очень плохо, - тихо сказал он. Флай и Жюль подошли к нему.
– А если вылезти наружу?
– шёпотом предложил король.
– Вы имеете в виду вот этот... я не могу назвать это балконом.
Под окном действительно был небольшой выступ, и стоять на нём можно было, держась за стену или за само окно. Но и падать с него было довольно высоко.
– Я вылезу, - решительно сказал Флай и, подобрав полы чадры, забрался на подоконник.
– Вы с ума сошли, - ответил Латимор.
– А вы меня держите, - попросил король, осторожно спустился и сделал шаг в сторону соседнего окна. Одной рукой Флай держался за стену, а другую протянул вверх капитану. Тот крепко сжал её в своей ладони. Король старался не смотреть вниз. Не то чтобы он боялся высоты, нет, ему всегда нравилось смотреть в окно с башен замка в Нэжвилле, но вот своим способностям Флай совсем не доверял. Он боялся, что его нога соскользнёт, что держаться за стену не получится, и надеялся только на Латимора. Что тот удержит.