Пешком через Ледовитый океан
Шрифт:
Из всех северных стран, открытых викингами в X веке и в течение трех последующих столетий заселенных колонистами, только Исландия оставалась частью известного в то время мира. Древние норвежцы унесли с собой в могилу все накопленные сведения об Арктике. Однако кровь викингов, унаследованная от них храбрость и неугомонная страсть к мореплаванию помогли Англии стать морской державой, и через пять столетий, после того как викинги открыли арктический мир, в море вышли англичане.
Искусство мореплавания, впоследствии ставшее гордостью нации, – это не просто природный дар англичан. Этому способствовали и географические познания, заимствованные у других народов, а также методы мореплавания англичан. Но это искусство вскоре вошло в их плоть и кровь, и юный Эдуард VI, вступив на престол, первым делом пригласил Себастьяна Кабота (главного штурмана Испании) на должность главного кормчего Англии для подготовки моряков к великим свершениям. Англия вступала в эру расширения своих владений. Себастьян Кабот был назначен «главой цеха и компании купцов – искателей приключений для открытия неизвестных стран, владений, островов и мест»; компания немедленно принялась за составление плана путешествия для открытия новых земель и проникновения на Восток северо-западным путем.
Однако первоначально люди так боялись Севера, что даже смельчаки отваживались лишь на короткие летние плавания в моря, покрытые льдом. Полярная тьма пугала не меньше, чем муки ада; побывавшие в Арктике зимой рассказывали «о вечной тьме… без всякой надежды на просветление»; мореходы умирали мучительной смертью от цинги. В их дневниковых записях можно прочесть о страданиях и отчаянной смелости, о бурях, болезнях и жестоких холодах. Впрочем, англичане Елизаветинской эпохи отличались упорством: королева одобряла поиски торговых путей на Восток, сулившие обогащение государства и владычество над северными морями. Поэтому, если не считать кратковременного периода борьбы с испанской Армадой, полярные исследователи этой эпохи, в особенности Фробишер, Дейвис и Гудзон, были постоянно одержимы идеей поиска призрачного прохода на Восток.
Это был век открытий и сказочных богатств. Открытия распахивали двери перед торговлей. В это время возникли крупные торговые компании, прибыли которых шли на развитие дальнейших исследований. Объединение предприимчивых и отважных купцов в результате своей первой полярной экспедиции 1553 года основало Московийскую компанию, которая развернула выгодный торговый обмен между Англией и Россией через северные моря. Прибыли этой компании использовались для финансирования путешествий Генри Гудзона, открывшего ряд новых земель. Такое помещение капитала впоследствии себя полностью оправдало. После того как Гудзон обнаружил, что омывающие Шпицберген воды буквально кишат китами, разгорелась пиратская битва за китовый жир. Конкурирующие флотилии китобойных судов многих государств безжалостно истребляли этих огромных морских млекопитающих. Когда же китобойный промысел исчерпал себя, началась эксплуатация новой территории, было создано новое предприятие – «Компания Гудзонова залива», нажившая миллионы фунтов стерлингов на скупке пушнины и шкур в Северной Канаде; помимо этого промысла компания всегда могла рассчитывать на уловы рыбы у Ньюфаундлендских мелей.
Не удивительно, что Север так сильно владел воображением англичан, кормившихся и богатевших за счет его изобилия. Три с половиной века подряд, начиная с царствования короля Генриха VIII и до 1882 года (за исключением двенадцатилетнего периода, с 1594 по 1606 год, когда благодаря Виллему Баренцу рекорд держали голландцы), флаг Великобритании развевался ближе всего к вершине мира. В 1587 году Джон Дейвис достиг 72041 с. ш. на западном берегу Гренландии. В 1607 году Генри Гудзон в поисках прохода сквозь плавучие льды Гренландского моря в открытый полярный океан и далее прямо через полюс на Восток продвинул рекорд до 800 23 с. ш.
Сто шестьдесят пять лет рекорд Гудзона оставался непревзойденным, а в 1773 году капитан Константин Фипс, возглавлявший хорошо оснащенную научную экспедицию, которая пыталась достигнуть Северного полюса морским путем, проник в районе Шпицбергена на 25 миль дальше на север. Впрочем, память об этой экспедиции сохранилась не благодаря рекорду (в результате экспедиции составлены на редкость неудачные карты берегов Шпицбергена), а потому, что гардемарином на одном из судов был четырнадцатилетний сорванец Горацио Нельсон, которому суждено было прославить родину победами на море.
По окончании наполеоновских войн полярные исследования приобрели новый размах. Энтузиазм широкой публики все более уступал место серьезной научной заинтересованности, а британский военный флот, владычествовавший на морях со времени битвы при Трафальгаре, хотел испытать своих моряков и свои корабли в суровых условиях. Речь теперь шла уже не о поисках Северо-Западного прохода в «Катай», а об исследовании Арктики и о расширении в ней британских владений. Дополнительным стимулом для исследователей стал парламентский закон 1818 года (аналогичный закон был принят в 1776 году), устанавливавший награду 20 тысяч фунтов стерлингов за открытие Северо-Западного прохода и 5 тысяч фунтов стерлингов за достижение Северного полюса.
Офицеры и матросы королевского флота охотно принимали участие в арктических плаваниях. В обмундировании, более пригодном для Портсмута, [2] чем для полярных областей, они смело направляли свои корабли во льды, преграждавшие путь к полюсу, отважно устремлялись в лабиринт проливов Канадского архипелага. Эти моряки – люди, крепкие духом и телом, – принимали лишения как должное. Вместо того чтобы с исчезновением солнца бежать на юг, как это делали моряки Елизаветинской эпохи, экипажи королевского флота зимовали на своих кораблях. Прикрыв палубы навесами из парусины, они превращали их в зимние квартиры.
2
Портсмут – главная база английского военно-морского флота. – Прим. перев.
Среди множества видных полярных исследователей начала XIX века особое место занимает Уильям Парри. Руководителем своей первой полярной экспедиции он стал в возрасте двадцати девяти лет, имея к тому времени уже большие заслуги. Он был помощником Джона Росса в 1818 году во время неудавшейся попытки отыскать Северо-Западный проход. Это был искуснейший мореплаватель и прирожденный руководитель. Его экспедиция, отплывшая в 1819 году на кораблях «Хекла» и «Грайпер», была снабжена всем необходимым на три года, и целью ее было отыскание Северо-Западного прохода. В этом плавании Парри проник в лабиринт проливов дальше, чем кто-либо другой до него. Содержавшиеся в его отчете сведения о хорошем состоянии здоровья и высоком моральном духе команд говорят о том, что эта первая зимовка военных кораблей в Арктике знаменовала собой замечательный успех англичан. В Англии Парри чествовали как героя, и ему поручили командование последующими двумя морскими экспедициями, направлявшимися на поиски Северо-Западного прохода. Эти экспедиции хотя и не сделали таких открытий, как первая, но для столь опытного человека, как Парри, они дали достаточно материала, чтобы прийти к выводам о необходимости коренного изменения техники полярных путешествий.
До него полярники полагали, что достигнуть Северного полюса можно на корабле – стоит лишь преодолеть полосу плавучих льдов, тянущуюся вдоль границ Северного Ледовитого океана, и вы окажетесь в море, свободном ото льда. Парри не вполне разделял эту теорию «открытого полярного моря» [3] и «предложил попытаться достигнуть Северного полюса, продвигаясь на санях-лодках по льду или плывя по воде, сколько бы ни была обширна акватория, встретившаяся на пути». Парри добрался на корабле до одного места на Шпицбергене, у края Северного Ледовитого океана, покинул корабль и дальше продвигался по льду пешком. Таким образом, он положил начало технике, которой предстояло стать обычной почти при всех последующих попытках достичь полюса.
3
Теория «открытого полярного моря» была распространена среди географов XVIII–XIX веков. Согласно этой теории, воды в высоких широтах Арктики свободны ото льда и доступны для мореплавания. Этой теории придерживались, в частности, такие выдающиеся ученые, как М. Ломоносов и А. Петерман. – Прим. перев.
На своем корабле «Хекла» он в начале июня 1827 года достиг залива Треуренберг на северном берегу Шпицбергена. Оттуда с двадцатью семью спутниками пустился он в путь к полюсу. Они тащили с собой лодки со стальными полозьями, нагруженные провизией на семьдесят один день, и испытывали невыразимые трудности, продвигаясь вслепую сквозь туман, дождь и морось по торосистому льду; они пробирались по узким проходам между торосами, плыли вдоль широких разводий, с неимоверными усилиями шли длинными полярными днями, делали часовую остановку на обед и снова трудились до «зари». Вытащив лодки на прочную льдину, они устраивали навес из парусов, собирались на молитву, терпеливо переносили часы бездействия, пока сигнальная труба не призывала их к еще одной ночи труда. Но эти люди все же сохраняли бодрость духа и проявляли подлинный героизм. С упорством выполняя однообразную тяжелую работу, они прошли так почти 1000 миль, хотя фактически отдалились от своего корабля не более чем на 172 мили. Все же, достигнув 82°45 с. ш., Парри установил рекорд, который продержался полвека, а по оригинальности плана его попытка добраться до полюса превосходила попытки всех остальных исследователей Арктики, за исключением Фритьофа Нансена.