Пешка
Шрифт:
Великий хан сидя, скрестив ноги на богато украшенном ковре, медленно перебирал четки, искусно сделанные из кости и размышлял в слух.
— События развиваются стремительно и не совсем так как мы бы хотели. Раньше мы знали кто из вождей поддержит, а кто будет против. Было ясно кто друг, а кто враг. Теперь ничего не понятно, в племенах появились новые муразы. Убиты как и наши сторонники так и противники, ты Быр Карам говоришь что это не твоих рук дело. Хан не обращался к Правой руке, он продолжал размышлять в слух, о том что его беспокоило. — Тогда кто это делает? Ты не знаешь, я не знаю, никто не знает.
— Да, — сказав одно слово, он надолго замолчал, молчали и присутствующие.
Тут было над чем подумать. Ломался привычный расклад сил, уходили за грань враги, уходили за грань сторонники. Как это отразиться в дальнейшем, трудно было предположить, Отработанные векам механизмы влияния уже не могли работать так эффективно как раньше. Вместо подкупа, заключения тайных договоров как это было принято испокон веков, муразы резали друг друга, как режут ягненка к столу. Орчья кровь текла обильно обагряя землю и требовала отмщения. В степи могла полыхнуть гражданская война. А великий хан уже не был арбитром в спорах вождей.
— Много странных событий происходят сейчас в степи. Новая сила появилась — Худжгарх. По всюду ходят его свидетели и разносят крамольные речи. — продолжил размышлять хан.
— Говорят его видели даже, но я не верю этому, наши старики выживают из ума и придумывают небылицы, но другие верят. А куда повернут последователи Духа мщения? На нас или на кого другого? Кто мне скажет?
Он не требовал ответа, он рассуждал сам с собой ища отгадки в своих мыслях и не находил.
— Ты слышал Карам, что эти свидетели говорят, "пойдет брат на брата" и все к этому идет. Часть племен пошла войной на Сивучей, мстить. Муйага объявили кровную вражду Вечному лесу. Вожди прибыли не с сотней, а с тысячей. Посольство Вангорцев по дороге застряло.
— Почему не поможешь? — теперь в тихих словах хана звучал вопрос обращенный к муразе Быр Караме. Но за него ответил третий присутствующий в шатре — Верховный шаман.
— Мы не можем Великий открыто помогать Вангорцам. Это настроит часть вождей, что колеблются против нас. Нас могут объявить их сообщниками, что они купили Великого хана и потребуют избрать нового независимого муразу. Поэтому мы действуем осторожно, Гремучие змеи помогают посольству, большего мы для них ничего сделать не сможем. А когда оно прибудет, то пусть сами покупают голоса вождей, мы будем не причем. — Голос шамана звучал также тихо, но вкрадчиво.
— Главное чтобы часть орды решила пойти на Вангор, а часть на Лигирийцев и Лес. Разделившиеся в своем мнении муразы угрозы не представляют, а вот если они решат все идти на Вангор или на Лигирийцев, это будет скверно. Значит появился среди них опасный соперник. Шаманы говорят по кочевьям ходят агенты Вечного Леса они ищут такого муразу. — Он за шамкал губами и замолчал.
В шатре установилась тещина. Все трое сидели в раздумьях, каждый думая о чем то своем, обдумывая ситуацию, но все они сходились в одном мнении, что такого муразы сейчас нет.
В шатер вошла орчанка и молча расставила перед сидящими гайрат, поклонилась и вышла. Дождавшись когда женщина покинет шатер Правая рука стал говорить: — В степи идут странные бои, тех кто мешает продвижению посольства просто вырезают. Но среди этих отрядов находят убитых магов из Вечного леса. Видели даже целые отряды воинов эльфаров. И что самое необычное свидетели говорят, что с ними сражался сам Худжгарх. Нам не стоит враждовать с его последователями.
— Пусть будет так, — наконец высказал свою волю Великий хан. А к вечеру он занемог и слег.
Слух о болезни Великого хана с быстротой молнии разлетелся по городу. Все обсуждали, что такое могло произойти с муразой столь внезапно. В ставку потянулись шаманы и маги лекари, но прошел день и состояние хана ухудшилось. Это мне напомнило болезнь Вироны и я понял что без ушастых здесь вряд ли обошлось. Значит они не смогли полностью управиться с процессом мирного смещения хана с помощью вождей и пошли по довольно скользкому варианту. Достаточно найтись опытному магу целителю и он сразу поймет что это порча. Потом не составит труда, сложить один плюс один и определить кому это выгодно. Но вот доживет ли хан до этого момента, сказать сложно, а новый хан может и забыть о разбирательстве. У него встанут другие проблемы, похороны предшественника, Совет вождей и поход. До разбирательства ли тут.
Я переоделся в свой нехейский наряд подпоясался мечом, повесил сумку и скрытно покинул постоялый двор у холма вышел из скрыта и направился к караульным.
— Тебе чего надо хуман? — крикнул из далека один из часовых. Видно было что меры безопасности в ставке усилены и это не спроста, значит что-то знают или по крайней мере о чем-то догадываются. Я не думал что меня вот так запросто пустят, неизвестного хумана, к хану, но я знал метод как добиться своего.
— Я пришел лечить Великого Хана, — тоже издалека крикнул я и продолжал свой путь.
— Ступай отсюда человек, тут без тебя лекарей хватает, — закричал он и пригрозил топором.
— А тебя что поставили отбирать лекарей для муразы, тупая отрыжка лорха? Зови старшего и не решай за него. — Я продолжал как ни в чем не бывало приближаться к страже. А часовой от удивления раскрыл рот и молча смотрел как я спокойно подхожу. Наконец он вышел из оторопи, в которую впал после мои слов и перехватил по удобнее топор. — Сейчас я тебя полечу, вернее твою больную голову, — зарычал он.
Я усмехнулся и гаркнул добавив власти в голос. — Быстро за старшим морда не мытая! Жду пол ридки уже обычным голосом добавил я. Но часовой ничего сделать не успел, он дернулся было бежать, но его остановил голос начальника караула, — что тут происходит?
Он вплыл из темноты на свет костра и уставился недовольно на часовых, следом посмотрел в мою сторону. Я подошел уже вплотную и сказал: — Я пришел лечить хана, доложи по команде. Тот замер так же как и часовой с открытым ртом, застыв от моей наглости в великом удивлении. Ибо его вырождение клыкастой морды ни чем другим описать было нельзя. — А ты кто? — с трудом выдавил он из себя.