Песий бунт
Шрифт:
Вот начни уничтожать собак обычным, самым действенным способом – тут же налетят зеленые и поднимут вой. Дескать, кастрировать их надо, и пусть себе дальше живут… эти деньги бы пустить на очередной памятник бездарного скульптора бездарному времени, или хотя бы понастроить автостоянок вместо парков… так нет же, придется тратить на шавок. Уж лучше бы пустить на обездоленных детей или, в самом крайнем случае – на полуголодных пенсионеров….
Мысли Полянки ушли в сторону. Может, перетравить всю эту поганую свору? Так по-тихому, как первый из издевающихся над Москвой грузинов – раскидать отраву по городу, а потом сделать вид, что ничего не произошло?
Были созваны самые известные кинологи города – уселись в мэрии и уставились на грубо вырезанное лицо начальника.
– Объясните, что происходит?
– Вам не докладывали? – осведомился один – ведущий неплохой передачи.
– Мне докладывали… но хочется услышать мнение профессионалов. Мне докладывал о фактах покусов, которые увеличились в несколько раз, но не объясняли причин этих покусов…. бешенство?
С надеждой спросил он и уставился на специалистов.
Те отвели глаза, а потом один, спортивного вида – хоть и и отпущенным до лопаток волосами – сказал.
– Если бы все было так просто. Вам разве не докладывали одновременно – течение дня – удрали от хозяев для того, чтобы, очевидно, собраться в определенном месте. Цель этого сборища, а так же способ, каким была дана информация, не ясны. Так же совершенно не определены причины последующего поведения.
– Ну так какое поведение? – сморщился Полянка.
В том то и дело, что поведение полностью противоречит всем известным законам природы.
– То есть? Подробнее, подробнее…
– Пожалуйста… фактически, любое живое существо – и человеку тоже, только в меньшей степени – обречено на пожизненный диктат инстинктов. От этих инстинктов нет никакой возможности избавиться. И, с одной стороны, это великое благо, так как обеспечивает любому виду возможность выжить без лишней траты энергии (а на процесс мышления тратится энергии огромное количество) – но с другой стороны, именно поэтому в изменившийся обстановке виду инстинкт выжить и не позволяет. Вам, наверное, нужен пример… ну, вот. У диких представителей куриных – тетерева, рябчики, глухари – есть такое понятие как гнездовой консерватизм. То есть птицы гнездятся из года в год только в одном определенном месте. И когда по этим местам проходит, например, железная дорога, то птицы все равно возвращаются каждый год, сидят и смотрят на шпалы – пока их кто нибудь не убивает. Точно так же некоторые колониально гнездящиеся виды – олуши, бакланы и прочие – будут клевать любого птенца того же вида, который оказался вне границы гнезда. Пусть это окажется даже их собственный птенец. Птенцов, оказавшихся между гнездами, ждет неминуемая смерть. Но стоит птенцу пробиться в границу гнезда – он автоматически становиться своим. У высокоорганизованных животных инстинкты играют не менее важную роль. Те же самые африканские копытные, которые уже всем оскомину набили…
– Действительно – вдруг почесал Полянка лысину – как будто других зверей в мире нет. Одна Африка…
– Ну так вот – эти бедные антилопы прекрасно знают, что некоторая часть их погибнет во время великой миграции, но тем не менее идут вперед. Иначе погибнет вся популяция…
– И что, инстинкты всегда работают без осечек?
– Да нет, конечно нет… инстинкты заставляет бросать детеныша при нападении, например, гиеновых собак – выжившая мать может плодиться еще несколько раз – но иногда матери бросаются в атаку и побеждают.
– У нас тоже есть инстинкты?
– Уууу, да навалом. Но речь сейчас не о наших
– То есть?
– О роли инстинктов в жизни я уже говорил. У собак, как у всех хищников, большую роль в жизни играет агрессия. Межвидовая, территориальная, пищевая, половая и еще несколько…
– Короче, склихосовкий. – Полянка вдруг вспотел. Хорошо развитым инстинктом он вдруг почувствовал, что обычным отстрелом или стерилизацией туту дело не обойдется.
– Постараюсь объяснить короче… межвидовая агрессия – заставляет собачью стаю лаять при приближении животного другого вида – человека, медведя или другой собаки. Обычно собаки всей кучей отгонят непрошеного гостя на безопасное расстояние. Дальше – половая. Суки, как известно, дерутся с суками, а кобели – с кобелями. Цель этой агрессии – установление иерархической лестницы. Пищевая – добычу собаки едят только по положению в стае. Сначала сильные, потом остальные. Территориальная – отогнать любого чужака ссо своей территории, а если не отогнать – убить или принять в стаю…
– Это точно – закряхтел Полянка – если ты не в стае, то никакой жизни нет… ну что? Вы, товарищи специалисты, хотите сказать, что никаких этих… половых… силовых… не осталось?
Кинологи синхронно замотали головами и Полянка, надув щеки, шумно вздохнул.
– И что это значит – то есть, как вы это объясните?
– Никак объяснить нельзя – после всеобщей заминки сказал один, до этого молчавший – разве что космическое влияние…
От такого известия у Полянки брови доползли аж до самой плеши.
– Космическое влияние? – страшным шепотом сказал он – значит, сразу появятся всякие гуру и мессии… и все на мою голову… ничего. Пробьемся. А что, скажите… у человека так же могут инстинкты пропасть?
– Да могут, наверное… человек то, в принципе, не сильно от собаки отличается. Межвидовая, пищевая, территориальная, половая… весь букет на месте. Только слегка завуалирован…
Эта аналогия Полянку напугала.
– Что же это будет…
– А что будет? – вдруг засмеялся здоровенный губастый телеведущий. – неизвестно. Вот собаки нам продемонстрируют, что дальше будет… может будет только лучше? А? Как вы думаете?
Полянка понурился – перспектива потери людьми всех своих инстинктов представлялась ему обычной деградацией и разрухой… он даже не сразу обратил внимание на то, что ему что-то внушает один из молчащих ранее специалистов.
– Вы не волнуйтесь – вкрадчиво наклонился он над плечом Полянки – ничего из потери инстинктов не выйдет… ничегошеньки… была уже попытка… провалилась…
– Какая попытка? – не понял Полянка.
– Две тысячи лет назад – прошелестело над ухом… – была попытка лишить людей инстинктов… называлась – христианство… попытка, похоже, провалилась… говорю – провалилась попыточка – то…
Непонятно, почему, но вдруг у Полянка весь кабинет заволокло горячим багровым туманом и голоса кинологов превратились в визгливый лай. Через несколько секунд, когда туман превратился в розовую муть и постепенно исчез, оставив только боль в висках, Полянка схватился руками за виски…
– Все в порядке… все в порядке… – глухо ответил он на гомон взволнованных голосов..– хорошо… все инстинкты у них пропали напрочь… но разве они не сообщают, что хотят?
– Пока что они хотят только еды. По крайне мере, никаких других требований нам выяснить не удается…